Быстро поев и удивив официантов щедрыми чаевыми, он быстро покинул ресторан, чтобы как можно скорее приступить к тому, зачем он приехал в этот город.
— Как вам понравился ваш номер? — спросил дежурный администратор, принимая у Агарвала ключ от комнаты.
— Спасибо, все очень хорошо. Кстати, вы не скажете, как лучше проехать в Юджин-форт?
— Вы, случайно, не на похороны Бенджамина Смита приехали? — в свою очередь поинтересовался администратор.
— Да, — нечаянно вырвалось у Агарвала, хотя в его положении вряд ли стоило это афишировать, несмотря на то, что в журнале регистрации он был записан под фамилией Шахани.
— Я тоже знал Бенджи-сааба. Хороший был человек. Я сам живу рядом с особняком Смитов, а отец одно время даже служил у них. Всего месяц назад я с Бенджи-саабом разговаривал. Очень его интересовало в то время все, что касалось обстоятельств гибели его предков — отца и деда.
— И у вас было что рассказать Бенджамину? — спросил Агарвал, с тем чтобы поддержать разговор, который мог быть полезным.
Администратор немного помялся, затем как бы нехотя ответил:
— У старого человека всегда есть что рассказать. А вы кто ему будете?
— Мы были хорошими друзьями, — ответил Агарвал, и неожиданно у него к горлу подступил комок. Он часто-часто заморгал глазами, закашлялся и отвел взгляд в сторону.
Очевидно, все это невольное изъявление искренних чувств скорби не ускользнуло от внимания администратора, который, повернув назад голову, позвал из глубины находившегося сразу за стойкой служебного помещения своего помощника, а сам приподнял откидную доску стойки, вышел в холл к Агарвалу и пригласил его пройти к стоявшим чуть поодаль креслам.
— Если вас что интересует, я с удовольствием расскажу. Как вижу, вы действительно были другом Бенджи-сааба, — чуть понизив голос и подвинувшись совсем близко к Агарвалу, сказал администратор. — Знаете, я, когда в последний раз видел Бенджи-сааба, понял — здесь что-то не так. Какой-то он был, я бы сказал, не в себе. Обычно он останавливался в самом доме, а здесь почему-то решил поселиться в гостинице. А когда уезжал, дал мне сто анн бакшиша. Я даже сначала подумал, может, он купюру перепутал — знаете, эти иностранцы путаются часто в наших деньгах, и протянул ему деньги назад, но он настоял, чтобы я взял их, сказал: «Это на прощание».
— А Вилли Смита вы не знаете? Он сюда часто приезжает?
— С тех пор как он тогда тридцать лет назад после гибели отца уехал в Англию, я его так ни разу и не видел.
— Как, разве он сюда за тридцать лет после возвращения ни разу не приезжал? — удивленно спросил Агарвал.
— Может быть, и приезжал, но я его не встречал. Хотя, конечно, мог бы и заглянуть. Мы ведь тогда втроем, Вилли, дружок его — Джон Голифакс и я, часто проводили время вместе — и на охоту на диких уток вместе ходили, и рыбачить на ирригационный канал. Знаете, как-то однажды я даже спас его от кобры. Рыбачили мы раз, Вилли возьми да открой старые ворота отводного канала, а там змея гнездо свила, и у нее только что детеныши вылупились. Змеи в это время очень злые — могут даже сами напасть, если опасность почуют. Вилли засмотрелся, а я вижу — змея уже изготовилась, раздулась вся и на хвост оперлась для прыжка. В один момент дернул я Вилли за руку что было сил. Он отлетел в одну сторону, а змея пролетела в другую. Удочки мы, конечно, бросили и убежали. Тогда еще отец Вилли мне двадцать анн дал — большие деньги по тем временам. Я думаю, не хочет просто Вилли будоражить старые раны. Здесь его отец погиб, да и дружок его — Джон Голифакс, сын управляющего, когда поехали провожать с отцом Вилли, вместе с шофером упал с обрыва в речку и утонул — не нашли его вообще.
— А старый Голифакс жив?
— Как вам сказать, и да, и нет. Свихнулся он, не сразу, правда, а лет через пять. Сначала все дома сидел, а затем приехал кто-то от Вилли и определил его в клинику для душевнобольных.
— Вы не знаете, — продолжал Агарвал, — остался ли в городе сейчас еще кто-нибудь, кроме вас, знавший Вилли и Джона?
— Дворецкий, хотя он уже очень стар и меня с трудом узнает, а с тех пор прошло больше тридцати лет. Семья Смитов жила как-то обособленно от всех, даже от других европейцев, — задумчиво произнес администратор, а потом, будто вспомнив что-то, добавил: — Жив еще викарий — он, пожалуй, лучше всех знал и Смитов и Голифаксов. Церковь стоит почти рядом с домом Смитов — так что, если еще хотите что-нибудь узнать, заезжайте к нему.
