– Рад, очень рад нашей встрече. Вы знаете, Антон, я бы не принял вас на работу без рекомендаций, приди вы с улицы. Для меня не секрет, что именно вы предотвратили налет на инкассаторов. Обывателю знать об этом не обязательно. Похоронили какого-то милиционера с почестями, и бог с ним. Правильный ход. Таких людей, как вы, надо беречь. Честность сегодня редкое качество. Для работников банка, где ежедневно имеют дело с миллиардами наличных, честность – главный критерий. Правда, года через два вы перестаете воспринимать деньги как платежное средство, они превращаются для вас в бумагу, груз, который приходится перевозить с места на место. Присаживайтесь.
Управляющий показался Гордееву обаятельным милым человеком предпенсионного возраста, энергичным. И открытым, насколько это возможно.
Антон устроился в кресле. Кабинет напоминал проходной двор, дверь не закрывалась: входили и уходили какие-то люди с бумагами, на которых Скороспелов оставлял свой автограф. Начальника то и дело отвлекали телефонные звонки.
Один из посетителей привлек внимание Гордее-ва. Ему показалось, что они уже виделись. Именно этому человеку управляющий представил своего гостя:
– Вот, Андрей Григорьевич, познакомьтесь. Наш герой. Я беру его на должность заведующего ИССХ. А это наш главный счетовод. Шутка. Главбух Сумской Андрей Григорьевич.
Антон встал, они пожали друг другу руки.
– Рад знакомству, – сказал главбух. – У нас заведение консервативное, люди практически не меняются. Изо дня в день мы видим одни и те же лица. Так вы на место Руденко заступаете?
Антон пожал плечами.
– Да-с, – сказал управляющий. – Виталий Семеныч собрался на пенсию. Устал человек, что поделаешь. Ему хватит месяца, чтобы ввести Антона в курс не очень сложной работы.
– Желаю удачи.
Главбух забрал свою папку и ушел.
– Честно говоря, я не очень понял, какую должность мне предлагается занять. Что такое ИССХ?
– Индивидуальные сейфы спецхранилища. Есть организации и люди, которые не хотят или не могут вкладывать деньги в акции, ценные бумаги, прокручивать их и так далее. Им нужна наличность, живые деньги. Мы берем их на хранение. В отличие от индивидуальных банковских ячеек, клиенты не имеют прямого доступа к сейфам. Простой пример. Вы наверняка слышали об ограблении машины на шоссе.
– Громкая история.
– Да. Замять ее не удалось. Так вот. Клиент строит особняк и заплатил строительной компании деньги наличными. Строители не могут хранить такую сумму в конторе, за определенную плату мы принимаем их деньги на хранение.
– С такой суммы можно получать хорошие проценты, – удивился Антон.
– Не совсем так. Деньги идут на покупку стройматериалов. Скажем, цемента. Цементный завод может не принимать наличность, если они работают «по-белому», тогда мы перечисляем деньги клиента на счет завода. Проблема решена. Но и тут есть подводные камни. Деньги могут пролежать у нас год или два. Например, у строительной фирмы полно цемента, закупленного по старым ценам, а с клиента они хотят получить согласно сегодняшним. Клиент возражает. Они воюют между собой, но нас этот вопрос не волнует. Наша задача – вовремя ставить в известность налоговые органы о поступлении денег. Мы работаем честно, престиж хранилища для нас превыше всего. За десять лет ни одного нарекания. О! – вдруг воскликнул Скоро-спелов, глядя на дверь. Антон обернулся. На пороге стоял неказистый чиновник на тонких ножках, но с очень большим животом и длинным крючковатым носом.
– Заходите, Виталий Семеныч. Хочу познакомить вас с преемником.
Антон встал. Он был на голову выше вошедшего и почувствовал себя не очень удобно.
– Азартными играми не увлекаетесь? – спросил Руденко.
– Не приходилось.
– Тогда не проворуетесь. Под вашим контролем будут бешеные деньги. В том числе и заначки вашего тестя. Наслышан о вас, мне ваша кандидатура нравится.
– Вы так говорите, будто я собираюсь запустить руку в чужой сейф, – смущенно улыбнулся Антон.
– Хуже всего, что это возможно. Мало того, вы не попадетесь. Но если однажды накроют, тогда уж, извините, лет десять обеспеченно наблюдения за звездами через решетку.
– Виталий Семеныч шутник, он вас пугает. В вашей порядочности никто не сомневается.
– Полагаю, вам, молодой человек, зарплаты хватит на содержание семьи и трех любовниц.
– С такой зарплаты и на пенсию? – спросил Антон.
– С тех пор как меня бросила моя последняя пассия, я в деньгах больше не нуждаюсь. Денег на букетик для могилки моей старушки у меня хватит. Скоро и мне пора отправляться на кладбище.
