На пустыре по периметру вокруг сборнощитовых домиков участкового шерифа и врача были вырыты полевые укрепления - окоп полного профиля в виде замкнутого прямоугольника с четырьмя дзотами на углах окопа.
Ночная темень прочно овладела островом. Вдобавок ко всему, начала портиться погода, все сильнее накрапывал мелкий противный дождик. Где-то далеко сверкали молнии, но звук грома пока не долетал.
В одном из дзотов давал ценные указания лейтенант Минкин. Дзот был плотно забит бойцами его взвода.
- Значит так, в окопах дежурит третья часть отделения, следующая треть сменит их через два часа, - строго внушал подчиненным лейтенант, - Если дождь усилится - то каждый час. Я постоянно буду ходить с проверками.
После этого командир взвода покинут дзот.
- Сам-то ночевать будет в доме, - завистливо вздохнул вслед начальству "любитель холодного молочка". - А нас под дождь.
- Разговорчики, - прикрикнул на него сержант, разрешивший ему поход за молоком. - Идешь в следующую смену.
По темному и мокрому лесу шла процессия сектантов из поселка, что на острове Хмурый. Впереди следовали старики, за ними женщины с маленькими детьми, после них подростки, замыкали колонну мужчины. В темноте люди спотыкались и падали наземь, но не произносили при этом ни звука. Не было слышно даже плача маленьких детей.
С черного неба лил невидимый мелкий дождь, и лишь молнии выхватывали голубыми адскими вспышками удивительную процессию, а звериный рык грома все более и более усиливался.
В пещере на берегу небольшой лесной речки спал Тимофей, укрывшийся от назойливого внимания своих старых недругов из милиции. Посреди убежища беглого подозреваемого светились угли догоравшего костра. Сам он лежал в углу пещеры на травяной подстилке, накрытой суконным одеялом.
Спал беглец от пристрастных служителей закона очень неспокойно, ворочаясь и громко постанывая во сне. Укрывавшее его одеяло сползло в сторону и сбилось в комок.
Внезапно Тимофей проснулся и рывком сел на постели. Секунду-две он смотрел в темноту широко раскрытыми глазами, потом поднялся со своего ложа и пошел к выходу из пещеры.
Выйдя из своего укрытия, беглый подозреваемый заметил, что вдали над лесом возникла светящаяся голубая полусфера.
- Святилище Черного Камня открыло свои ворота! - закричал Тимофей и бросился бежать, не разбирая дороги, к ночной Фате Моргане. Однако, когда он преодолел русло лесной речки и пробежал метров сто по ночному лесу, влажному от недавно закончившегося дождя, голубая полусфера исчезло так же внезапно, как и появилась.
Изгой упал наземь и забился в истерике.
- Иту-Шаа, возьми меня, дай мне другой мир! Почему ты не хочешь меня, почему?!
Лейтенант Минкин спал, сидя за рабочим столом в кабинете участкового шерифа.
Скрипнула дверь, и в кабинет, освещенный тусклой аккумуляторной лампочкой, вошел сержант - покровитель "любителя холодного молочка". Он приблизился к начальству, безмятежно почивавшему в объятиях Морфея, и тихо сказал:
- Господин лейтенант, проснитесь.
Надо было отдать должное Минкину, проснулся он мигом, и, как ни в чем не бывало, принял горизонтальное положение, строго осведомившись:
- Что у вас, сержант?
- Да там, в лесу, какой-то голубой свет появился, - доложил младший командир. - Может, господина майора разбудить надо?
- Сейчас посмотрим.
Лейтенант молодцевато вскочил на ноги и потянулся. Вместе с сержантом он вышел из сборнощитового домика через выбитую входную дверь, занавешенную армейской плащ-палаткой.
- Ну и где этот таинственный голубой свет? - спросил командир взвода, с любопытством осматриваясь по сторонам.
- Исчез, - удивленно пожал плечами сержант, усердно крутя головой, Только вот сейчас был, и исчез.
- Может, это молния была?
- Да не похоже, вроде.
- Ты еще хотел майора будить, - укорил подчиненного лейтенант. Хороши мы были бы сейчас, Ну да ладно, давай проверим посты.
Майору Волкову, спавшему на неряшливой постели покойного Долинина, снился странный сон.
Будто бы находился он в той же спальне участкового шерифа острова Хмурый, и была она освещена каким-то нереальным голубым светом. Сидел Волков на кровати Долинина, а прямо перед ним в роскошном антикварном кресле, которого не могло быть в этой заплеванной спальне, расположилась женщина лет тридцати с хвостиком в дорогом вечернем платье. Лицо у нее было красивым и одновременно с каким-то налетом порока и тлена.