Подробно расспросив, как проехать к дому Смитов, Агарвал поблагодарил администратора, сунув ему в руку купюру в 50 анн, и вышел из гостиницы к уже ожидавшей его вымытой и заправленной машине.
Несмотря на подробное объяснение администратора, Агарвалу пришлось порядком поплутать в узких улочках Анандпура, прежде чем он нашел нужную ему улицу, на которой был расположен особняк Смитов. Подъехав к дому, Агарвал про себя отметил поразительную схожесть его архитектуры с архитектурой особняка в квартале Гольф Линкс. Расположившееся по соседству здание церкви как бы дополняло этот чисто английский пейзаж, волею судеб оказавшийся в самом сердце Азии.
Особняк Смитов был обнесен высоким каменным забором с массивными воротами из местами уже прогнивших железных прутьев. Следуя совету, данному ему администратором гостиницы, Агарвал не стал нажимать кнопку звонка, видневшуюся слева от такой же, как ворота, калитки, а толкнул ее с силой, и она, заскрипев, подалась вперед, впуская его внутрь просторного двора.
— Что вам надо? — услышал Агарвал откуда-то слева не менее скрипучий, чем звук калитки, старческий голос и, повернув голову, увидел совсем древнего седого старика, сидевшего около стены на небольшой деревянной, врытой в землю скамейке. Положив ладони рук на рукоять палки и чуть приподняв изборожденный глубокими складками морщин подбородок, он, как видно, подремывал, греясь под нежаркими ласковыми лучами декабрьского солнца.
Агарвал подошел к старику поближе, представился.
— А документ у вас есть? — явно не веря словам, а может, просто по привычке сердито спросил старик, опустив подбородок и посмотрев внимательно на пришедшего.
Агарвал порылся в кармане, достал водительское удостоверение и протянул старику. Тот с трудом приподнялся, опершись на палку, со скамейки, взял удостоверение, снова сел на скамейку, достал из бокового кармана темно-вишневого пиджака покроя 40-х годов очки в толстой роговой оправе и начал внимательно изучать фотографию на удостоверении, посматривая поверх очков на стоявшего рядом Агарвала.
— Не похож, — заключил старик, кончив рассматривать документ. Он вновь медленно поднялся со скамейки, протянул удостоверение несколько опешившему от вывода, сделанного стариком, Агарвалу.
— Я друг Бенджамина Смита, — громко, как бы оправдываясь за свое липовое удостоверение, сказал Агарвал. — А вы, если не ошибаюсь, господин Остин?
При упоминании этого имени старик как-то вздрогнул и удивленно посмотрел на Агарвала.
— Да, а откуда вам это известно? Меня так никто уже лет десять не называл.
— Надеюсь, вы знаете, что по завещанию вам переходит около десяти тысяч анн?
— Что, что, повторите — я плохо слышу, — старик придвинулся поближе к Агарвалу, приставил правую ладонь к уху.
Агарвал повторил сказанное.
— Мне такие деньги? Зачем? — удивленно произнес как бы про себя старик.
— А что, у вас никого нет?
— Почему же, есть сын — в городе в «Ориент бэнк» работает кассиром, ему его зарплаты хватает. — Потом, немного подумав, добавил: — Деньги, конечно, никогда не помешают. Давно вот хотел очки с наушниками купить. Спасибо за хорошую новость. Чем могу быть вам полезен? — Голос старика уже утратил первоначальную неприветливость, и в нем послышались более теплые, почти дружеские нотки.
— Вы когда в последний раз видели Бенджамина Смита?
— Бенджи-сааба? Недавно совсем. Он, правда, на этот раз в доме не останавливался, как раньше, а только попрощаться зашел — должно быть, уезжать собрался куда-то. Сказал, что уезжает навсегда, а вот видите, как получилось. — Старик затряс головой.
— А Вилли Смит сюда когда-нибудь приходил? — немного подождав, пока старик успокоится, спросил Агарвал.
— Нет, как уехал тогда совсем еще молодым сразу после смерти отца, и с тех пор я ни разу его не видел.
— Не могли бы вы провести меня в дом, — осторожно обратился Агарвал к старику, боясь, что тот опять впадет в подозрительность.
— Почему бы и нет. Ведь получается, что я теперь здесь за хозяина остался. Сейчас, подождите, я только ключи возьму, они у меня там. — Старик показал рукой на небольшой флигель справа от ворот.
Он неловко повернулся и, опираясь на толстую суковатую палку, медленно побрел к флигелю. Прошло несколько минут, но старик не появлялся. Агарвал уже начал беспокоиться, по тут услышал голос старика, показавшегося в дверях флигеля:
