Джексон отдал ей?
— А когда туристы уедут? Что нам делать? Людей будет меньше, пропажи заметят, — спросила она шепотом.
— Джексон сказал, что сбережет нас. Он ведь всемогущий. Неужели ты думаешь, что он позволит нам попасть в неприятности? — Шелдон улыбнулся.
— Ты думаешь, он спасет нас?
— Он спасет всех, кто пойдет за ним. Жизнь забирает, жизнь отдает. А мы ей помогаем.
— Тяжелую ношу мы несем, очень тяжелую, — вздохнула Грейс и отдала письмо Шелдону.
— Джексон смог, и мы сможем. А потом, когда нас станет больше, будет еще легче. Неужели ты не хочешь пойти за ним? Я пойду за ним до конца.
— Да. Наверное, нам будет легче, — согласилась девушка и отвернулась.
Грейс закрыла глаза и вспомнила ощущения прошлой ночи. Вспомнила пузырьки воздуха, летящие к кромке воды, вспомнила легкость тела, вспомнила Джексона, улыбающегося и благословляющего на лучшую жизнь. Грейс не одна, но казалось, будто даже Шелдона рядом не было.
Они оба слышали, что сказал Джексон: правда его накроет Землю спасительным куполом. Джексон приказал им стать теми, кто пронесет правду в мир. Способы и методы в не имели значения. Поверившие спасутся. Они оба это слышали.
Некоторое время они сидели в тишине. Грейс знала, что Джексон долго не напишет. Общение нужно заслужить.
— Теперь ведь все будет лучше? — спросил Шелдон.
— Так Джексон сказал, — прошептала Грейс. — Легко никогда не бывает.
— Но Джексон спасет нас. Он обязательно вознаградит, — в тон ей ответил Шелдон. — Чем нас будет больше, тем лучше.
— Мы должны делать это за него?
— Кто, если не мы? Иначе бы Джексон не выбрал нас.
Шелдон чуть вытянул шею, огляделся, и только убедившись, что никто из прихожан не смотрел в их сторону, не поворачиваясь к Грейс вытащил из кармана маленький пузырек таблеток. Грейс вздрогнула, по коже пробежался холодок. Девушка накрыла его руку своей.
— Убери! — шикнула она.
— Тебе не нужно? — удивился Шелдон.
— Я сказала, убери!
— Джексон сказал, чтобы Грин…
— Не важно, что ты думал! — оборвала его Грейс. — Убери!
— Но…
— Он тут ни при чем!
Шелдон посмотрел на нее изучающе, а потом пожал плечами и убрал пузырек в карман.
— Как знаешь. Если что, ты знаешь, где их взять.
Грейс чувствовала что-то странное, будто сердце впервые за долгие месяцы забилось быстрее. Руки задрожали, а голос стал громче.
— Буду помнить, — как можно тише и спокойнее сказала она и, снова вспомнив слова Джексона, улыбнулась. — Спасибо, что принес. Но мне ничего не нужно.
— Нам они тоже не нужны. Может, выбросить?
— Как хочешь. — Шелдон убрал пузырек в карман. — Мне пора.
— Мы еще встретимся?
— Встретимся. Но пока нам лучше не видеться. Джексон сказал.
— Если вам нужна помощь…
— Пока мы сами. — Шелдон слабенько улыбнулся, словно уже забыл, как это делать, и заново учился. — У тебя свои цели, Грейс. Занимайся ими.
— Ты говоришь совсем как он. До встречи, Шелдон.
— До встречи, Грейс.
Он ушел быстро, вылетел за дверь как ветер, случайно впущенный в храм. А когда Грейс обернулась и посмотрела вперед, увидела Кристофера, который наконец появился.
Грейс шла к нему быстро, подарок сжимала в руках, и даже не переживала, что мужчине не понравится. День рождения — это в первую очередь повод.
— Здравствуйте, Кристофер! — сказала Грейс, когда подошла к нему со спины.
Он оборачивался всегда до того, как отвечал, даже если узнавал человека по голосу. Грейс посмотрела на него и поняла, что Кристофер ничуть не изменился. Он всегда был с ней честен.
— Грейс! Я так давно тебя не видел. Очень рад, что ты зашла, — обрадовался священник Кристофер и широко улыбнулся. Совсем как юноша, когда улыбался.
— С Днем рождения! — сказала Грейс и протянула ему сверток, который попросила торговца обтянуть подарочной ленточкой.
В глазах мужчины загорелось детское восхищение.
— Грейс, я польщен. Спасибо тебе, от всего сердца. Мне очень приятно. Боюсь только, мне нечего подарить тебе взамен, — смутился Кристофер и прижал сверток к груди.
Грейс улыбнулась.
— Я буду очень рада, если вы поговорите со мной.
— Я всегда рад пообщаться с тобой, Грейс, — сказал Кристофер и жестом пригласил Грейс сесть на лавочку.
— Нет. Мы можем поговорить без лишних глаз?
Он смутился, но уже не от радостной тревоги.
— Что-то случилось?
— Помните, вы говорили, что любите разговоры по душам?
— Конечно. Но, боюсь, я не хороший собеседник для обсуждения личных тем. — Он, кажется, испугался.
Грейс закусила губу.
— Это по вашей специальности.
— Прости?
— По религии. Помните, мы когда-то уже говорили?
— Конечно, помню, но…
— Так у вас есть минутка?
— У меня… — Он подавил вздох. Честность все-таки победила. — Конечно. Пойдем ко мне.
Священник Кристофер боязливо оглядывался, проверял, не следил ли кто за ними, не подумал ли кто плохого. Грейс видела это, кажется, в первый раз.
«Ты взберешься высоко, Грейс, и с высоты будешь видеть всех, кого можно научить правде. Ты подойдешь близко к взрослым, которые воздействуют на других. Так воспользуйся привилегией с умом», — сказал ей когда-то Джексон. Он еще тогда предвидел триумф его правды.
Кабинет Кристофера светлый и теплый. Шкафы по обе стороны, стол посередине. Грейс вдохнула аромат чистоты и почувствовала, как закружилась голова.
— Присаживайся, — тихо сказал Кристофер и аккуратно поставил подарок на стол. — Будешь чай или…
— Нет, прошу, ничего не нужно.
Он сел напротив и скрестил руки перед собой. Почувствовал неладное сразу, но не стал подавать вид. А лицом к лицу с Грейс сидеть боялся, боялся ее проницательного взгляда, от которого ничто не могло уже скрыться.
— Я не знаю, как сказать вам это, но как человек знающий, вы должны понять меня. Вы должны понять.
— Я должен?
— Должны. Мне нужно поговорить с вами. — Грейс закрыла глаза. — Помните, когда-то
