– Вот этих не знаю, никогда не видела.
– Что ж, отложим их в сторону. А другие?
– Ну, эти двое – пациенты. Один – мой, Павел Крюков. Второй – не помню чей, но кого-то из коллег: мы иногда сталкивались в общей приемной… Вы сняли данные с камер наблюдения?
Он кивнул.
– Это – наши специалисты, – добавила она, указывая на три оставшихся фотографии. – Думаю, вы это и без меня выяснили.
– Просто хотел удостовериться. А что вы можете сказать вот об этом человеке?
– Как я уже говорила, это мой коллега, Женя Степнов. А что?
– У вас были с ним близкие отношения?
Прямой личный вопрос заставил Нелю отпрянуть от неожиданности.
– Почему вас это интересует?
– Меня, Нелли Аркадьевна, интересует каждый, кто так или иначе связан с вами или убитой.
– То есть теперь вы уверены, что Ольгу убили?
– Абсолютно. И, скорее всего, сделал это тот, кто ее хорошо знал. Ольга сама впустила убийцу в квартиру, хорошо его приняла, угостила. А потом он ее убил.
– Вы все время говорите «он» – значит ли это, что речь о мужчине-убийце?
– Необязательно. Женщина спортивного телосложения и достаточно высокая, вроде вас, легко могла бы это проделать.
– То есть я теперь подозреваемая? – уточнила Неля, внутренне сжимаясь в комок. Значит, это не просто визит, а допрос? Что дальше – камера предварительного заключения?
– Что вы, нет, конечно, – усмехнулся Паратов уголком рта. Его синие глаза при этом оставались непроницаемыми. – Будь вы подозреваемой, я не стал бы приходить, а прислал бы за вами наряд.
– Какое облегчение! – скривилась Неля.
– Вы не ответили на мой вопрос, – заметил Паратов. – О ваших отношениях…
– Я отлично помню, о чем вы спрашивали, – перебила она. – Если вам так важен ответ, то да – мы с Евгением Степновым встречались.
– Встречались, – с нажимом повторил следователь. – То есть больше не встречаетесь?
– Вы удивительно проницательны! – фыркнула Неля. – Только мне непонятно, к чему эти вопросы?
– Почему вы расстались? – словно не слыша последней реплики, поинтересовался следователь.
– Ну, знаете! – ее возмущению не было предела.
– У вас много общего, вы работали в одном месте – что же привело к разрыву?
– Не было никакого разрыва! – воскликнула Неля. – Просто мы поняли, что не подходим друг другу. Мы слишком похожи, оба хотим доминировать и не желаем идти на компромиссы. Это плохо сказывается на отношениях. А еще, как выяснилось, кроме работы, нам и поговорить-то не о чем!
– А как же романтика? – удивленно изогнул бровь Паратов. – Любовь?
– Любовью там и не пахло. А романтика… Второе невозможно без первого, по-моему.
– Ольга Касаткина была в курсе ваших прошлых отношений?
– Да с какой стати-то?! – изумилась Неля. – Она была моей пациенткой, а не подругой, поэтому ничего не знала о моей личной жизни!
– Ваши коллеги сообщили мне, что вы частенько принимали пациентов на дому.
– Не я одна так поступаю: иногда, когда они звонят в неурочные часы, если не представляется возможным решить вопрос по телефону, приходится приглашать их к себе.
– Значит, это – обычная практика?
– Вообще-то не рекомендуется слишком сближаться с пациентами, а допуск в личное пространство врача определенно стирает границы, но Ольге иногда требовалась срочная помощь, когда внезапно накатывал приступ депрессии, особенно в начале терапии, и у меня не было выхода.
– То есть она была вхожа в ваш дом, – констатировал Паратов. – Она понимала, что не является единственной пациенткой, к которой у вас особое отношение?
– Это не особое отношение! – начала терять терпение Неля.
– Но вы ведь не станете отрицать, что пациенты порой привязываются к врачу, особенно – к психиатру? Им требуется поддержка, внимание, сочувствие близкого человека. Не имея такового, немудрено, что они обращают свои надежды к единственному, кто, как им кажется, принимает в них участие.
«Ах ты, психолог хренов!» – едва не высказалась вслух Неля. Паратов и при первой встрече не показался ей дураком, но теперь он демонстрировал навыки, которые она считала привилегией своей профессии.
– Послушайте, Иван Арнольдович, – стараясь казаться спокойной, произнесла она, – я хотела бы знать, зачем вы задаете мне эти вопросы. Если бы Ольга кого-то убила, я бы поняла, но ведь убили ее, так? Как визиты в мой дом могут быть связаны с ее насильственной смертью?
– Пока не знаю, – честно ответил Паратов. – Я лишь разрабатываю Ольгины связи с разными людьми.
– А тех мужчин, – кивнула Неля в сторону отложенных снимков, – вы мне просто так показали, для количества?
