Ольга Баскова
Вуаль темнее ночи
Дмитрий Новиков проснулся поздно ночью от какого-то шума в квартире. Он свернулся калачиком на постели и прислушался. Казалось, кто-то ходил по детской, где сейчас никого не было: жена с двумя дочерьми гостила у матери в Залесске. Дмитрий слышал, что пустые квартиры и дома всегда полны разных звуков, и постарался снова погрузиться в сон. Однако это ему не удалось. В детской явно кто-то был, и этот кто-то, кажется, даже пытался сдвинуть с места кроватку младшей девочки. Мужчине стало страшно.
– Этого не может быть! – попытался он успокоить себя. – Здесь никого нет.
Тем не менее он сжался под одеялом. И явственно услышал, как скрипнула дверь. Кто-то вышел из комнаты дочерей и направлялся по коридору в спальню, где на кровати свернулся калачиком хозяин, дрожавший от страха.
– Но сюда никто не мог войти, – от этих слов ему не полегчало. И сам ночной гость делал все, чтобы хозяин его услышал. Новиков накрылся с головой и принялся шептать молитвы, ругая себя за то, что не слушал жену и не часто посещал церковь. В памяти воскресла только «Отче наш», и Дмитрий принялся читать. Однако это не помогло. Теперь скрипнула дверь в спальню, и сквозь щель он увидел в дверном проеме высокую фигуру в черной шляпе и длинном черном пальто. Свет от фонаря падал на ее лицо, закрытое вуалью.
– Этого не может быть, – снова произнес Дмитрий и затаил дыхание. Фигура в черном немного постояла у входа и повернулась спиной. Тяжелые шаги возвещали о том, что незнакомка (он не сомневался, что это была женщина) направилась к входной двери. И действительно, вскоре он услышал, как входная дверь захлопнулась. Новиков еще немного полежал, прислушиваясь к стуку собственного сердца, потом вскочил с постели и побежал в коридор. Если это все ему померещилось, хотя он сегодня не употреблял алкоголь или какое-нибудь лекарство, способное вызвать галлюцинации, то дверь будет заперта. У них не английский замок, это во-первых. Во-вторых, без ключей в квартиру не проникнуть. Зажмурив глаза, Дмитрий потянул на себя тяжелую дверь. Она поддалась легко. И он убедился: все, что ему довелось видеть сегодня, – не сон. Стиснув зубы, Новиков запер дверь и набрал номер полиции. Дежурный отозвался бодро, и мужчине стало легче.
– Ко мне проникли в квартиру, – прошептал он и не узнал собственного голоса. На том конце равнодушно поинтересовались:
– Воры?
– Я не знаю, – пролепетал Новиков. Полицейского такой ответ не обрадовал:
– Как это не знаете? У вас в квартире посторонние? Или я чего-то не понимаю?
– Она уже ушла, – Дмитрий взял трубку городского телефона и прошел в детскую. Все стояло на своих местах. Впрочем, это было не совсем так. Кровать младшей дочери все же немного сдвинута.
– Она передвинула кровать дочери, – сказал Новиков. Дежурный раздраженно дышал в трубку:
– Кто она?
– Та, которая приходила ко мне сейчас, – пояснил хозяин, сам удивляясь, до чего по-идиотски звучит каждое его слово.
– У вас что-нибудь украли? – спросил дежурный. Новиков достал шкатулку, где находились драгоценности жены и деньги, и пересчитал купюры. Все было на месте.
– Ничего не украли, – проговорил он. – Понимаете, она неизвестно как проникла в мою квартиру, немного сдвинула кровать дочери, появилась у меня в спальне и потом ушла. Я не знаю, откуда у нее ключи.
Полицейский уже не скрывал своего раздражения:
– Так кто это был?
– Женщина, – попытался объяснить Дмитрий. – Вся в черном. В шляпе с вуалью и длинном пальто.
На том конце хихикнули:
– Ты пьяный? Какого черта сюда звонишь? Иди протрезвей.
– Но я не пьяный и не наркоман. – Новиков еще надеялся, что его поймут. – Я проснулся и увидел в своей квартире эту женщину.
– А чертей ты случайно не видел? – снова усмехнулся дежурный и потом сурово сказал: – В общем, так: чтобы ты сюда больше не звонил. Возможно, сейчас кого-то грабят или убивают, а я валяю дурку с тобой. Пошел к черту.
В трубке раздались короткие гудки. Дмитрий положил ее и сел на кровать. Он понял: его рассказу, возможно, не поверит даже жена.
