- С кулаками?
- Со шпагой. - Столл провел рукой по животу. - У него была шпага, сделанная под трость.
- Я видел ее. Он действительно ударил вас?
- Он приставил кончик к моему животу. - Столл показал эту самую точку сквозь свои полосатые брюки. - К счастью, мисс Фэблон вмешалась и успокоила его, и он извинился. Но с тех пор я уже не чувствовал себя спокойно в клубе.
- О чем они говорили, когда вы их подслушивали?
- Говорил только он. Для меня это была сплошная мистика. Он говорил о философе, который считал, что мышление есть основа всего сущего. Его речь путалась между двумя языками. Но мистер Мартель считал, что этот философ не прав. Реальность никогда не проявляется, пока два человека не начнут думать одинаково. Так что основой всего является любовь. - У мистера Столла опустились уголки губ. - Для меня в этом нет никакого смысла.
- А для нее?
- Естественно, он занимался с ней любовью. В этом-то и все дело. Он взорвался потому, что я прервал его на самом пикантном моменте. Когда я возвращаюсь к этому эпизоду, я убеждаюсь, что это человек с ненормальной психикой. Нормальный человек не будет так реагировать по такому пустячному поводу. - Он сжал слегка свои руки. - Мне следовало бы потребовать, чтобы он перестал пользоваться привилегиями члена клуба.
- Удивлен, что вы этого не сделали.
Столл слегка покраснел.
- Вы знаете, он был рекомендован миссис Бегшоу. Она одна из старейших членов нашего клуба, и теперь она перебралась в коттедж, расположенный рядом со мной. Мне не хотелось расстраивать ее. Я считаю, что моя главная роль состоит в том, чтобы быть своеобразным буфером. - Он снова возвел кверху взор, будто сам Господь Бог находился прямо над ним. - Я пытаюсь ограждать наших членов от превратностей жизни.
- Уверен, вы в этом преуспеваете.
Он воспринял комплимент с поклоном.
- Благодарю вас, мистер Арчер. Теннисный клуб пользуется известностью как один из лучших клубов. Я отдал ему десять лет своей жизни. Я проходил подготовку в Цюрихе и Лозанне.
- Что вы имели в виду, когда сказали, что французский - один из ваших родных языков?
Он улыбнулся:
- У меня четыре родных языка: французский, немецкий, итальянский и романский. Это в Швейцарии, в Сильваплане. Я там родился. - Он с нежностью произносил это название.
- А где родился Мартель, мистер Столл?
- Я сам задавал этот вопрос. Он претендует на то, что он парижанин, как сказала мне миссис Бегшоу. Но я слышал его выговор: его французский не парижского происхождения. Он слишком провинциальный, слишком школярский. Возможно, это канадский или латиноамериканский акцент. Я не знаю. Я не лингвист. Но это просто догадка. Я незнаком с канадским и южноамериканским произношениями. Но совершенно уверен, что Мартель не парижанин.
Я поблагодарил мистера Столла. Он поклонился в ответ. Я обратил внимание на доску объявлений около его кабинета. К ней было прикреплено несколько фотографий людей, танцующих на вечеринке. Пониже находилась фотография семи членов, находящихся при исполнении своих обязанностей. Миссис Рой Фэблон была среди них.
Я упомянул об этом Элле.
- Да, у миссис Фэблон недавно были тяжелые времена. Она сказала мне, что потеряла некоторые свои вложения. Мне не хотелось выставлять ее фото, но таковы правила.
- Возникает любопытный вопрос. Не думаете ли вы, что Вирджинию Фэблон прельстили деньги Мартеля?
Она мотнула головой:
- В этом нет смысла. Она собиралась выйти замуж за Питера Джемисона. А у Джемисонов в десять раз больше денег, чем Мартелю могло бы даже сниться.
- Вам это известно?
- Я могу отличить людей с деньгами от тех, у кого их нет. Или тех, у кого они когда-то были, от тех, у кого их не было. Если хотите знать мое мнение, то мистер Мартель является нуворишем, скороспелым богачом, и скорее скороспелым, чем богачом. Здесь он чувствует себя не в своей тарелке. Он тратил свои деньги, как пьяный матрос, но это ему мало помогло.
- Если не считать, что он получил Джинни. Они поженились.
- Бедная девочка.
- Почему вы это говорите?
- Мне вообще так кажется. Мистер Джемисон долго ждал. Это на него вы работаете?
- Да.
- А вы частный детектив, не так ли?
- Да. Что вы думаете о моем клиенте?
- Он напоминает мне то, о чем я однажды читала. Внутри каждого толстяка сидит худой, мечтающий выбраться из него наружу. Только Питер еще мальчик. - Она добавила задумчиво: - И от этого все происходит. Думаю, что в конце-концов мужчина из него получится.
