Звонок Палыча утром в выходной день мог означать для Антона только одно: данный государством, честно заработанный выходной накрылся. И он оказался прав.
– Антоша, дорогой! Отставить отдых. Пулей лети сюда. Заскочишь к себе, захватишь папку с делом того, неопознанного парня, убитого на лестничной клетке в восемнадцатом доме по улице Радио, и сразу ко мне. По дороге прикинь, как повыгоднее высветить наше участие в расследовании этого дела. Тут, видишь ли, какая фигня получается. У нашего покойника родственники объявились. Да такие, что за бездействие могут взять нас за одно интересное место. Короче, тут сидит их представитель и жаждет ознакомиться с материалами дела. Я сейчас пошлю его с Зайцевой в морг на предварительное опознание. Но к их возвращению я должен быть полностью в курсе событий. Понял суть? Даю тридцать минут на все про все. Действуй. Жду.
Настроение у Антона резко упало. И не только из-за испорченного выходного и неминуемой ссоры с Раечкой. Дело в том, что по поводу данного убийства капитан Скворцов никаких шагов не предпринял. Он, конечно, был обязан это сделать, но ведь было же воскресенье. И главное, он точно знал, что дело это ему не отдадут, ведь в понедельник у него выходной. Утром на оперативке Палыч должен был назначить ведущего следователя, который и предпринял бы все необходимые, по его мнению, шаги.
Закончив осмотр места преступления, Антон поговорил с участковым, со свидетелями, допросил хозяйку квартиры, да тем и ограничился. Вернувшись в отделение, едва успев пообедать, он снова поехал на вызов. Вообще после улицы Радио у него было еще три оперативных выезда, он вымотался и устал, как собака, даже поспать по-человечески не получилось… Короче говоря, поутру Скворцов со спокойной душой и чистой совестью сдал дежурство и двинулся домой досыпать.
И вот теперь такая неприятность. Личность убитого не опознана, а главное, никаких шагов в этом направлении не сделано. Фото с места преступления не напечатаны, вскрытия наверняка тоже еще не было, даже самой папки с данным делом в природе не существует. С чем идти к начальству, совершенно непонятно.
Такие вот невеселые мысли посетили голову Антона Евгеньевича в то время, как ноги проворно несли его по направлению к отделению.
Быстренько сложив листочки, исписанные вчера, в первую попавшуюся чистую папку, он ходко потрусил в кабинет Палыча…
…Спустя полчаса капитан, грустный и раскаявшийся, вернулся в свой кабинет, где сразу же развернул бурную деятельность. Ведь Палыч в присутствии адвоката семьи Гороховых от его, Антонова, имени клятвенно пообещал к 19.00 навести строжайший порядок в деле. Бросить все силы на расследование убийства младшего Горохова и ровно в 19.00 представить отчет о проведенных мероприятиях господину адвокату Егорову Вячеславу Алексеевичу.
Вид у этого Вячеслава Алексеевича был такой, что Скворцов понял: надо шевелиться побыстрее и к 19.00 представить если не убийцу, то хотя бы одного подозреваемого, иначе у него явно будут неприятности по службе.
В срочном порядке были вызваны и опрошены свидетели событий, предшествующих убийству: Орлова Марина Анатольевна и Галич Вячеслав Павлович. Несмотря на то что третий участник вечеринки не явился, к 17.00 благодаря их показаниям и показаниям, взятым в воскресенье непосредственно на месте преступления, картина происшедшего стала более-менее ясна для капитана Скворцова. Выявились двое подозреваемых.
Во-первых, Михайлова Янина Петровна, которая имела все возможности убить Евгения Горохова, а также доступ к орудию преступления, и на фоне всего этого алиби у нее не было совершенно никакого. Зато трудновато было и с мотивом.
Во-вторых, Михайлов Игорь Валерьевич. Этот кандидат в подозреваемые нравился Антону значительно больше. У него имелись и мотив, и все остальное, что требуется убийце, вплоть до плохих характеристик по месту жительства. Все в один голос обвиняют его в грубости, вспыльчивости, несдержанности. К тому же он был пьян и возбужден предшествующей ссорой. Картина преступления ясно встала перед глазами капитана Скворцова.
