— Что здесь происходит? — строго спросил его Мюллер.
— Ульман-сааб приказал укрепить ворота, вот правлю заслонку. — Рабочий показал на узкий металлический профиль.
— Хорошо, продолжайте, — сказал Мюллер и, обращаясь к старшему охраннику, спросил:
— В цехе есть еще кто-нибудь?
— Нет, директор-сааб. С утра два механика работали, а потом ушли, — ответил охранник.
— Прошу вас, пока я буду находиться в цехе, никого ни под каким предлогом внутрь не пускать. Никого, понимаете? — Мюллер строго посмотрел на этого уже немолодого отставного полицейского.
— Не беспокойтесь, у меня никто сюда не пройдет, — ответил тот и для порядка вытянулся по стойке смирно.
— Готово, директор-сааб, — сказал рабочий, приладивший запор, но Мюллер уже не слушал, а направился к узкой металлической лестнице, ведшей наверх, в небольшую застекленную конторку. Там, сев за стол, он разложил захваченную им из заводоуправления схему и стал внимательно ее изучать, иногда посматривая вниз на уже практически готовую к пуску установку.
Наконец он нашел то, что его интересовало, — блок самоликвидации. От небольшого желтого ящика, обнаруженного им под пультом управления, в разные стороны отходили провода, опутывавшие все основные части установки. Мюллер достал ключ — он легко вошел в отверстие в желтом ящике. Внутри находился циферблат, как на телефонном аппарате, и две кнопки — красная и зеленая. Как он прочитал в инструкции, находившейся в сейфе вместе с ключом, «в случае крайней надобности набрать условный код и нажать зеленую кнопку — через 10 минут произойдет самоликвидация». Красная кнопка — на случай, если необходимо выключить таймер и предотвратить взрыв установки. Мюллер набрал код, нажал зеленую кнопку. Сверил часы и поспешил к выходу.
Но не успел он подойти к воротам, как увидел подъехавший джип начальника охраны завода и бегущих к зданию цеха самого начальника и секретаря. Он быстро отпрянул от входа и вновь поднялся по лестнице. Из выкриков начальника охраны и секретаря директора завода Мюллер понял, что произошло то, чего он больше всего опасался, — в столице решили продублировать телекс, посланный относительно его, еще и телефонным звонком.
— Господин Мюллер, где вы? — услышал он голос секретаря. — Вас срочно просят пройти в здание управления.
Мюллер быстро достал пистолет, который дал ему Виджей, и, спрятавшись за пультом управления, громко ответил:
— Хорошо, я скоро кончу. Идите, подождите меня около машины.
— Нет, господин директор, нам необходимо проверить пульт управления, — ответил секретарь и направился к установке.
— Прошу вас не подходить ближе, иначе я вынужден буду стрелять! — резко выкрикнул Мюллер и снял пистолет с предохранителя.
Он скорее почувствовал, нежели увидел, как начальник охраны выхватил из кобуры пистолет и попытался выстрелить. Мюллер нажал на спусковой крючок, и эхо выстрела на секунду оглушило его. Начальник охраны выронил пистолет, схватился за плечо и вместе с секретарем начал отходить к воротам, а затем фигуры скрылись из вида.
Мюллер посмотрел на часы — в его распоряжении осталось семь минут. Он кинулся в противоположный угол здания, туда, где, как он помнил, была дыра в стене — бульдозер нечаянно задел, ровняя землю вокруг здания. Но вместо дыры там виднелась большая свежезацементированная заплата. Мюллер понял, что попал в ловушку. Выход был один — выйти наружу и попытаться завладеть машиной. Он быстро поднялся по лестнице в конторку, из окна которой был виден подъезд к зданию. И здесь он заметил, как по дороге к корпусу цеха, поднимая столбы пыли, движутся два «мерседеса». Сомнений не было — это были гости из столицы. Он видел, как секретарь подбежал к остановившимся машинам, услужливо открыл дверь «мерседеса» и начал что-то оживленно объяснять, то и дело показывая рукой на корпус цеха. Вслед за «мерседесами» к зданию цеха подъехали два джипа охраны. Вооруженные винтовками охранники, спрыгнув на землю, устремились к входу. Через минуту первые из них осторожно просунулись в створ ворот. Мюллер прицелился и выстрелил, а затем взглянул на свои часы — до включения взрывателя осталось чуть более четырех минут. И в этот момент из ворот раздалось сразу несколько ружейных выстрелов. Что-то больно стукнуло Мюллера в правый бок, он прикоснулся рукой к этому месту и почувствовал теплую кровь. В голове зашумело. Держась левой рукой за правый бок, Мюллер нажал спусковой курок и несколько раз выстрелил. Один из охранников начал оседать, двое других бросились к установке. Мюллер вновь посмотрел на часы — осталось две с половиной минуты. Теперь у него было только одно желание — продержаться эти минуты. Он выстрелил еще два раза, уже не обращая внимания на охранников, вбегающих в здание цеха через ворота. Слева метнулась человеческая тень он выстрелил еще раз, снова нажал на курок — патроны кончились. Он бросил в сторону пистолет и медленно сел на каменный пол. Перед глазами все поплыло: установка, столпившиеся вокруг него охранники с испуганными лицами, секретарь, метнувшийся к пульту управления. И вдруг откуда-то из глубины памяти выплыли счастливые глаза Николая, и Мюллер улыбнулся — он понял наконец, что заставило тогда этого русского взорвать себя вместе с установкой.
