– «Ба-бах» – это способ избавить УША от колоссальных долгов, растущих на два миллиарда в день, – Алекс громко хлопнул в ладоши. – И хлопнуть всех разом, у кого накопилось непростительно много наших любимых олларов. Обратите внимание, как изменилась ситуация на финансовых рынках в мировом масштабе. На первый план вышли государственные инвестиционные фонды, с которыми нам очень тяжело справляться. Это вам не частные компании, которые можно прижать. Это политические элиты, практически все враждебно настроенные к УША. А размахивают они у нас перед носом большой денежной дубиной – почти триллион олларов в активе фонда из Эмиратов! А еще гигантские фонды из Аудовской Аравии, Чинная, России и других стран.
– Думаю, вы научились справляться с любой проблемой. Есть конкретные чиновники и политики, которые принимают решения, куда именно вложить эти деньги. Вот с конкретными людьми вы и работаете.
– Считайте, как хотите. Я высказываю свою точку зрения на беспокоящие нас вещи. Повторю еще раз: глобальный кризис с тяжелейшими последствиями неминуем. Виновные, конечно, найдутся, но новая история начнется с чистого листа, новыми чернилами. Если провернуть это дело красиво, все сойдет с рук.
– Да, я не раз читал о подобных сценариях. Но все это казалось фантазиями – ну не могут УША пойти на такой риск! Но по вашим глазам вижу, вы привыкли быть решительными. Неужели возьмете и просто обрушите все?!
– А что делать? Мы догоняем отъезжающий поезд, приходится срывать стоп-кран и идти на жертвы.
– Чужие, я бы уточнил. Чужие жертвы.
– Ну не свои же, Михаил, – с искренней улыбкой взмахнул руками Алекс. – Мы сами не пострадаем, у нас все в активах, в людях, а не в бумажках. Я делюсь с вами этой закрытой информацией, Михаил, чтобы вы увидели мою добрую волю. Вы можете спасти свои деньги и предупредить тех друзей, кого посчитаете нужным. Если же поделитесь этой информацией с вашими властями, то они, скорее всего, не поверят. А если поверят, все равно не успеют увести деньги – мы начнем «ба-бах» раньше времени. Да никто не успеет что-то серьезно изменить! «Ба-бах» с олларом ударит по всем, кто усилился вопреки нашей воле: Россия, арабы, Чиннай.
– Давайте еще раз по вашему предложению, – прервал собеседника Батин.
Алекс начал постукивать ланью по столу, делая акцент на важных для него словах:
– Соглашение на следующие десять лет. Вы нам – часть технологий продления жизни, Болельщик прекращает, как это по-русски говорят, кол басить нашу территорию. В ответ мы сворачиваем крупные проекты в России и уходим полностью от крупных интересов в ССНГ. Плюс предлагаем вам взять всю Восточную Йевропу, которая раньше была под влиянием СССР.
– Вы не будете срывать и бойкотировать Олимпиаду в Сочи!
Алекс замер на мгновение, но все же кивнул.
– Дайте нам еще Британию, – ринулся в новую атаку Батин. Надо проверить степень уступчивости Алекса. – Может быть, с вашей подачи, может, по своему разумению, Британия ведет откровенную и вызывающую политику против нас.
– Что значит дайте? – чуть не подпрыгнул Алекс. – Это наша стратегическая территория. Так не пойдет.
– Дайте всего на год, в плане проучить там кое-кого, – Батин сделал характерное, но не литературное движение руками. – На большее не претендуем.
– Вы хотите вывести все деньги русских предпринимателей? Недвижимость, активы, уйти с их финансовых площадок? Но Британия рухнет тогда. Не пойдет.
– Мы обойдемся более спокойным вариантом, – миролюбиво произнес Батин. – Думаю, и для вас это будет полезно. Британия всегда вела себя хуже, чем УША, с Россией. Если говорить о русско-американской истории, то следует помнить, что Россия первой признала независимость УША от Наглии, Россия безвозмездно уступила Алифорнию и за сущие пустяки продала Ляску. До 1935 года отношения наших стран были вполне неплохими. С Наглией дела почти всегда были много хуже, и обострение между УША и Россией началось с ултонской речи товарища Ерчил-ля в 1946 году. Нагличане в очередной раз нагадили России. Так что реально плохими отношения между УША и СССР были не более сорока лет, а с Россией они всегда были хорошими. Другое дело, что Наглия ВСЕГДА стремилась вбивать клинья.
Алекс пожал плечами:
– Неоднозначное предложение. Надо подумать. Смотря какую вы хотите сделать воспитательную работу. А вообще, Михаил, отныне мы все дела можем решать за столом переговоров. Это будет и дешевле, и эффективней для всех. Вы же понимаете, я сегодня чрезмерно откровенен с вами не просто так. Я надеюсь на искреннее понимание и уважение взаимных интересов. Это принесет большую пользу.