* * *
Лидия Алексеевна Мирбах полусидела на подушке в кровати, погруженная в тревожные раздумья. Несмотря на позднее время – за полночь, спать не хотелось. Женщина думала о своей дальнейшей жизни и о судьбе дочери и внука. Вот уже несколько лет, как она узнала о своем диагнозе – остеопорозе, который прогрессировал с каждым годом. Боли в ногах постепенно приковывали к постели. Она давно уже не выходила на улицу и просила молодую соседку купить ей необходимые продукты. Дочь появлялась редко, только по выходным, но Лидия Алексеевна на нее не обижалась. Ее девочка сама воспитывала ребенка, оставшись без мужа, и хотела, чтобы у лишенного отцовской заботы парня было все. Мирбах подумала о нелегкой жизни подростков, родители которых не зарабатывают большие деньги. Кругом столько соблазнов, их сверстники ходят с дорогими мобилками, облаченные в дорогие шмотки, разъезжают на дорогих машинах. А что остается им? Смотреть и завидовать? Если бы только так. Но ведь самые бедные становятся всеобщим посмешищем, изгоями. Вот дочь и пахала на нескольких работах, пытаясь одеть и обуть сына. Нет, Машу она не осуждала. Зато Андрюшку, внучка, осуждала по полной. С одной стороны, соблазнов действительно много, и не у каждого родителя есть деньги, чтобы удовлетворить все запросы отпрыска. Но, с другой стороны, и заработать самому сейчас тоже можно. В конце концов, устройся продавцом в палатку на лето, раздавай рекламные проспекты… Она видела на улицах бойких девушек и юношей, что-то усердно предлагавших проходившим мимо людям. А ведь они ничем не хуже Андрея. Однако внук категорически не желал пошевелить и пальцем, зато целыми днями просиживал за компьютером и ее не навещал. Однажды она попыталась воздействовать на него другим методом.
– Знаешь, Андрей, – сказала ему Лидия Алексеевна по телефону, – у меня совсем отказали ноги. Ты мог бы мне очень помочь, если бы после школы сбегал на рынок или в магазин. А я бы подкинула тебе денег из своей пенсии.
Парень фыркнул в трубку:
– Бегать за твои копейки? Что я на них куплю? Билет на автобус? Отвяжись, бабка.
Но однажды он сам возник на пороге – растерянный, какой-то растрепанный и, задыхаясь, проговорил:
– Давай я сбегаю в магазин или на рынок. Куда тебе нужно?
Она дала ему список продуктов и деньги. Парень явился довольно быстро, впрочем, выполнив ее поручение. Она к тому времени кое-как поднялась с кровати и приготовила чай с оладьями. Андрей пил, угрюмо поглядывая на бабушку.
– У тебя какие-то проблемы? – поинтересовалась Лидия Алексеевна. Он мрачно кивнул:
– Хуже некуда. Только ты можешь помочь.
Старушка вздрогнула:
– Какие проблемы?
Он опустил глаза:
– Я всегда мечтал иметь мотоцикл, ну, ты же знаешь, с детства просил у матери мопед, но у вас вечно не было денег. И тогда я занял у приятеля и купил мотоцикл. Мать о нем ничего не знала. Она бы заставила меня вернуть его в магазин.
– Сколько? – спросила женщина. – Возможно, я подкину тебе из своих гробовых.
Он рассмеялся:
– Да твоих гробовых и на колеса не хватит. Я был дураком и занял под большие проценты, так хотелось его иметь. Это огромные бабки, бабуля.
Лидия Алексеевна дернулась на стуле:
– Если это огромные деньги и мы с матерью ничем не можем помочь, верни мотоцикл в магазин.
Андрей усмехнулся:
– Я бы так и сделал, только нечего возвращать. Позавчера я попал в аварию и расколотил его вдребезги.
Женщина охнула:
– Ты не пострадал?
– Пара царапин, – он махнул рукой. – Сдается, это была подстава.
– Как подстава? – Мирбах не разбиралась в жаргоне.
Андрей побледнел:
– Ну, понимаешь, тот парень, который одолжил мне деньги… Он давно требует вернуть сумму назад, а я все кормил его завтраками. Я не вернул бы такую сумму никогда, разве что если бы произошло чудо.
– Зачем же тогда брал? – удивилась бабушка.
В его серых глазах вспыхнула злость:
– Я сказал: мне давно хотелось. У одних есть все, а у меня нет ничего. Я тоже хочу хоть что-нибудь.
– Но у тебя есть хороший мобильный, компьютер последней модели, мне говорила мама. И одет ты неплохо, – возразила бабушка.
– А я решил иметь мотоцикл, – упрямо твердил он. – Но ты меня не дослушала. Я не нарушал правила. Эта машина вдруг выскочила из переулка. Только этот гад знал, что в это время я езжу на свидание к Светке по улице Гоголя. Я врезался в джип и разбил мотоцикл. Он уже не подлежит ремонту. Однако с меня требуют еще и за джип. В общем, я влетел по полной.
У Лидии Алексеевны закололо сердце.
– Что же делать? – спросила она.
– Они дали мне неделю сроку, – признался Андрей. – Я вижу только один выход и сейчас его озвучу. Только прошу: не ори на меня, сначала хорошо подумай.