– Ну почему же? К сожалению, два из них – всего лишь композиционные портреты, составленные со слов соседей и знакомых Ольги: они видели ее в компании этих людей. Что же касается последнего, – следователь взял в руки единственный настоящий снимок из тех, что Неля не сумела опознать, – то это – коллега Касаткиной, с которым у нее были трения.
– С предыдущей работы, наверное? – догадалась Неля.
– Она вам рассказывала?
– Был один мужчина, Роман, кажется. Фамилии не знаю. В общем, еще на старом месте он метил на Ольгину должность. Она отлично справлялась со своими обязанностями, но этот самый Роман, по ее словам, «подсиживал» Ольгу.
– Это способствовало ее депрессии?
– В немалой степени. Хотя, конечно, проблема была гораздо шире.
– А Ольга не рассказывала о каких-либо открытых столкновениях с этим самым Романом?
– Не припомню.
– Ну, спасибо вам, Нелли Аркадьевна, за содержательную беседу, – сказал Паратов, сметая фотографии со стола в конверт. – Как вам на новом месте?
Неля не ожидала, что разговор продолжится, поэтому помедлила с ответом.
– В целом, неплохо, – произнесла она наконец. – Интересно.
– А в «Парацельсе» интересно не было?
– Вы как будто все время пытаетесь поймать меня на слове, Иван Арнольдович, – устало заметила Неля. – Я ничего подобного не говорила! В консультационном центре специфика работы иная, нежели в психиатрической клинике.
– Случаи потяжелее небось?
– И это тоже. Да и тот факт, что пять дней в неделю мы проводим там безвылазно, вносит свою лепту.
Она уже собиралась встать, показывая Паратову, что пора бы ему удалиться, однако он сам поднялся на ноги и откланялся. Следователь исчез из квартиры так быстро, что Неля и опомниться не успела.
Валентине она позвонить забыла.
* * *
Тетя Клепа, или Клеопатра Вадимовна Неппер, работала в «Синей Горке» с незапамятных времен. Она «пережила» двух главных врачей, несчетное количество завов отделениями и старших медсестер. Тетя Клепа была санитаркой, и за пятьдесят лет через ее руки прошли сотни пациентов. Она знала каждый кирпич в кладке «Горки», и даже Ракитин не решался вступать в конфронтацию с тетей Клепой, хотя она давно перешагнула пенсионный возраст, и он с легкостью мог бы избавиться от нее на законных основаниях. Пожилая дама характер имела вздорный, не позволяя ни медсестрам, ни врачам оспаривать ее главенство в том, что касалось ее непосредственной работы. Пообщавшись с ней подольше, любой неизменно приходил к выводу, что она самовольно расширила эти рамки, однако персонал лечебницы предпочитал с ней не связываться. Тетю Клепу ценили за два основных качества: доскональное знание территории (никто не проникал так глубоко в сердце «Горки») и неподдельную любовь к пациентам. Тетя Клепа действительно считала их душевнобольными, а потому жалела и немедленно вставляла фитиль любому, в чьем обращении с этими людьми проскальзывали признаки неподобающего отношения. Сама она ласково называла больных «нашими психами», подкармливала домашними пирожками, а также брила и причесывала тех, кто, по разным причинам, был неспособен сделать это сам. Должности «старшей санитарки» в лечебнице не предусматривалось, но, если бы таковая имелась, тетя Клепа, несомненно, ее и занимала.
О тете Клепе Нелю предупредила Анюта.
– Ой, вы лучше ее обходите, – сказала она, когда пожилая женщина, проходя мимо, бросила на молодых женщин неодобрительный взгляд. – Она вообще-то незлая, но любит крепкое словцо и не уважает никакие авторитеты: даже Ракитин по стеночке ходит, когда тетя Клепа рядом!
Неля не собиралась сторониться какой-то там санитарки: в конце концов, она – врач, кандидат наук, и позволять тете Клепе руководить собой в ее планы не входило! Однако им пришлось познакомиться поближе при совершенно неожиданных обстоятельствах. Как-то раз, войдя в комнату отдыха, Неля увидела Александра Незнанова. Это случилось впервые с тех пор, как здесь произошел инцидент со Шлыковым. Шлыков уже два дня был на месте, тихий и молчаливый, а вот Незнанов не появлялся с того самого времени. На взгляд Нели, изменений в его состоянии не произошло: все тот же остекленевший взгляд и безвольная поза. Но в этот раз Незнанов был в компании тети Клепы. Стоя над ним, она аккуратно расчесывала спутанные длинные волосы щеткой, что-то ласково бормоча себе под нос. Женщина отличалась малым ростом, поэтому, даже когда она стояла, ее глаза находились вровень с затылком сидящего. Неля воровато огляделась: поблизости не было ни одного врача. Два санитара дулись в карты, сидя за тем же длинным столом, что и пациенты, играющие в нарды.