Майор испуганно спросил:
- Это ты, Наташа?
- Как видишь, - отозвалось женщина.
- Но ты же...
- Да, я мертва. Погибла в автомобильной катастрофе, которую ты же и подстроил.
- У меня не было другого выхода, - смутился блюститель законности.
- Знаю! - зло засмеялась покойница. - Ты подозревался в получении взятки, за то, что оставил в живых "заказанного" мафиози, плюс твоя пятнадцатилетняя любовница умерла после неудачного аборта. К тому же, в подпольном абортарии, где случилась "неприятность" с твоей малолетней возлюбленной, возникли свои проблемы. Они погорели на контрабандных операциях с абортивным материалом. Дело выплеснулось в средство массовой информации. После всего этого, ты мог попросту костей не собрать!
- И тут ты решила подать на развод. Дочка крупного правительственного чиновника бросает морально разложившегося супруга, - усмехнулся Волков. Крысы бегут с тонущего корабля.
Наташа заговорила в тон своему мужу
- Однако, главу особой группы ликвидации, полковника МВД, так просто не возьмешь. Жена, не успев оформить развод, погибает. Безутешный вдовец устраивает пышные похороны горячо любимой супруги, продает квартиру и дачу, картины и антиквариат, а так же мои драгоценности. А самое главное вовремя оказывается в Хабаровске, как раз перед провозглашением независимости Дальневосточной республики. Полковника ему в тамошнем МВД не дали, но майора он получил, плюс должность одного из заместителей Районного управления в каком-то медвежьем углу. Ты куда наши деньги дел? Пошли на взятки?
Последние слова невинно убиенная жертва чуть ли не кричала.
- Спасение утопающих - дело самих утопающих, - цинично заметил начальник следственной комиссии, он уже справился с первоначальным страхом, и продолжал с еле сдерживаемой злобой. - Да ты что, святой себя возомнила? А твое увлечение кокаином? Или твоя нежная дружба с моей младшей сестренкой - в лесбийских вариациях?
- Мразь ментовская! - закричала Наташа. - Ты не вернешься с этого острова! Не выкрутишься в этот раз, сдохнешь! Тебе не понять, в чем здесь дело, мозгов не хватит!
Волков поднял неизвестно откуда взявшийся в руке пистолет на уровень глаз и прицелился прямо в лоб усопшей жене.
- Или ты, паскудная лесбиянка, заткнешься, или я тебя убью еще раз!
Покойница расхохоталась.
- Вот это по-нашенски! Убей меня еще раз, убей!
Лицо смеющейся женщины стало дергаться, и взбешенный блюститель законности с ужасом увидел, что у нее стала проявляться физиономия его самого.
У майора вывалилось из рук оружие, он вскочил с кровати и бросился к дверям. Сзади визгливо хохотала покойница с головой Волкова. Он распахнул спасительную дверь и увидел, что за ней находилась лесная поляна, на которой кипел ожесточенный бой. Из клубов дыма и пыли на обезумевшего от кошмара милиционера выдвинулся одновременно очень реальный и, вместе с тем, нереальный танк. Бронированная машина ревела мотором, угрожающе лязгала гусеницами и неотвратимо двигалась прямо на Волкова.
Смех Наташи стал переходить в пронзительно-дьявольский визг.
Майора разбудил тянучий и визгливый зуммер радиотелефона.
Красная лампочка на корпусе аппарата связи, дублировавшая сигналы зуммера, бросала кровавые блики на стены неряшливой спальни, в ней было темно, только сквозь щели в закрытых ставнях, пробивался свет утренней зари.
Начальник следственной комиссии с недовольным видом внезапно разбуженного человека зажег аккумуляторную лампочку и снял трубку радиотелефона.
- Три семерки слушает.
- Три семерки, здесь три девятки, - рокотал в трубке бодрый баритон дежурного офицера Районного управления. - Минуту назад на остров начал высадку батальон президентской гвардии. Не перепутайте с противником!
- Вас понял, отбой!
Волков положил трубку и тряхнул головой.
Снится же человеку всякая чушь!
Маша проснулась в своей палатке от настойчивого и жалобного мычания поселковых коров.
- Что это за концерт? - удивилась ученая-этнограф, быстро оделась и вышла наружу.
По поселку сектантов плавал легкий утренний туман, и он казался абсолютно пустынным и неподвижным. Только обиженное мычание надоенных буренок, перемежаемое звонким кукареканием петухов.
Заинтригованная женщина принялась заглядывать во все близлежащие палатки, хижины и избенки подряд, пока не убедилась, что их обитатели покинули свои жилище и скрылись в неизвестном направлении.
