— Умненькая девочка. — Карташов погладил Ларису по голове.
— Черт! — выругалась Лариса. — И что же теперь прикажете делать?
— А ты думаешь — почему за тебя так начальство ухватилось? — спросил Олег. — Очередного «глухаря» никто не хочет.
— Хорошо, схожу в коммуналку, поговорю, — автоматически отметила для себя Лариса.
— Наши уже ходили туда, — вздохнул Олег. — Но там как всегда: ничего не слышу, ничего не вижу, ничего никому не скажу.
— Твои просто не умеют работать.
— Да уж куда нам, — обиделся Олег и отвернулся.
— Ладно тебе. — Лариса подвинулась к нему и провела рукой по его волосам. — Если хочешь, вместе сходим.
— Я предоставляю вам эту возможность, — все еще насупившись, но уже поддаваясь возникающему желанию, сказал Олег. — Дамы, вперед… И вообще я тебя хочу…
Такое резкое подведение итогов разговора изумило Ларису. Хотя она уже привыкла к тому, что Олег был человеком прямолинейным и, что греха таить, не очень далеким. Но именно это и придавало ему некий шарм.
— Ничего себе переходики, — усмехнулась Лариса, прижимаясь к Карташову.
Он стал целовать ее, начиная с шеи и переходя к губам, одновременно опуская на диван. Рука его медленно скользила вниз по ее телу. Лариса теряла ощущение реальности. Она уносилась в мир чувств, где все возможно и нет никаких условностей…
* * *
Алексей Снегирев сидел в своей комнате. От напряжения у него выступил на лбу пот. Никогда в жизни он не занимался бумагами — именно эта работа ему давалась тяжелее всего. Но сейчас ему приходилось заниматься именно этим — сводить финансовый баланс. Неделю назад он офицально зарегистрировал свою фирму и теперь являлся пока единственным ее работником. Последнее его, правда, совсем не смущало.
Алексей с энтузиазмом относился к своему новому делу, и первоначальные трудности его не могли испугать. Был, правда, еще один так называемый «внештатный сотрудник». Им являлся его сосед дядя Гриша, прожженный алкоголик. Но эта его особенность не помешала ему собрать нужную для Алексея информацию. Дядя Гриша успел не только получить свою «зарплату», но и благополучно ее пропить, на целую неделю став лучшим другом всех местных алкашей.
Благодаря дяде Грише Алексей теперь знал, что на местном рынке присутствует только одна солидная фирма — «Меха Поволжья». Кроме этого, были какие-то кустари-одиночки, которые перебивались с хлеба на воду и не могли являться серьезными конкурентами. Снегирев прекрасно понимал все трудности, которые ждут его на пути становления, но он чувствовал уверенность в себе. А сейчас это было для него главным.
Он сам не до конца понимал, почему решил заняться именно этим бизнесом. Но курс уже был выбран, а Алексей не привык отступать.
В данный момент он пыхтел над составлением сметы расходов, пытаясь свести их до минимума. С финансами у Алексея пока было, грубо говоря, хреновато, но он искренне рассчитывал на то, что положение поправится, если он начнет работать.
Спустя час напряженного сидячего труда над бумагами Алексей встал и потянулся.
«Все, пора в народ», — сказал он сам себе и подошел к зеркалу. Ему хотелось быстрее приняться за работу. Надо было начинать первый этап, связанный с закупкой сырья.
* * *
Всю ночь ей снились камера и мерзкий следователь, который периодически принимал облик огромного паука. Он дотрагивался до нее своими лапами, и только от этих прикосновений ей становилось плохо. Она готова была сознаться в чем угодно, но этот паук-следователь никак не хотел сказать ей, в чем именно она должна сознаться, а сама она и понятия об этом не имела.
Когда Лариса проснулась, то сразу вскочила с кровати и бросилась в ванную. Ощутив на себе прохладные упругие струи воды, она расслабилась и успокоилась.
«Я начинаю сходить с ума», — решила Лариса, выходя из душа.
Включив фен, она направила его на волосы и посмотрела на часы. Было только семь. Она не чувствовала себя отдохнувшей за ночь. К тому же от Карташова она приехала довольно поздно, когда Евгений уже спал.
Она пошла на кухню и, сварив себе кофе, села за стол. Лениво помешивая ложечкой в чашке, она вспоминала вчерашний вечер. Из материалов, которые предоставил ей Карташов, она поняла, что объективно ее дело — труба. О том самом мужике, который бросил ей в руки пистолет, в деле не было сказано ни слова. И она поняла, что сама должна найти того, кто убил этого Стаса Леонидова. В противном случае ее не спасет ни Карташов, ни кто-либо другой.