– Не нуди, Виталий Семеныч, ты еще нас переживешь, – оптимистически заметил Скороспелов. – Ну ладно, ребята, идите разбирайтесь в своей кухне, а мне надо поработать.
– Прошу в подвалы скупого рыцаря, буду хвастаться своими сокровищами, – сказал странный старикан.
Антону понравился этот маленький человек с носом, как у бабы Яги, хотя казалось, будто старик видит его насквозь, знает даже, сколько мелочи лежит в его кармане.
Олег Громов второй час сидел в машине, куря одну сигарету за другой. Наконец появился Антон. Радостного блеска в его глазах заметно не было. Когда Гордеев сел в машину, Олег спросил:
– Что? Не взяли?
– Взяли. Еще как взяли. По сути дела, я буду третьим человеком в их иерархии. Оклад сумасшедший, ответственность бешеная.
– А что-нибудь нормальное есть?
– Я буду знать обо всех предстоящих поступлениях. Деньги на моей ответственности. Тот, кого я замещаю на посту главного хранителя, не похож на заговорщика, или я ничего не понимаю в людях.
– Это не те люди, с которыми ты имел дело на службе. Ты попал в экзотический зоопарк. Ходи и удивляйся. Каждый день будешь знакомиться с новой макакой.
– Слушай меня, Олег. Я видел там одно лицо, это до сих пор не дает мне покоя. Ты был в морге и видел трупы, один из них – Федор Кочергин.
– Видел, помню. Его брата Леонида навещал Вербицкий. Он откололся от братьев. Фирмач. Чем занимается, не знаю. Третий, Никита, погиб при бегстве из колонии.
– По моей милости он туда угодил. Я участвовал в задержании и ранил его в ногу, уйти парню не удалось.
– Может, он побег устроил, чтобы сказать тебе спасибо за простреленную ногу?
– Я и сам был ранен в той перестрелке. В глаза его не видел, во время суда в госпитале лежал. Да и он не мог знать, кто его подстрелил. Но Мякишев мне показывал фотографии убитых налетчиков. Найди семейные архивы братьев Кочергиных и их родственников. Копай все и везде, но не обращайся к Леониду, от него ты ничего не добьешься, а спугнуть можешь.
– Ты хоть понимаешь, о чем просишь? Где же я найду такие материалы? Преступники не заводят семейные альбомы.
– Попробуй через военкомат, они служили в армии. В то время трудно было косить и гребли всех под чистую. Существуют номера частей. С кем они служили. Друзья. Армейские альбомчики все хранят до гроба. Младший тоже сидел. Где-то ходят его подельники. Наверняка многих он кинул, люди на него зуб имеют и сдадут с потрохами.
– Да что ты вцепился в этих братьев?
– Понимаешь, то лицо в хранилище… Мне показалось, будто Федор ожил. Потом понял, что вроде они не очень похожи, но я доверяю первому впечатлению. Эту ниточку следствие трогать не станет. Если мы за нее не потянем, можем потерять главный шанс прийти к разгадке. Вербицкий и Мякишев идут своим путем, мы им не советчики.
Они начальники, им виднее. Но я знаю, что ты не раз обыгрывал Вербицкого.
– Ладно, по сути дела у нас нет ничего стоящего. Пока ты будешь обнюхивать контору, я займусь братьями.
Они ударили по рукам.
9
Труп с проломленным черепом лежал посреди гаража. Мякишева встретил старый приятель полковник Кравченко, руководитель дорожной милиции области.
– Со мной все понятно, Сережа, я вычислил, кому принадлежит единственный «Судзуки», и потому здесь. А ты как сюда попал?
– Привет, Витя. – Мякишев похлопал приятеля по плечу. – Мы вышли на мотоциклистов. Поймать не поймали, но нашли их базу. Там валялась эта газетка.
Он показал Кравченко обведенное красным карандашом объявление о продаже «Судзуки».
– Понятно. Но я тебе ничем помочь не смогу, и покойник тоже. Гараж находится у «железки», в километре от дома хозяина мотоцикла. Жена сказала, что слышала разговор мужа по телефону. Кто-то ему звонил, и он объяснял человеку как пройти к гаражу. Потом ушел, сказав, что нашелся покупатель. Они очень обрадовались. Тачка дорогущая, год не могли ее продать. «Судзуки» принадлежал их сыну, он на нем разбился год назад. Вдребезги. А мотоциклу ничего, пара царапин.
– Но покупатель денег платить не стал, – кивнул головой Мякишев. – Все правильно. Мотоцикл ему был нужен на один раз. Зачем платить, когда можно отнять.
– Убийца запер труп в гараже, – сказал Кравченко. – Жена уже приходила сюда. Увидела замок и ушла. Решила, что ее старик получил большие деньги и загулял. Так и ждала бы его дома, но тут мы появились.