- Посмотрим. - Я ткнул пальцем в доску объявлений. - У вас в клубе есть постоянный фотограф?
- Нет, приходящий. А для чего он вам?
- Я подумал, может быть, он когда-нибудь сфотографировал Мартеля?
- Сомневаюсь. Я могу спросить у фотографа. Хотя сегодня вечером Эрика не будет.
- Разыщите его. Скажите, что я ему заплачу.
- Я попытаюсь.
- Вы можете сделать получше, чем просто попытаться. Встала проблема с установлением личности Мартеля, и нам хотелось бы иметь его фотографию, если это возможно.
- Я сказала, что попытаюсь.
Она направила меня в обеденный зал. По сути дела, это были две объединенные комнаты, в одной из которых был полированный пол для танцев. На эстраде играл небольшой оркестр, при нашем появлении затихший. В другой комнате стояло около тридцати столиков, сверкающих серебром и цветами. Питер сидел за столиком у окна, мрачно поглядывая на темный пляж.
Он тут же вскочил, когда увидел меня, но его нетерпение больше подстегивалось предстоящим ужином. Это был ужин а-ля фуршет, и слуги были в белых шляпах. При виде пищи Питер преобразился, будто его меланхолическая страсть к Джинни потекла по другому руслу. Он наложил две тарелки для себя. Одну с одним видом салата: с холодной ветчиной, с креветками и крабами, другую - с жареным мясом и картофелем с подливой и маленькими зелеными стручками перца.
Он крутился вокруг блюд с такой откровенной жадностью, что я почувствовал себя чревоугодником. Его глаза становились бессмысленными, когда он поглощал пищу. Пот выступил у него на лбу.
Он вытер блюдо кусочком хлеба, который с жадностью съел. Затем он погрузился в размышления, склонив на руку подбородок:
- Не могу решить, что взять на десерт.
Он посмотрел на меня так, будто я собирался посадить его на месяц на хлеб и воду. Мне хотелось послать его к черту. Наблюдая, как он ест, я задавал себе вопрос, хорошо ли я делаю для Джинни, пытаясь вернуть ее своему клиенту. Мартель, по крайней мере, был мужчиной. Может быть, у Питера и была закваска мужчины, как сказала Элла, но, когда сидел за столом, он превращался в нечто другое. Это был сплошной аппетит в образе человека.
- Я не знаю, взять шоколадный эклер или же пломбир с сиропом, сказал он с серьезным видом.
- Возьмите и то, и другое.
- Это не смешно. Мое тело нуждается в топливе.
- Вы напихали себя таким запасом топлива, что его хватит, чтобы привести в движение морской лайнер вплоть до Гонолулу.
Он покраснел:
- Вы забываете, что я ваш хозяин, а вы здесь мой гость.
- Да, верно. Но давайте перейдем от вопроса о личностях и еды к реальности. Расскажите мне о Джинни.
- После того, как я съем десерт.
- До того. До того, как вы сами себя съедите, глупый вы человек.
- Вы не можете так разговаривать со мной.
- Мы не будем об этом спорить. Я хочу знать, не похожа ли Джинни на тех девушек, которые гоняются за мужчинами.
- Раньше с ней этого никогда не было.
- А она часто бывала с мужчинами?
- Очень мало. Большей частью со мной. - Он снова покраснел и отвел глаза. - Я не всегда был таким толстым, если хотите знать. Наши отношения в школе были всегда прочными. Но потом она потеряла интерес к сексу, поцелуям и всему подобному. Мы остались друзьями, и я брал ее иногда с собой. Но уже не было той прочности в наших отношениях.
- Почему она переменилась?
- Она много читала и хорошо училась в колледже. Я - нет. Но главным образом наши отношения разладились из-за ее отца.
- Его самоубийство?
Питер кивнул головой:
- Джинни была очень привязана к отцу. По сути, она потратила все эти годы на то, чтобы смириться с его смертью.
- Когда это произошло?
- Почти семь лет назад. Осенью будет семь лет. Однажды ночью он отправился на берег океана и во всей одежде вошел в воду.
- Это на этом берегу? - Я показал в сторону окна. Был отлив. Волны плескались далеко от берега, и была видна одна пена.
- Не совсем здесь. Нет. Он прошел полмили отсюда. - Питер указал на полоску земли, темневшей на фоне огней гавани. - В этом месте есть течение, и, когда его тело всплыло, оно оказалось здесь рядом. Я долго не мог зайти в океан, а Джинни с тех пор не заходила. Она пользуется, вернее, пользовалась бассейном.
Он молча сидел сгорбившись.
- Мистер Арчер, не можем ли мы сделать что-нибудь в отношении Мартеля? Выяснить, например, женаты они официально или что-то там другое.