Ревнивый муж, к тому же брошенный, выпив, решил помириться со своей горячо любимой женой. Первая попытка ему не удалась. Ему отказали, причем в грубой форме. Любой на месте этого Игоря Валерьевича пришел бы в ярость. Залив свое горе еще одной порцией алкоголя, гневный муж вернулся, чтобы повторить попытку, а может, и покарать обидчиков. Открыв дверь своими ключами, он застает свою жену и впоследствии убитого Евгения в непозволительной близости. От этого он звереет окончательно, хватает нож и убивает наглого соперника. Нет, сначала он его будит и просит выйти на лестничную клетку… Но это уже детали, их можно разработать позднее. Основная картина преступления вырисовывается достаточно четко, а это главное! С таким отчетом о проделанной работе не стыдно предстать пред очи начальства. Прошли только сутки, а дело почти уже раскрыто, не считая мелких шероховатостей, не имеющих особого значения. Неплохо было бы к 19.00 успеть еще и задержать обоих подозреваемых, а что делать с ними дальше, пусть уж Палыч сам решает.
С задержанием Михайловой Янины Петровны вышла небольшая неувязка. Она бесследно исчезла из своей квартиры, не появлялась также и по месту работы. Зато Михайлов Игорь Валерьевич был застигнут спокойно спящим в своей кровати.
Немного обеспокоил Антона участковый Григорий Иванович Смирнов, явившийся в отделение с отчетом о гангстерской разборке, произошедшей утром во дворе все того же дома номер восемнадцать по улице Радио. По словам смертельно напуганных очевидцев, несколько иномарок въехали во двор друг за другом с небольшим интервалом и устроили пальбу из автоматов. Затем половина, подобрав своих раненых (или убитых, кто же их разберет), в спешном порядке скрылась, вторая половина задержалась еще на некоторое время. Чем занимались оставшиеся бандиты, сказать было некому, так как местные жители старались не подходить близко к окнам, боясь возобновления стрельбы. Был также замечен шум и возня у двери квартиры номер двенадцать, где проживает Михайлова Янина Петровна. Когда вторая половина иномарок удалилась, наступили тишина и покой. Гражданку Михайлову после этого никто не видел и не слышал.
Обо всем этом подробно написал в своем рапорте Григорий Иванович. Так как рапорт этот попал к Палычу на стол где-то в районе 19.00, решено было его пока к делу об убийстве Евгения Горохова не приобщать и в отчете для адвоката эти события не освещать.
Ровно в 19.00 Антон, выглянув в окно, увидел серебристый «порш» и два сопровождающих его грузных джипа, остановившиеся у парадного подъезда их здания. Через три минуты после этого звонок Палыча уведомил Скворцова, что высокие гости прибыли и его ждут с отчетом о проделанной работе.
В кабинете начальника капитан увидел, кроме знакомого ему адвоката Егорова, еще и представительного мужчину лет сорока с хвостиком, весь вид которого говорил о достатке и благополучии. Это красивое лицо Антон много раз видел по телевидению и на страницах газет, поэтому без труда узнал. Перед ним сидел президент промышленной группы «Альянс», долларовый миллионер (а может, даже и миллиардер, кто знает) Максим Алексеевич Горохов.
Антону стало неуютно. Он вдруг понял, что неприлично перед такими серьезными людьми выступать с наспех сделанным отчетом, основанным на малопроверенных фактах, но за неимением лучшего пришлось обойтись и этим…
Вопреки ожиданиям господин Горохов результатами остался доволен. Высказал печаль по поводу такой нелепой смерти своего младшего брата, у которого были необыкновенно большие перспективы в жизни. Посоветовал им не зацикливаться на поисках Михайловой, а вплотную заняться ее бывшим мужем и постараться добиться его чистосердечного признания.
– Я надеюсь, что дело будет быстро закончено и виновный понесет заслуженное наказание. Работой вашего отдела я доволен, о чем доведу до сведения генерала Замятина, обещавшего мне всяческую помощь и содействие, – сказал Максим Алексеевич на прощание, после чего удалился в сопровождении охраны.
Адвокат Егоров остался, чтобы обсудить с Палычем, когда можно будет забрать тело Евгения, так как с этим возникли небольшие проблемы. Вскрытие еще не было проведено, патологоанатом приболел, а везти тело в другой морг как-то не сообразили.
Палыч пообещал приложить все усилия для скорейшего решения этой неувязки. На этом они и расстались…
Антон вернулся в свой кабинет в глубоком недоумении. Кое-что в поведении старшего Горохова не то чтобы не понравилось, но сильно удивило капитана. Нельзя было сказать, что Максиму безразлична смерть младшего брата. По всему видно, что он сильно и тяжело переживает это событие… Но ему явно все равно, как ведется следствие по делу об убийстве Евгения. Нужно быть полным кретином, чтобы удовлетвориться качеством проделанной ими работы, а кретином президент «Альянса» уж точно не был. Он явно скучал, слушая отчет Антона, заинтересовался только фотографиями с места преступления. Все остальное не вызвало никаких эмоций ни у господина Горохова, ни у господина Егорова.
