останется тайной. «Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам», — говорил принц Датский. И на этом «многом» еще лежит гриф секретности.
В конце декабря 2021 года на конспиративной квартире в Москве состоялась запланированная встреча Грачева с Житниковым, который прилетел в Россию по своим коммерческим интересам. Намеревался вложить солидные инвестиции в футбольный клуб «Спартак».
— Лучше бы в «Динамо», — посетовал Грачев. — Я за них болею.
— А я с детства за «красно-белых». Уж извини, тут мы с тобой не сходимся.
Житников, «Красный барон», как шутливо называл его при встрече Грачев, к этому времени стал резидентом ФСБ в Лондоне, сменив на этом опасном участке прежнего разведчика, умершего от коронавируса. И почти одновременно с этой нелегальной работой он возглавил в МИ-6, кроме «Русского отдела», еще и «Ближневосточный». Поскольку и в этом регионе считался опытным аналитиком и профессионалом с превосходным знанием местных условий, особенностей, специфических тонкостей. А также превосходно знавшим местные языки и диалекты.
Так уж совпало. И по должности он стал заместителем руководителя МИ-6. Поговаривали, что проталкивал его на этот пост сам премьер-министр Борис Джонсон, который и не скрывал своих дружеских отношений с ним. Все об этом знали и могли только тихо роптать. Теперь и сам Житников зачем-то носил прическу «А ля Джонсон».
— А тебе, Анатолий, не приходила мысль зайти как-нибудь в парикмахерскую? Зачем у тебя на голове этот «взрыв на макаронной фабрике»? — с издевкой спросил Грачев. — Ты становишься очень запоминающимся, выдающимся из всех.
— Да знаю я! Но я и есть такой, как и мой старый друг Борис Джонсон. Он как-то сказал мне, что нас, таких «выдающихся», только два на всю Англию. А я ответил, что это не из-за прически, а потому что мы с ним — исключение из правил, тайна для всех остальных, простых смертных, и нас им никогда не понять и не разгадать, пусть даже не пробуют, а просто завидуют.
— Что, так и сказал?
— Да. Он подумал над моими словами и согласился. Борис — самовлюбленный плейбой, хочет быть законодателем моды во всех сферах жизни, проводником новых стилей и любит, когда ему подражают. Мы вообще встречаемся все чаще и чаще. Он даже хотел сделать меня своим политическим консультантом и советником в области разведок недружественных стран. А такая страна в этом англосаксонском мире, как ты понимаешь, только одна — Россия.
— А ты?
— Взял как всегда, как ты меня учил, «паузу на размышления», а потом согласился. Так что теперь я еще и неофициальное должностное лицо в аппарате премьер-министра Великобритании. А раз это хорошо для дела, то я готов носить на голове даже кастрюлю со щами. Кстати, когда в МИ-6 в отношении меня начинаются негласные проверки, а периодически это происходит, сам премьер-министр их резко прекращает.
— Ну, тогда ладно, носи на здоровье эту «макаронную фабрику».
Дальше разговор пошел о серьезных делах. Житников привез в Москву микропленки с секретными фотодокументами, которые ему удалось раздобыть в МИ-6. Касались они биохимической лаборатории «Портон-Даун» под Солсбери, где несколько лет назад были отравлены Скрипали. Однако еще до истории с отравлением в открытых источниках было немало любопытной информации. Испытания химического оружия здесь начались еще в Первую мировую войну, а в середине XX века шли эксперименты с действием ЛСД. Причем страшные опыты проводились не только на животных, но и на людях.
Сам «Портон-Даун» был обнесен в два ряда колючей проволокой, имелась контрольно-следовая полоса, поле солнечных батарей. А в самом здании два открытых научных производства — вакцины от сибирской язвы и средство от лучевой болезни. Житникову удалось побывать здесь в свите премьер-министра.
— Мрачное место, — сказал он Грачеву. — Жители Солсбери обходят его стороной. Даже леса вокруг имеют репутацию смертельно опасных: тут без признаков жизни регулярно находят ученых, которые поставили себя на службу дьяволу.
— В дьявола не верю, но припоминаю один случай, — ответил Грачев. — Наш ученый-микробиолог, генерал-майор КГБ Владимир Пасечник, возглавлявший ленинградский Институт особо чистых биопрепаратов, в 1989 году сбежал в Британию, выдав секретную информацию, которой владел. После чего перебрался жить в Солсбери, нередко бывал в «Портон-Дауне». В 2001 году Пасечника нашли мертвым в его доме. По официальной версии, умер от инсульта. Хотя знавшие его люди отмечали его прекрасную физическую форму.
— И это действительно не единичный случай, — продолжил «Красный барон». — Далее. Сотрудник лаборатории доктор Дэвид Келли, сознавшийся позже, что пробирка Колина Пауэлла с иракским оружием массового поражения — фальшивка, найден мертвым в лесу близ «Портон-Дауна» в 2003 году. А в день смерти в его доме были замечены агенты МИ-6. Сотрудничавший с Келли американский ученый Ларри Форд застрелился в Калифорнии с разницей в два года. Преемник Келли Пол Норман разбился в 2004 году на частном самолете. Тут можно строить разные догадки и предположения, но я привез в микропленке конкретные фотодокументы.
На словах скажу. Истоки нынешнего коронавируса не в китайском Ухане, а в английском Солсбери, то есть в «Портон-Дауне». Это запланированная пандемия. Конечно, ЦРУ тоже руку приложило. Не случайно открыло по всему миру сотню биохимических лабораторий. Только не в Штатах. И никого туда не допускают, будь ты хоть президентом своей страны. Потом ты изучишь эти материалы и решишь, какой дать им ход, когда и как использовать, в какой политический момент. Но мне кажется, что сейчас он как раз и наступил. После «Ультиматума» Путина Вашингтону.
— В любом случае это решать Кремлю, — отозвался Грачев. — Но ты прав. Момент подходящий. Надо дождаться ответа из Вашингтона.
— Его не будет. Они постараются все заболтать и тянуть время. Пока не перевооружатся.
— Это ясно, и Путин об этом знает. Россия больше не верит в возможность договориться с США и считает, что даже в случае подписания каких-то договоренностей Штаты не будут их выполнять. Беспринципная политика американских элит превратила Вашингтон в рецидивиста, с которым можно заключать сделки, только держа его на прицеле. А главными приоритетами русской армии Владимир Путин, выступая недавно на расширенном заседании коллегии Минобороны, назвал вооружение войск, обучение офицеров навыкам принятия решений на поле боя и освоение новых форм боевых действий.
— Я об этом заседании пока ничего не слышал.
— Потому что оно только вчера состоялось. А я там был. Путин выступил в характерной ему манере — спокойно, но жестко. Обозначил свою позицию и планы. Он не проводил на этот раз «красных линий», не выдвигал ультиматумов, но просто назвал главные проблемы и возможные пути их решения.