…Пожар, вызванный взрывом установки в новом опытном цехе, удалось потушить лишь через час. Вернее, он кончился сам, спалив все, что могло гореть, пожарные, прибывшие через полчаса после взрыва, так и не решились войти внутрь цеха.
Глава четырнадцатая
СКЕЛЕТ В СЕМЕЙНОМ ШКАФУ
Дождь, моросивший с самого утра, усилился и, постепенно перейдя в настоящий ливень, грохотал по крышам домов и автомобилей, переполнял стоки, забитые опавшей листвой, мутными потоками воды, растекавшейся в поисках выхода по дороге и тротуарам. Весь полукруг сквера, отделявшего особняк Смитов от проезжей части главной магистрали квартала Гольф Линкс, был затоплен водой, и машина Виджея, подъезжая к особняку, поднимала своими передними колесами два веероподобных полукруга брызг.
Приблизившись вплотную к воротам, Виджей несколько раз посигналил, дождался, пока из-за дома выскочил незнакомый слуга-чокидар в наброшенной на голову накидке и высоких резиновых сапогах и, налегая всем телом на массивные створки, открыл ворота. Инспектор въехал внутрь и осторожно, стараясь не заехать на зеленый газон лужайки и не повредить цветущие кусты роз, проехал по дорожке к самому входу в особняк, открыл дверь машины и, перепрыгнув через лужу, оказался на небольшой площадке перед входной дверью. Он толкнул дверь — она оказалась не запертой. Виджей вошел внутрь и сразу увидел Вилли Смита в темно-синем стеганом халате, делавшем его еще более похожим на гнома, спускающегося по лестнице в прихожую.
— Господин инспектор, очень рад вас видеть. Проходите, и давайте сразу поднимемся ко мне в кабинет — там не так сыро и холодно, — сказал банкир. Виджей, не говоря ни слова, последовал вверх по лестнице вслед за хозяином дома.
В кабинете было действительно тепло и уютно — потрескивали поленья в камине, в углу горел торшер, освещая комнату мягким светом.
Смит пригласил инспектора в кресло поближе к камину, предложил выпить. Виджей, по-прежнему не говоря ни слова, кивнул — он действительно немного продрог, да и разговор предстоял нелегкий.
— Знаете, обычно принято ругать погоду, когда на улице так промозгло, но я, как ни странно, люблю такое вот ненастье. — Смит поставил стакан с виски на столик и поудобнее устроился в кресле. — Она создает дома обстановку уюта и хоть немного напоминает английскую зиму.
Инспектор сделал один глоток, тоже поставил стакан и уставился на пламя горящего камина. Внезапно он почувствовал себя смертельно уставшим, и захотелось ему только одного — уехать из столицы туда, где живут его мать и дочь, так нуждающиеся в нем. «Скорее надо кончать со всеми этими делами», — подумал он и перевел взгляд на Смита.
— Извините за вопрос, — начал тот, — но я не могу не поинтересоваться ходом вашего расследования. Вероятно, и сейчас ваш визит связан с расследованием, не правда ли?
— Расследование я уже закончил, — сухо ответил инспектор.
Смит, как заметил Виджей, даже несколько опешил от неожиданности.
— Как, уже нашли и арестовали убийцу? — спросил Смит.
— Да, убийца мною опознан, но арестовать его теперь вряд ли возможно. Больше пока я вам ничего не могу сказать, — ответил инспектор.
— Конечно, конечно, я понимаю — все узнаем на суде, — со знанием дела произнес банкир.
— Полагаю, однако, что до суда дело не дойдет, а если и дойдет, то о настоящем убийце вы там не услышите. Но я пришел к вам совсем по другому делу. Думаю, что для вас может показаться неожиданным, но вначале все улики говорили о том, что преступник — это вы, господин Голифакс.
