- Это ты кричала? Он обидел тебя?
- Не будь глупым. Я увидела крысу. - Она обратила свой тусклый взгляд в мою сторону. - А вы кто?
- Меня зовут Арчер. Мистер Мартель дома?
- Боюсь, что у него сейчас нет времени для вас.
- Во всяком случае, передайте ему, что я здесь и что я хочу поговорить с ним.
Она обратилась к Питеру:
- Пожалуйста, уходи. Возьми с собой и своего друга. Вы не имеете права вмешиваться в наши дела. - Она попыталась изобразить даже негодование, сказав: - Немедленно убирайся, или я никогда не буду разговаривать с тобой.
Лицо Питера исказила гримаса отчаяния.
- Я уйду, Джинни, лишь бы ты была в безопасности.
- Я в полной безопасности вместе со своим мужем, - произнесла она и намеренно сделала паузу, чтобы увидеть, какое впечатление произведут ее слова.
- Ты вышла замуж за него?
- Мы поженились в субботу, и я никогда не была так счастлива, как сейчас. - Она произнесла это без всякого видимого отражения этого счастья на лице и в голосе.
- Ты можешь аннулировать все.
- Ты, кажется, не понимаешь. Я люблю своего мужа. - Она говорила теплым голосом, но чувствовалась какая-то горечь в ее словах, и голос ее дрожал. - Фрэнсис - в нем есть все, что я мечтала увидеть в мужчине. Вы ничего не сможете изменить, не пытайтесь.
- Спасибо, моя прелесть, - прозвучал голос.
Это был Мартель со своим акцентом. Нет сомнения, он все слушал стоя у входа. Он появился из прихожей позади Джинни и взял ее за руку. Его рука на фоне ее светло-серого рукава выглядела темной, похожей на траурную повязку.
Питер прикусил нижнюю губу. Я придвинулся к нему. Был ли он французским аристократом, или дешевым жуликом, или грязной помесью того и другого, но я уже не сомневался - муж Джинни был опасным человеком, чтобы с ним запросто связываться.
- Поздравляю вас со свадьбой, - произнес я серьезно без всякой иронии.
Он поклонился, коснувшись рукой груди:
- Мерси боку.
- Где же был совершен обряд?
- В здании магистрата, и сам судья зарегистрировал нас. Полагаю, что все было законно.
- А конкретно, в каком здании?
- А это не имеет значения. Жизнь содержит свои частности, а я привержен праву на приватность. Что разделяет и моя дорогая жена.
Он улыбнулся, глядя сверху ей в лицо. Его улыбка изменилась, когда он перевел взгляд на меня. Она стала широкой и полной издевки.
- Не с вами ли мы встретились у плавательного бассейна сегодня?
- Да, со мной.
- Этот человек был здесь и раньше, - сказала Джинни. - Когда тот парень хотел сфотографировать тебя, он сидел в машине.
Мартель обошел свою жену и приблизился ко мне. Я подумал, не войдет ли в игру вновь тот маленький пистолет. Мне так же было непонятно, какая темная жидкость оставила отпечаток каблука на бетонном крыльце. Такая же засохшая жидкость блестела и на каблуке правого ботинка Мартеля.
- Скажите, кто вы такой, месье? И что дает вам право задавать вопросы?
- Я сказал вам свое имя. Я детектив, и меня наняли, и это моя работа - задавать вопросы.
- Наняты одним из присутствующих здесь. - Он посмотрел с ненавистью на Питера.
- Это верно, - сказал Питер. - И мы продолжим наблюдать за вами до тех пор, пока не узнаем, чего вы хотите.
- Сегодня у меня есть все, чего я хочу. - Он обернулся к Джинни с протянутой к ней рукой. Это было немного похоже на сцену из оперы, скорее даже, оперетты. Казалось, что в следующий момент веселые деревенские жители вступят на сцену для веселого танца.
Я произнес, чтобы прогнать это впечатление:
- В данный момент меня интересует один вопрос: это кровь на вашем каблуке?
Он посмотрел на каблук и затем быстро снова на меня.
- Полагаю, что это кровь.
Согнутые пальцы Джинни прижались к ее рту, будто еще один крик застрял в ее горле.
Мартель произнес спокойно:
- Мою жену напугала крыса, она же вам сказала. - Он слышал это. - Я убил ее.
- С помощью каблука?
- Да, - он топнул по асфальту. - Я фехтовальщик, у меня быстрая реакция и тренированные ноги.
- Действительно, для этого нужны быстрые ноги. Можно увидеть эту крысу?
- Ее, вероятно, уже не найти. Я вышвырнул ее сразу же вниз для кошек. Здесь, на склонах гор, живут дикие звери, не так ли, моя радость?
Джинни отняла руки и сказала "да". Она смотрела на Мартеля со смешанным чувством восхищения и страха. "Возможно, это проявление любви, подумал я, - но не в очень привычной форме".
