Несмотря на то что больше ехать сегодня я никуда не собиралась, машину решила оставить у подъезда. На всякий случай. После того как приму душ и перекушу чего-нибудь, надо будет дозвониться до Инги и попытаться найти через нее Игоря. Если тот занимается коллекционированием всерьез, то обстоятельства не терпят отлагательства, потому как все говорят о каком-то аукционе, и Самохин наверняка не захочет его пропустить.
Ванна вернула мне силы, затраченные сегодня в первой половине дня. Традиционно понедельники считаются трудными днями, но меня особенно вымотал вторник. Я прошлепала босыми ногами на кухню, чтобы смолоть кофе и подумать, чем заняться дальше.
Если звонить Инге, не факт, что она не захочет разговаривать с какой-то неизвестной дамой, которая пытается разыскать ее жениха, к тому же на следующий день после смерти отца. Впрочем, попытка не пытка. Я засыпала смолотую арабику в разогретую турку, бросив на дно щепотку пряностей. Черный кофе, даже самый замечательный на свете, может вам надоесть, если вы время от времени не будете пить что-то другое. В зависимости от настроения, я добавляю в кофе янтарный мед, когда не хватает энергии, или густых сливок, чтобы окончательно себя побаловать, или, вот как сейчас, какие-нибудь пряности.
С полной кружкой кофе я залезла в кресло с ногами, на которые натянула полосатые носки, и дотянулась до телефона. Набрала номер, который мне дала Гробовская, и услышала длинные гудки. Трубку не брали долго, только после десятого сигнала, наконец, раздался щелчок и женский голос ответил:
— Алло, говорите!
— Добрый вечер, можно услышать Ингу Гробовскую? — на всякий случай спросила я, хотя предполагала, что именно она и сняла трубку.
— Это я. А с кем, простите, разговариваю? — В голосе послышались истерические нотки.
— Меня зовут Татьяна Иванова. Я звоню вам потому, — я сделала паузу, подбирая слова, — что ваш отец порекомендовал обратиться через вас к Игорю Самохину…
— Его сейчас здесь нет, но вы можете позвонить ему. Если хотите, я продиктую номер.
Я обрадовалась. Беспокоить людей в момент семейной трагедии не очень удобно, конечно, но это была единственная возможность найти виновника самой трагедии. Записав номер телефона, я практически получила Самохина на блюдечке с голубой каемочкой и, довольная жизнью, пошла готовить себе бутерброды — одним кофе сыт не будешь. Мозгу нужна пища даже для построения самых элементарных гипотез и предположений. Так что я имела полное право основательно подкрепиться и заодно продумать стратегию.
Инга скорее всего дала мне домашний телефон Игоря. Интересно, почему он не с ней? Это показалось мне странным. Девушка скорбит, а ее будущего мужа, призванного утешать и оберегать, носит неизвестно где. Да уж, забавная семейка.
Разделавшись с остатками сыра, я вновь оккупировала кресло с телефоном на коленках. Судя по номеру, Игорь живет в районе аэропорта, вскользь подумала я.
— Здравствуйте, квартира Самохиных? — осведомилась я у обладателя приятного мужского голоса.
— Да, а кого именно вам нужно? — поинтересовался он в ответ.
— Хотелось бы Игоря услышать, если это, конечно, возможно…
— Вынужден вас разочаровать — его нет. Может быть, я смогу передать ему что-то?
— К сожалению, нет. Дело в том, что Игорь обещал показать мне одну вещицу, которая, как он сказал, очень меня заинтересует. Я даже не знаю, о чем именно шла речь. А когда ему можно перезвонить?
— Так вы тоже коллекционер? Понятно. Наверняка это важное для вас дело. Я, вообще-то, врач, и хобби сына меня, надо сказать, мало интересует. Игорь сегодня улетел в Москву, на аукцион. Вы… — Самохин-отец сделал паузу, давая мне возможность представиться.
— Татьяна.
— Очень приятно, я — Александр Петрович. Так вы должны быть в курсе.
— Да, конечно, — вошла я в роль поклонницы старины. — Тогда я позвоню ему после аукциона.
— Обязательно звоните.
Я бросила трубку на аппарат и подскочила.
Все сходилось. Самохин вполне мог знать о стоимости Мары и скорее всего действительно знал. Дальше — подмена, дело нескольких секунд, которые у него были, и наверняка не раз. Если старик-антиквар это заметил или догадался, возник конфликт. Гробовская ведь говорила, что мужчины в день смерти Витольда Модестовича говорили на повышенных тонах. Еще один факт, правда, косвенный, но все же имеющий определенный вес, — отец Игоря врач, следовательно, он мог знать, какая передозировка лекарства нужна человеку с больным сердцем. И последнее — Самохин сегодня улетел в Москву, где состоится аукцион. Там он вполне может попытаться продать подмененную статуэтку Мары.
