Глаза Бомонта едва не вывалились из орбит.
– Почему?
Инглиш горько улыбнулся:
– Она, возможно, тоже была расстроена.
– И вы воображаете, что кто-нибудь вам поверит? Чем они были друг для друга? Это что, классическое двойное самоубийство?
– Можно это назвать и так, но к тому нет доказательств. Есть слабая надежда, что эти самоубийства не будут связаны между собой. На моей стороне Морили. Он вытянул у меня сегодня утром пять тысяч долларов.
Бомонт конвульсивно проглотил слюну.
– Вы дали пять тысяч Морили? А что, если он донесет об этом комиссару? Вдруг это ловушка? Обвинение во взяточничестве, Ник, это очень серьезно. Они будут рады повесить его вам на шею.
– Не будьте пессимистом, – недовольно проговорил Инглиш, – Морили ничего не скажет. Это вымогатель, и он отлично знает, как ему себя вести. Он не рискнет портить со мной отношения. Я заплатил ему банковскими билетами, которые никогда не будут зафиксированы. – Он оттолкнул свой стул. – Да, мне нужно вернуться в контору… Не морочьте себе голову, все устроится!
Бомонт тоже встал.
– Но почему они оба убили себя? – спросил он. – Должна же существовать для этого причина?
Инглиш оплатил счет, оставив щедрые чаевые.
– Конечно, должна существовать причина, – согласился он, – и у меня есть намерение обнаружить ее.
Около шести часов того же дня Крайль приехал в офис Инглиша.
– Я открыл сейф Роя, – начал он без предисловий. – Там находилось двадцать тысяч долларов наличными…
Инглиш не поверил своим ушам.
– Двадцать тысяч?
– Да, сотенными купюрами. Что ты скажешь на это?
– Но ведь это невероятно! Откуда он взял такие деньги?
Крайль покачал головой:
– Не имею ни малейшего представления. Я подумал, что тебя надо немедленно известить об этом.
– Да, ты хорошо сделал.
Инглиш стоял посередине кабинета, внимательно глядя на ковер, и с мрачным видом массажировал затылок.
– Соедините меня, пожалуйста, с мисс Клер, Лоис.
Крайль протянул руку, чтобы взять сигару.
– Я бы выпил стаканчик, если у тебя есть что предложить, – сказал он, – я хорошо поработал сегодня.
Инглиш указал ему на бар в углу кабинета.
– Обслужи себя сам. – И подошел к телефону: – Джулия? Это Ник. Меня снова задержали. Да, я огорчен, но я не могу пойти в кинематограф. Сэм принес мне новость, которая касается Роя. Я потом расскажу тебе. Очень огорчен, Джулия, но мне приходится заниматься этим делом. Скажи мне, ты хочешь, чтобы Гарри пошел с тобой? Он еще в конторе и будет страшно рад. – Он послушал немного, потом нахмурил брови. – Ладно, тем хуже. Я думал, что ты хочешь повидать кого-то. Я увижу тебя в клубе в девять часов. До скорого.
Он повесил трубку.
Крайль налил ему виски с содовой.
– Ты знаешь, вероятно, что делаешь, Ник, – заметил он, – но я не позволил бы такой красивой девушке, как Джулия, ходить развлекаться с Гарри Винсом. Он слишком видный парень, чтобы рисковать.
– А почему бы и нет? Это может немного изменить его образ мыслей, – он улыбнулся. – Ведь не думаешь же ты, что Джулия станет флиртовать с таким парнем, как Гарри? Горе с тобой, Сэм, у тебя всегда дурные мысли в голове.
– Ты, вероятно, прав, – засмеявшись, согласился Сэм. – Но глупости, часто прозвучавшие вовремя, приносят пользу. Итак, она идет с ним?
– Это тебя не касается, – отрезал Инглиш, садясь за стол. – Впрочем, если это может тебя успокоить, то нет. Она предпочитает ждать, когда я смогу пойти с ней.
– Тебе везет, – с завистью проговорил Крайль. – Каждый раз, когда я хочу пригласить девушку, мне приходится, по крайней мере, оплачивать ей норку, чтобы согласилась.
– Тебе надо немного растрясти свой жир. В нынешнем виде ты не очень привлекателен. Что еще ты нашел в сейфе?
Крайль закурил, прежде чем ответить, и несколько раз жадно затянулся.
– У меня ощущение, что он собирался смыться. У него там было два билета на самолет на Лос-Анджелес, завещание и обручальное кольцо из золота и платины.
– Но как ему удалось раздобыть деньги?
– Меня интересует другое, какого дьявола он стрелялся? – возразил Крайль. – Вот что необходимо узнать.
Инглиш молча согласился с ним. Он долго размышлял и неожиданно спросил:
– А какова была реакция Корины?
– Это произвело на нее ужасное впечатление. Она не поверила мне, пока я не показал письма. Тогда она совсем пала духом. Я думаю, ты должен быть настороже. Если только представится возможность сделать тебе гадость, она обязательно сделает.