— Ларочка, — услышала она из комнаты голос Евгения, — ты уже проснулась?
— Нет, — ответила она.
— У тебя снова дела? Тебя вчера долго не было! — Котов появился на пороге кухни, кутаясь в халат.
— Да, у меня снова дела, и я скоро сяду в тюрьму, — грустно поведала Лариса. — Ты мне будешь носить передачки?
— Да ну тебя, — обиженно ушел обратно Евгений. — Вечно твои шуточки…
— Ничего себе шуточки, — усмехнулась Лариса себе под нос.
Она решила не рассказывать Евгению о вчерашнем происшествии. Он в последнее время избрал с ней тактику этакого снисходительного иронизирования над всем, что она делала. Поэтому ничего, кроме язвительных реплик, сомнительных псевдоинтеллектуальных ассоциаций и упреков, от него ждать не приходилось. А каких-либо дельных советов от Котова она и не ожидала услышать.
Поэтому она быстро собралась и, нанеся легкий макияж, быстро спустилась вниз.
Ее путь лежал в коммуналку, где был прописан убитый вчера утром Стас Леонидов. Это оказалось совсем недалеко, в центре, в нескольких кварталах от дома Котовых.
Заходя в подъезд, Лариса попутно отметила тот факт, что дом находился рядом с тем местом, где был убит Стас. Более того, если выйти из дома через проходной двор на соседнюю улицу, то попадешь прямо на то место, где все и произошло.
Дверь нужной квартиры оказалась незапертой, и Лариса, открыв ее простым толчком, оказалась в длинном и темном коридоре.
В квартире было тихо. Вероятно, все, кому нужно было уходить на работу, уже ушли, а те, кому не нужно, — сидели по своим комнатам и занимались домашними делами. А домашние дела обитатели коммуналки понимали по-разному. На первом месте из всего многообразия возможных занятий стояли просмотры сериалов. Шедшая по коридору почти на ощупь Лариса была слегка испугана внезапным надрывным криком из соседней комнаты: «Но я люблю Хулио! И я выйду за него замуж! Ты просто ничего не понимаешь и завидуешь мне, потому что ты сама имеешь на него виды!» После этой фразы наступила тишина. Вероятно, та, кому предназначался столь страстный монолог, раздумывала над сказанным.
Лариса укорила себя за необоснованную тревожность, усмехнулась над выдуманными проблемами и пошла по коридору. Где-то впереди замаячил свет. Судя по доносившемуся оттуда приглушенному звяканью, это была кухня и там явно кто-то был.
Она пошла на свет и вскоре действительно оказалась на коммунальной кухне. Там за столом сидел интеллигентного вида мужчина и, не спеша помешивая ложечкой в чашке, читал газету. Услышав шаги, он опустил газету и из-под очков посмотрел на Ларису.
— Вы к кому? — больше с любопытством, чем с удивлением, спросил он.
— Я к Стасу Леонидову. Но я давно не была здесь и не помню, какая у него комната, — извиняющимся тоном произнесла Лариса.
— Что-то я вас не припомню, — положил газету на стол мужчина и внимательно посмотрел на гостью. — Ну да ладно, теперь какая разница…
Обитатель коммунальной кухни вздохнул и, сложив руки в замок, грустно сказал:
— Дело в том, что Стаса нет.
— А где он? — сделав удивленное лицо, спросила Лариса. — Он скоро будет?
— Он? — переспросил мужчина. — Нет, не скоро. Точнее, его вообще не будет… Его убили.
Житель коммуналки проговорил это все серьезно, но абсолютно равнодушным тоном. Он сказал это так, как будто речь шла о чем-то привычном и обыденном. Как будто в этой коммуналке очень часто убивают. А теперь просто пришла очередь Стаса. А что поделаешь? Такова жизнь.
Ларису это несколько удивило. Она уже приготовилась выслушивать слезные воспоминания о том, какой Стас был хороший и умный, но вот… жизнь не сложилась. Что страну развалили и жить стало трудно и так далее в таком же духе. А тут…
Мужчина снова поднял газету, давая понять, что всю информацию он выложил и что разговор на этом можно считать законченным.
— Подождите, — села Лариса на свободный стул напротив, — то есть как это убили?
Мужчина тяжело вздохнул и поверх газеты посмотрел на назойливую визитершу. Затем, вероятно, смирившись со своей участью, он убрал газету и сложил руки перед собой, как ученик за партой в первом классе.
— Вы что, из милиции? — осведомился он.
— Нет, я его знакомая, — упавшим голосом сказала Лариса. — Мы давно не виделись, и вот… За что его убили?