Мартель продолжал:
- Моя жена и я, мы любим диких животных.
- Но не крыс?
- Нет, не крыс. - Он выдал мне широкую издевательскую улыбку. Его глаза и выдающийся нос, казалось, испытывали мое терпение.
- Могу я просить вас оставить нас, мистер Арчер? Я проявил максимум терпения и к вам, и к вашим вопросам. И пожалуйста, заберите с собой вот этот экземпляр, - он мотнул головой в сторону Питера с таким видом, будто этот толстый молодой человек не принадлежал к человеческой расе.
Питер спросил:
- Почему вы не зададите ему те пять вопросов?
Мартель поднял брови.
- Пять вопросов? Обо мне самом?
- Непосредственно касающихся вас.
Теперь, когда о них зашла речь, вопросы показались слишком детскими, просто наивными. Световое оформление всей сцены создавало впечатление оперной буффонады. Весь двор под светом ламп казался амфитеатром и походил на сцену, где разыгрывался какой-то спектакль.
Я пробормотал недовольным голосом:
- Вопросы касаются французской культуры и мне сказали, что образованный француз должен быть в состоянии ответить на них.
- И у вас есть сомнения, что я являюсь достаточно образованным французом?
- У вас есть шанс доказать это раз и навсегда. Вы примете вызов?
Он покачал головой:
- Почему бы и нет?
Я достал два листка бумаги.
- Первое. Кто написал сценарий "Опасного союза" и кто поставил современный фильм по нему?
- "Опасный союз"? - повторил он медленно, поправив мое произношение. - Шодерло де Лакло написал роман. Роже Вадим сделал фильм по нему. Я полагаю, Роже Вадим с Роже Велландом - это по поводу сценария. Этого вам достаточно? Или же вы хотите, чтобы я пересказал вам содержание? Оно довольно сложно и имеет отношение к дьявольской сексуальной интрижке и развращению наивных людей. - Его голос звучал издевательски.
- Сейчас мы не будем этим заниматься. Вопрос второй. Завершите фразу: "Лицемерный читатель..."
- "Лицемерный читатель, мой двойник, мой брат". Перевести на английский? - обратился он к Джинни.
- Нет смысла, это из "Цветов ненависти".
- Я могу напомнить много строк из этой поэмы, если пожелаете, - с издевкой произнес Мартель.
- В этом нет необходимости. Третье. Назовите великого французского художника, который считал Дрейфуса виновным.
- Дега.
- Четвертое. Какую железу Декарт считал обителью души?
- Шишковидную железу. - Мартель улыбался. - Это темное дело, но случилось так, что я читал Декарта чуть ли не каждый день.
- Пятое. Кто был главным виновником того, что Жан Гене был освобожден из тюрьмы?
- Жан Поль Сартр, думаю, его вы имеете в виду. Хотя Коктю и другие приложили к этому руку. Все?
- Это все. Ваша отметка - сто баллов.
- Вы вознаградите меня за это своим исчезновением?
- Ответьте еще на один вопрос, поскольку вы дали столь блестящие ответы. Кто вы такой и что вы здесь делаете?
- Я почувствовал, как он напрягся.
- Я не обязан давать вам объяснения такого рода.
- Я полагал, что вы хотели бы прекратить всякие слухи.
- Слухи меня не беспокоят.
- Но в это вовлечены не вы один. Теперь вы женаты на местной девушке.
Он понял о чем я говорю.
- Очень хорошо, я скажу, почему я здесь, но в ответ тоже задам вам вопрос. Скажите, кто тот человек, который хотел сфотографировать меня?
- Его зовут Гарри Гендрикс. Он торговец подержанными машинами из Сан-Фернандо-Велли.
Мартель выказал удивление:
- Никогда не слышал о нем. Зачем ему понадобилось мое фото?
- Очевидно, кто-то ему за это платит. Он не сказал кто.
- Могу догадаться, - произнес мрачным тоном Мартель. - Ему, безусловно, платят агенты "большого Шарля".
- Кого?
- Президента де Голля, он мой враг. Он изгнал меня из моей родной страны. Но этого ему недостаточно. Ему нужна моя жизнь.
У него был глухой и мрачный голос. Джинни повела плечами. Даже на Питера это произвело впечатление.
Я спросил:
- Что имеет де Голль против вас?
- Я противник его политики.
- Вы являетесь членом алжиро-французской банды?
- Мы не банда, - воскликнул он с горячностью. - Мы являемся, я бы сказал, группой патриотов. Это "великий Шарль" враг, враг своей страны. Но здесь сказано достаточно. Слишком много. Если его агенты выследили меня здесь, как я полагаю, то мне нужно снова перебираться куда-нибудь.
Он повел плечами и посмотрел на темные склоны и на усыпанное звездами небо. Это был жест, полный драматизма и прощального отчаяния, будто само небо наблюдало эту несправедливость.
