В здании раздались крики, мат, но мы с Лариской не стали дожидаться результатов, а бросились в переулок к моей машине. Я велела сестрице держать мотор включенным, а сама опрометью ринулась в подвал – следовало включить систему слежения, что я и сделала, затем закрыла подвал, прыгнула за руль и понеслась по направлению к дому.
– Ты пока поживешь у меня, – заявила я Лариске.
Она тут же закивала и призналась, что как раз этого и хотела. Я заметила, что в воскресенье мне нужно будет улететь в Японию, а раз так, то сестрица останется с детками. Обычно она с ними и оставалась – Серафима занималась Валеркой, Вадиком и хозяйством в дневное время, а на ночь приходила Лариса. Мне не хотелось, чтобы мальчики ночевали одни – маленькие они еще все-таки. Пустой «дипломат» был выброшен в Неву.
Но сюрпризы, которые ждали меня в эту ночь, еще не закончились. У моего парадного дежурил серебристый «Мерседес», из которого при моем приближении вылез Олег Расторгуев. Он был один.
* * *
С представлениями мы закончили быстро. Мне, естественно, пришлось пригласить Олега в квартиру – не стоять же на улице в два часа ночи. А вообще-то мне давно хотелось спать, тем более завтрашний (то есть сегодняшний) рабочий день никто не отменял. Но чисто женское любопытство пересиливало. И чего это Расторгуев меня тут поджидает?
Детки, слава богу, спали. Не дождались непутевую мамашу. Сморило их, бедных. Олег, Лариска и я дружною толпою проследовали на кухню, я извлекла из шкафчика коньяк и стаканы.
– Я вообще-то за рулем, – заметил Олег.
– Можешь не пить, – ответила я и от души плеснула нам с Лариской – нам-то после всех вечерних и ночных переживаний уж точно требовалось принять на грудь. Олег тоже заглотил несколько капель и попросил чего-нибудь перекусить. То, что Расторгуев понимал под словом «перекусить», с моей точки зрения, означало «обожраться», но, как я выяснила в дальнейшем, желудок у него был безразмерным.
– Сними платок, – велела я Лариске, до сих пор прикрывавшей им рану, – и пойди умойся. А потом я тебя чем-нибудь помажу.
Она кивнула и удалилась, понимая, что нам с Олегом требуется поговорить с глазу на глаз. Он проводил ее удивленным взглядом. Еще бы: два «фонаря» плюс разбитая голова.
– Кто это ее так? – спросил он меня.
– Милый, – ответила я, не желая упоминать Маринку. Ведь о мертвых, как говорится… – Один из твоих подшефных бизнесменов.
Расторгуев покачал головой, потом почему-то посмотрел на свои огромные кулачищи. Я же в этот момент подумала, что после кулаков Олега от Ларискиной головы точно ничего бы не осталось. И от моей тоже.
– Ну? – спросила я у гостя, которому, в общем-то, совсем не полагалось находиться у меня на кухне. Что сказала бы наша служба безопасности?
Но вообще-то камчатские на нас давно глаз положили, в смысле на «Технику-сервис». Цыган, их лидер (или предводитель?), хотел подмять под себя весь видео– и аудиорынок и единолично его контролировать. Ну что ж, мысль мудрая. Хозяин должен быть один. Только я для себя пока не решила, под кем мне было бы легче жить – под Шубаковым или под Цыганом. «Красные шапочки» против вора в законе. Но если смотрящим по нашей фирме назначат Расторгуева…
Как я подозревала, у Цыгана в этом деле был еще один интерес. Как любой вор в законе, Юрий Леонидович особой любви к «красным шапочкам» не испытывал, пусть это даже бывшие, а не действующие менты и кагэбэшники. Западло ему с ними разговаривать, вопросы перетирать. Его душа просто порадовалась бы, если бы он смог сделать им какую-нибудь подлость, например увести у них из-под носа их подшефных бизнесменов.
– Саш, свалила бы ты из города, – тем временем проронил Олег.
Я вылупилась на ночного гостя.
– Ты поэтому меня ждал?
– Не только… В общем, Храп, ну Андрюха Храповицкий, говорит, что ты сперла деньги. Наших в этом убеждает.
– Подожди-ка, подожди-ка, – перебила я Олега. – О чем это ты? Храповицкий сегодня утром, насколько мне известно, утверждал, что моя сестра Лариска инсценировала ограбление и увела какой-то «дипломат», который он якобы оставлял у нее в квартире. За это она и схлопотала по физиономии. Теперь, значит, уже я их увела?
– Блин, это Храп ее так разукрасил? Чего-то я плохо соображаю среди ночи, – признался Олег, помолчал и продолжил: – Ну, в общем, я ему не верю. Наверное, Андрюха их или куда-то пристроил, или потерял. А хочет свалить на тебя.
– А почему ты мне это говоришь?
– Ну, в общем… – протянул Расторгуев, замолчал, опять уставился на свои лапищи, а потом выдал: – Они с Цыганом родственники. Ты, может, не знала.
Я не знала.