Инглиш повел своими широкими плечами:
– Она не единственная. А потом? Коронер удовлетворен?
– Конечно, но тем не менее он не лыком шит. Единственное, что ему надо было, это получить определенную причину, и я ему дал ее: нервная депрессия как следствие переутомления.
Инглиш взял сигару, зажег ее и бросил спичку в корзину для бумаг.
– Мэри Сьюит была убита, Сэм.
Крайль вздрогнул.
– Почему ты так думаешь?
– Меня посетил инспектор Морили, ты его знаешь.
Крайль кивнул.
– Он обнаружил, что это было убийство. – Инглиш рассказал про пятно на ковре.
Красное лицо Крайля стало озабоченным.
– Рой сделал это?
– Почему ты так говоришь?
– Я не знаю, – ответил Крайль, хмурясь. – Это первое, что пришло в голову. Подумаем немного. У них была связь. Они собирались уехать вместе. Она, может быть, решила неожиданно, что этого для нее недостаточно. Рой женат, он мог впоследствии ее бросить. Она заявила в последний момент, что не поедет. Рой потерял голову, задушил ее и повесил, чтобы инсценировать самоубийство. Затем вернулся в агентство и, охваченный паникой, пустил пулю в лоб.
Инглиш улыбнулся, взгляд его был ледяным.
– Ты быстро все объяснил.
– Помощник прокурора тоже будет действовать быстро, – просто ответил Крайль. – Это грязная история, Ник.
– Мне кажется, не настолько. Морили обещал замять ее. Чтобы воодушевить его, пришлось дать пять тысяч.
– Он не дурак, этот цыпленок, у него есть мозги.
– Если кто-нибудь может так выжимать деньги, значит, у него есть мозги. Он вытащит меня из этой скверной истории.
– Ты веришь, что это сделал Рой?
– Нет, Рой никогда бы никого не убил. Я его знал, как самого себя. Еще одна вещь: Рой никогда бы не покончил с собой, – он встал и начал ходить по комнате. – Если Мэри Сьюит была убита, значит, Рой тоже убит. Что ты на это скажешь?
– Но ведь это невероятно, послушай! Полиция сказала, что Рой покончил с собой. Нашли следы его пальцев.
– Не будь идиотом, Сэм. Кто-то инсценировал самоубийство Мэри Сьюит и Роя тоже. Это было нетрудно сделать. Достаточно после убийства прижать пальцы Роя к рукоятке его пистолета и удрать.
– Но у кого могло возникнуть желание убить Роя?
– У многих людей, Сэм. Рой не вызывал симпатий.
– Может быть, но не настолько, чтобы убивать его и ее.
– Почему же ее убили?
– Я не знаю. Возможно, Рой шантажировал кого-нибудь, и Мэри Сьюит была в курсе. Они вместе работали в конторе. Убийца решил, что безопаснее убрать обоих. Все это весьма вероятно.
Крайль глотнул виски.
– А если это была Корина? – предположил он. – Обманутая супруга? У нее действительно была на то причина, если эти двое в самом деле убиты.
Инглиш покачал головой:
– Нет, у Корины не хватило бы сил повесить эту девушку на крюк двери ванной комнаты. Это, похоже, была жертва шантажа. Предположим, что Рой хотел отхватить большой куш, прежде чем уехать, и, может быть, действовал слишком прямолинейно. Жертва решила, что пора избавляться от шантажиста, и убила Роя, а потом и Мэри Сьюит. Что ты на это скажешь?
Крайль поскреб подбородок аккуратно наманикюренным ногтем.
– Ты собираешься говорить об этом с Морили?
– Безусловно, нет. Не воображаешь же ты, будто я жажду, чтобы все узнали о шантаже Роя?
Крайль промолчал.
– Убийца, наверное, рассчитывал, что по этой причине и замнут дело. И не ошибся, – Инглиш с горечью усмехнулся. – Ты говорил с Кориной о деньгах?
– Я хотел прежде посоветоваться с тобой.
– Правильно. Оставь пока деньги на месте. Устрой так, чтобы Корина получила то, что ей следует, и скажи мне, сколько я тебе должен. Если эти двадцать тысяч получены действительно посредством шантажа, не надо, чтобы Корина трогала их.
– Хорошо, я займусь. Теперь другое. Кто-то предложил мне продать дело Роя, Ник. Четыре тысячи долларов.
Инглиш остановился и взглянул на него.
Тот пожал плечами:
– Посредник – Хурст. Он не захотел назвать имя покупателя.
– Он адвокат?
– Боже мой… Лучше не будем говорить об этом.
– Четыре тысячи?
– Да, Корина хочет продать.
– Как случилось, что об этом она узнала раньше меня?
– Хурст обратился прямо к ней. Он позвонил ей в девять утра. К счастью, Корина была так угнетена, что поручила это мне. Я попросил его подождать несколько дней, и, я уверен, мы получим более интересные предложения.