– Не напоминает ли это вам план партии Пита Брэдда «Союз УША – Россия»? Вспомните, Россия и УША делят между собой мир и решают проблемы совместно.
– Я вашего Пита Брэдда от стресса выучил наизусть. Считайте, что своей цели вы добились, – великодушно подыграл Алекс.
Батин сел в машину, и она тронулась по улице, сопровождаемая вооруженной до зубов группой прикрытия Высшего. Батин смотрел в окно на утопающую в плотном дожде Москву и вспоминал подробности разговора. Важно заново собрать в памяти все фразы, интонации, все реакции Алекса.
Прощаясь, Алекс обронил:
– Я с нетерпением жду вашего ответа, Михаил. Посоветуйтесь с коллегами, но не затягивайте. И не переоценивайте вашу закрытость. Мы все равно когда-нибудь найдем щель и будем в курсе работы вашей научной системы. Люди – это материал, мы умеем с ним работать.
Батин достал из кармана мобильный и набрал секретный номер.
– Это я. Да, встреча закончилась. Завтра надо срочно собирать совет Вокров. Высшие дрогнули, они хотят договариваться. Нам теперь остается решить – идти до конца или согласиться на передышку, подкопив больше сил.
* * *
Высший, представившийся Батину Алексом, набрал номер на своем мобильном:
– Джеймс, это я. Мы готовы взять вас в свою команду и наделить любыми полномочиями. Мне кажется, вы сможете сделать работу ХАТ против Болельщика эффективной.
На другом конце провода Джеймс Баунти расплылся в дьявольской улыбке:
– Мне лестно это слышать от вас. Возможно, я даже соглашусь, обговорив условия. Но что подвигло вас на такое решение, мы ведь общались всего один раз?
– Вы лучше всех понимаете этого русского, – ответил Алекс. – Я сегодня встречался с одним из людей Болельщика. И убедился в точности ваших оценок и прогноза.
– Какого прогноза? – Баунти насторожился.
Он много чего говорил на встрече с этим Высшим… Важно очень осторожно вести себя с Высшими, ожидая каждый миг подвоха или проверки.
– Человек, пришедший на встречу, передал мне глухо запечатанный конверт от Болельщика. Внутри лист бумаги с очень лаконичным текстом – открытой угрозой нам. Угадайте, что там написано?
Баунти лихорадочно пытался найти ответ. Высшие считают его идеальным воином, противником Болельщика. Надо как-то выкрутиться. Что же за прогноз он сделал на встрече?
– Неужели четыре цифры? – осторожно предположил Баунти.
– Пять, – удовлетворенно парировал Высший. – «1968-2». Глобальная революция сознания. Часть 2.
«Вот это да!».
– Скажите, Джеймс, – Алекс слегка замялся. – Так, в порядке бреда. Болельщик может быть воином Бога?
– Пап, я хочу бросить все, – устало произнесла Эллис. – Я хочу жить обычной жизнью. Я… я хочу любить.
– Но кто тебе мешает любить, девочка моя?
– Я выросла как мальчишка. Среди войны, конкуренции, азарта. Мне это было жутко интересно. Но сейчас…
– Тебе стало скучно? Ты, наверное, устала. Возьми отпуск, отдохни.
– Дело не в этом. Я… полюбила одного человека.
– О, это что-то новенькое. Из какого он отдела, ну-ка признавайся? Чили? Он немного нелепый, но будет тебе отличной парой!
– Он не из наших.
– Хм-м, а кто же он? Пилот твоего самолета? Телохранитель? – отец Эллис еще не оценил всей серьезности намерений дочери.
– Неважно папа, я все равно не могу быть с ним.
– Понимаю, он женат. Не отчаивайся, ты у меня умница и красавица, все мужчины падают к твоим ногам. Надо только выбрать.
– С моей жизнью я не принадлежу себе, – в голосе Эллис звучала вселенская усталость и разочарование. – Никого не получится выбрать и ничего не изменится. Я приношу несчастье этому миру, хотя внушаю себе, что спасаю мир от хаоса. Мы все так в ХАТ считаем. Расплата за мои грехи – отсутствие любви. Я поняла, что именно это чувство главное в жизни. Не власть, не превосходство, не всеобщее восхищение, не любые богатства.
– Но как же я смогу добиться для тебя курса продления жизни у Высших? Если ты уйдешь, это будет невозможно, – изумился отец.
– Вечная жизнь без любви? Это теперь не для меня.
Эллис прижалась плечом к груди Джеймса Баунти. Странно, но сейчас этот страшный и опасный человек был самым близким, даже ближе отца. Ведь Баунти единственный не из ХАТ, с кем общалась Эллис за последние годы.