– Ну, ты сама понимаешь. А я… я считаю, что все должно быть по справедливости. Но заняться сразу двумя бабами – проще простого. Хотя бы для начала. Цыган и приказал. Для порядка. Хотя и не очень верит. А я считаю, что доказать вначале нужно, что это ты. Как ты-то могла спереть те деньги?
– Слушай, а что это за деньги? – спросила я.
Олег явно не хотел отвечать, да я и сама быстро поняла, что сглупила, спросив об этом. Тогда я решилась на другой вопрос:
– А зачем вы с ребятами сегодня врывались к нам в офис? За мной?
– А как ты узнала, что это я… то есть мы?
Я рассказала про постоянное видеонаблюдение и про то, как он на секунду стянул маску, чтобы утереть пот. О постоянном видеонаблюдении Олег знал, но очень надеялся, что камера не зафиксировала его промашку. Оказалось, что зафиксировала…
– Да так непривычно в ней, у меня вся рожа горела… А ты чего, сразу же узнала меня? И это все ваши видели?
Из наших если это кто и видел, так только Иван Иванович, но вот завтра, вернее, уже сегодня увидят многие… Олег схватил мои руки в свои огромные лапищи и чуть ли не со слезами на глазах попросил уничтожить кассету. Значит, поэтому дожидался меня среди ночи?
– Это невозможно, – вздохнула я.
Расторгуев готов был встать передо мной на колени. А в общем-то, что такого ужасного они сделали? Урона-то фирме фактически никакого не нанесли. Ну ворвались, но в целом спокойно, мебель не крушили, это вторая группа постаралась. А Олег с друзьями удалились несолоно хлебавши. Представят шубаковским какое-нибудь аргументированное объяснение, уж придумают что-нибудь. Вопрос-то, в принципе, решаемый.
– Саш, у меня к тебе будет большая просьба…
Камчатские недосчитались одного своего. Искали, искали и не нашли, а он тем временем близко знакомился с нашей бухгалтершей. Интересно, вышла эта парочка из конторы или нет?
Олег, как бригадир, отвечает за своих ребят. Димка Меченый пару часов назад позвонил Олегу на мобильный из нашего офиса и пояснил, что там замурован. Проси что хочешь, Саша, только помоги освободить Димку. Если я это сделаю, мне зачтется.
«Не на том ли свете?» – подумала я и спросила:
– Так Храповицкий в самом деле считает, что деньги взяла я?
– Что без тебя не обошлось, – кивнул Олег. – Но я ему не верю. И главное – не то, что считает Храп. Главное – что считает Цыган. А он, по-моему, еще не определился. Первая его мысль была – взяли вы, то есть вся ваша команда, чтобы насолить нам. Например, через твою сестру. И через тебя. Поэтому он нас и погнал к тебе в офис. Он в ярости был. Но как ты могла их взять? Ты про них вообще когда услышала?
– Сегодня вечером от Лариски, когда приехала к ней оказывать моральную поддержку по зализыванию ран.
– А может, вы в сговоре с Лариской.
– Да если бы так и было, какого черта Храп прятал деньги у моей сестры, если вообще прятал?! Он что, идиот?
– Нет. И я тоже не понимаю, – признался Олег. – Может, он хочет как-то себя оправдать, сваливая все на вас двоих? Мы с пацанами сейчас вообще пытаемся понять, какого черта он крутил вначале с одной твоей сестрой, потом к другой перекинулся, затем твою секретаршу охмурил…
– А вы его самого спрашивали?
– Спрашивали. Говорит: нужно держать руку на пульсе, знать, чем занимаются конкуренты.
Я кивнула: именно так я сама объясняла ситуацию.
– А теперь он прокололся, да, наверное, и с твоей сестрицей порвать хочет – зачем ему крутиться между двумя бабами? Маринка-то лет на десять моложе, да и недавно он с ней совсем. И она больше знает про фирму. Она ему кое-чего напела после того, как ты ее уволила. Но до этого молчала. Это ты знай.
Я подозревала, что так оно и было, но, слава богу, я не посвящала секретаршу в большинство коммерческих тайн. Что-то она, конечно, знала, но не все, далеко не все. Тем более что японским из всех сотрудников фирмы владею только я.
– И тут Андрюха решил убить двух зайцев, – продолжал Олег. – И от сестрицы твоей избавиться, и вину свою на других свалить, а я считаю, что виноват он. В любом случае. Бабки у него были, он за них отвечал. Кто же такие деньги у телки оставляет? Он себе вообще много позволяет, и ему многое с рук сходит, потому что он Цыганов родственник.
Я лично была в общем и целом согласна с этой точкой зрения (в смысле, что «лимон» баксов не следует оставлять без присмотра), только знала несколько больше, чем Расторгуев: Храповицкий вдобавок ко всему ошибся квартирами, вернее, его подвела память, затуманенная алкоголем, – оставил деньги у Маринки, а считает, что у Лариски, теперь хочет их вернуть, но не получается. Тем временем кто-то учинил обыск у моей сестрицы, что позволяет Храповицкому настаивать на своей версии.