Времени в обрез. Хорошо, что успела перекусить. Я снова занялась телефоном. Всеми правдами и неправдами нужно дозвониться до аэропорта и заказать билет на ближайший рейс на Москву. До начала аукциона необходимо найти Самохина и устроить досмотр всех его вещей.
Второй пункт — связаться с Кирей. У него уже, наверное, готовы результаты экспертизы, так что эта информация добавит кое-какие подробности и отметет некоторые сомнения. Игорь, конечно, главное прорабатываемое мной звено, но и об остальных забывать нельзя. Еще есть курьер, помощник и неизвестный, черт бы его побрал!
— Киря, какие новости?
— Забавные вещички привезла…
— Знаю, что забавные. Только у меня времени свободного — полторы секунды, так что если можно, говори побыстрее.
Киря надулся и сердито засопел в трубку. Я начала терять терпение, которым и так никогда не отличалась, не то что в момент, когда действовать надо стремительно.
— Киря, просто скажи мне, какие результаты дала экспертиза.
— Четких отпечатков пальцев нет нигде. Ни на ампуле, чему я, честно говоря, немало удивился, ни тем более на осколке. Зато на перчатке есть следы лекарства из ампулы. И смазанный след, судя по всему, мизинца.
— Спасибо, ты настоящий друг. Я сегодня постараюсь улететь в Москву, так что почести и благодарности по возвращении. Договорились?
Кира что-то буркнул в ответ, но мне уже некогда было его слушать. Я начала набирать номер аэропорта. Постоянно занято. Ужас просто! Делать нечего, придется подключать Архипова. В конце концов, я его статуэтку пытаюсь вернуть, а не свою собственную, так что ничего страшного не будет, если билет на самолет забронирует он.
У меня возникло какое-то странное ощущение, будто я срослась с телефонным аппаратом. Прижав трубку к щеке, я просматривала шкаф, выбирая одежду, максимально удобную для поездки.
— Валерий, здравствуйте еще раз. У меня возникли некоторые проблемы — не могу дозвониться до аэропорта, а нужно срочно вылететь в Москву. Не могли бы вы забронировать мне билет на ближайший рейс?
— Что-то непредвиденное? — насколько я могла определять душевное состояние собеседника по голосу — Валерий заволновался. — Это каким-то образом связано со статуэткой?
— Ну, разумеется. Я пока ни в чем не уверена, но есть подозрения, что она может появиться на завтрашнем аукционе в Москве. Поэтому мне хотелось бы предотвратить возможную продажу, если, конечно, таковая будет иметь место.
— Я сейчас же закажу билет. Вам нужно сопровождение?
— Нет, обычно я самостоятельно справляюсь. Если только… Может понадобиться совет эксперта в области антиквариата. Я ведь вряд ли смогу отличить подделку от подлинника Мары, при всем своем желании.
Я понадеялась, что Архипов поймет мой прозрачный — наверное, даже слишком прозрачный — намек насчет компании Артема. Сей приятный во всех отношениях господин мог оказаться полезным. Так мне подсказывал мой внутренний голос, к советам которого я временами прислушиваюсь.
— Артемий где-то в городе, но, думаю, что смогу найти его по сотовому, — понял меня Архипов. — И если он не откажется нам помочь, то я закажу два билета. Кстати, для вас имеет значение класс?
— Для меня в данный момент имеет значение время вылета.
Архипов пообещал позвонить, когда закажет билеты и найдет Стрелецкого. Сказав, что меня проще будет найти по сотовому, я начала паковать вещи. В благоприятном для себя исходе этого дела я не сомневалась. Но, наверное, напрасно.
Позвонил сам Стрелецкий. Я почему-то считала, что он не просто захочет составить мне компанию, а буквально возжелает этого. Наверное, у меня на молекулярном уровне закрепилось свойство заставлять людей делать именно то, чего мне бы хотелось. Весьма полезное свойство, ни на что его не променяю.
Покопавшись в шкафу, я похвалила себя, горячо мною же любимую, за умение подбирать одежду на все случаи жизни. Для Москвы я выбрала хороший английский костюм, обладающий уникальным качеством не сминаться ни при каких обстоятельствах. И в пир, и в мир, что называется. Желание всегда превосходно выглядеть еще никому не мешало жить, а мне и подавно. Так что, собрав все необходимое в небольшую кожаную дорожную сумку, я ждала, когда придет такси со Стрелецким.
