Побочное действие - Никита Сергеевич Поляков

Сегодня решится судьба всего человечества. Но какой ценой? Ценой моей жизни. Одна жизнь это ничего в сравнении с миллиардами. Я готов пожертвовать собой. Только так можно закончить то, что я начал. Другого выбора у меня нет. Да и не должно быть. Терять мне нечего. Всё, что я любил, сгорело в огне жестокости, алчности, чувства собственного превосходства над другими, вседозволенности.

Этот день я плохо помню. Мама говорила, что тогда шёл дождь. А, если что-то происходит, когда идёт дождь, это хороший знак! Не знаю, хорошо это или плохо, но я родился в этот день. Жизнь была не особо хорошей! Когда мне было пять, моего отца насмерть сбила машина. Он переходил дорогу рядом с нашим домом. Я видел, как его тело лежало на асфальте. И как кровь большим пятном вытекала из него. Эта картина надолго врезалась в мою память.

Через некоторое время мама нашла ему замену. Я её за это не осуждаю. В Джоне она нашла утешение и помощь. Но их идиллия долго не продлилась. С каждым днём он всё больше и больше пил. Денег становилось всё меньше и меньше. Конечно же, его уволили с завода за пьянство на рабочем месте. Мы жили на скромную зарплату мамы. Она работала швеёй на текстильном заводе. Нам еле хватало на то, чтобы оплатить счета за дом. Но позже всё стало ещё хуже. Он стал избивать маму. Ему повезло, что я был ещё ребёнком и не мог дать сдачи. Но годы шли, я становился взрослее. Когда он в очередной раз замахнулся на маму, я схватил его за руку и тут же выбил ему пару зубов. Когда он упал, я схватил его за голову и начал бить об батарею. Но меня остановил громкий плач мамы. Моё сердце сжалось. И я отпустил его. А позже она умоляла его, чтобы он не шёл в полицию. Сейчас я жалею о том, что не добил его.

В 1941 году правительство начало собирать людей на фронт. Я был первым, кто записался в ряды армии. Тогда мы воевали с Японией. Они показали, что значит военная мощь, но ненадолго. Это время я тоже плохо помню. Рядом с окопом, в котором я ждал врага, взорвался снаряд. Мне сказали, что я чудом выжил. Спустя полгода я снова вернулся на войну. Теперь уже я прошёл её всю… до конца. А ещё я помню моих боевых товарищей: Эда Питерсона и Гарри Скотта. У нас даже памятная фотография осталась, где мы стоим рядом с взорванным вражеским танком.

После войны, лидеры стран победителей организовали одно большое государство, в котором правил совет президентов. Проигравшие страны были стёрты с лица земли. Это решение принял совет президентов. Во многом я был не согласен с ними, но кто послушает простого солдата. Им проще заткнуть людям рты…

За то время, что меня не было дома, всё изменилось. В разгаре очередных пьяных разборок с Джоном, сердце мамы не выдержало. Да и он сам отошёл через некоторое время. Как сказали соседи, его печень была настолько пропитана алкоголем, что из неё можно было выжать бутылку виски.

Теперь в этом городе меня ничего не держало. Я переехал в город «Мечта». Тогда его считали городом будущего. А на деле это всего лишь дерьмо в цветастой обвёртке. Оплот проституток, наркоманов, преступников.

Сначала федералы там пытались навести порядок, но потом плюнули на это. И там появились парни, вроде меня, которые прошли войну и ничего больше не умели кроме этого. Но даже они долго там не выдерживали. Их либо убивали, либо калечили. Мне повезло больше: пару раз подстрелили, пытались взорвать, поджечь, утопить и так далее по списку. Меня спасало только одно. Крепкое здоровье и связи в полиции.

В то время Эда назначили начальником участка, потому что остальные испугались. Вот так мы и жили пятнадцать лет, помогая друг другу.

Обычное летнее утро. Понедельник. Начало рабочей недели было омрачено сообщением о зверском убийстве в одном из центральных районов этого дрянного городишки. Я прибыл на место преступления так быстро, как смог. Но оно уже кишело копами и зеваками. Среди них я увидел Эда, высокого широкоплечего мужчины со светлыми волосами.

– Детектив, вы уже здесь. И давно?

– Здравствуй, Винсент! Да, как час уже!

– Позволь я осмотрюсь?

– Конечно!

Небольшой дворик между домами был расположен так, что на эту сторону выходила лишь пара окон нежилых помещений, предназначенных для обслуживающего персонала. Поэтому никаких свидетелей не могло быть.

Бедняга лежал в огромной луже крови. На его теле было сорок пять ножевых ранений. Это было больше похоже на зверское убийство, чем на обычное ограбление. Нападавший бил наверняка. Все внутренности пострадавшего были изуродованы. Ещё я заметил огромные синяки под глазами. Сначала его били по лицу, да так сильно, что сделали ему перелом основания черепа. Но почему никто не слышал, как его убивали?

– Детектив, у нас тут новости про личность убитого!

– И что там?– Ричи Джонсон. Тридцать пять лет. Десять лет назад переехал сюда из восточной Европы. Последнее время торговал наркотиками. Проживает в многоквартирном комплексе возле площади единства. Вот подробное досье со всеми адресами.

– Эд, ты хочешь мне сказать, что это так его наркоман за дозу изуродовал?

– Я ещё ничего не могу сказать! Но это основная версия!

– Видно же, что убийца целенаправленно бил по жизненно важным органам! Если бы это был наркоман, у которого ломка, удары были бы хаотичными, и он бы явно остановился, чтобы забрать у него дозу!

– Я это вижу! Но убийцу мы вряд ли найдём! Ни одного свидетеля нет!

– Это пока что! Ещё не вечер мой друг! Я, пожалуй, ещё осмотрюсь!

Что же ты Ричи ты натворил, что тебя так зверски убили? Не продал дозу наркоману? Сам подсел на наркоту и задолжал круглую сумму? Одни вопросы! А где ответы? Может, что у него в карманах осталось! Посмотрим! В джинсах ничего… Так, а вот в куртке что-то есть! Визитка! Так, бар «моя утопия на Даунинг стрит», интересно! Надо обязательно проверить!

– Пока что я закончил! Может, позже ещё вернусь!

– Труп скоро увезут! Поторопись!

– Да он и не нужен!

– В смысле?

– Скоро узнаешь!

Проехав половину