и он вошел. Стюарт был уже раздет, в одних трусах…
Кира замолчала, глаза наполнились слезами.
Джейк терпеливо ждал. Он никому не собирался позволять торопить показания его свидетеля. Слезы всегда помогали делу. Карла, Либби и Порсия не спускали глаз с женщин-присяжных, следя за их реакцией.
– Знаю, как вам тяжело, но это очень важно, – произнес Джейк. – Что было потом?
– Он спросил, занималась ли я раньше сексом, я ответила, что нет…
Дайер нехотя поднялся.
– Протестую, показания с чужих слов.
– Отклоняется! – отрезал Нуз.
– Он сказал, что хочет секса, чтобы нам с ним было хорошо. Я отказалась. Я испугалась, пятилась, но он был очень сильный. Стюарт схватил меня, бросил на кровать, сорвал с меня футболку и шорты и изнасиловал.
Кира расплакалась, сотрясаясь всем телом. Оттолкнув микрофон, она рыдала, закрыв обеими руками рот.
Половина присяжных наблюдала за ее мучениями, другая половина отвернулась. Номер 7, миссис Файф, и номер 8, миссис Саттерфилд, утирали слезы. Странно, но номер 3, мистер Кингман, которого защита считала одним из наиболее твердых сторонников закона и порядка, с любопытством поглядывал на Либби, и та заметила, что его глаза тоже увлажнились.
Вскоре Джейк спросил Киру:
– Хотите, сделаем перерыв?
Вопрос давно отрепетирован, ответ тоже – быстрое «нет». Кира была сильной девочкой, многое пережила и могла все это выдержать.
– Что случилось после того, как он закончил, Кира?
– Встал, натянул трусы, велел мне перестать реветь. Сказал, чтобы я привыкала, потому что мы будем постоянно этим заниматься, пока я живу в его доме.
Дайер привстал:
– Протестую. Показания с чужих слов.
– Отклонено, – завил Нуз, не глядя на обвинителя.
Садясь, тот задел свой блокнот, упавший со стола на пол. Нуз оставил это без внимания.
По кивку Джейка Кира продолжила:
– Стюарт спросил, понравилось ли мне, я сказала «нет». Я плакала, вся дрожала и думала: «Как ты можешь думать, что мне понравилось?» Когда он уходил, я еще лежала, укрывшись простыней. Стюарт подошел ко мне и дал пощечину – несильно. Пригрозил, что если я кому-нибудь проболтаюсь, то он убьет меня и брата.
– Что было потом?
– Как только он ушел, я направилась в ванную. Я чувствовала себя грязной, хотела смыть с себя его запах. Я долго сидела в ванне и старалась перестать плакать. Мне хотелось умереть, мистер Брайгенс. Впервые в жизни я думала о самоубийстве.
– Вы рассказали матери?
– Нет.
– Почему?
– Я боялась его, мы все боялись его. Я знала, что если кому-нибудь расскажу, то мне не поздоровится. Это продолжилось, я поняла, что могу забеременеть. Мне бывало плохо по утрам, тошнило в школе, я знала, что придется поделиться всем с мамой. Я собиралась это сделать, но тут Стюарт был убит.
– Брату вы тоже ничего не сказали?
– Нет.
– Почему?
Кира пожала плечами:
– Слишком боялась. Что бы он сделал? Мне было страшно, мистер Брайгенс, я не знала, как поступить.
– Вы так никому ничего и не сказали?
– Нет.
– Когда произошло следующее изнасилование?
Глядя в свой листок, Кира ответила:
– Через неделю, тридцатого декабря. Как и в первый раз – в субботу, дома, когда больше никого не было. Я его отталкивала, но он же гораздо сильнее меня. Когда все закончилось, Стюарт уже меня не бил, просто опять пригрозил.
Джанет Кофер громко всхлипнула – это больше походило на крик – и опять разрыдалась. Нуз, указывая на нее, обратился к приставу:
– Прошу вывести эту даму из зала суда.
Два помощника шерифа сопроводили ее к двери. Джейк посмотрел на свою свидетельницу:
– Кира, расскажите, пожалуйста, присяжным о третьем изнасиловании.
Справившись с приступом дрожи, Кира вытерла лицо. Не спеши, настойчиво учил ее Джейк. Спешить совершенно некуда. Процесс так или иначе будет недолгим, поэтому торопиться не станет никто. Наклонившись к микрофону, она произнесла:
– Чтобы в очередную субботу все не повторилось, я попросила Дрю побыть со мной дома. Стюарт ушел. Миновало уже две недели, мне удавалось избегать его. И вот однажды днем Стюарт заехал за мной в школу на патрульной машине. – Кира заглянула в шпаргалку. – Был вторник, шестнадцатое января. Я задержалась в школе – готовилась к пьесе, театральному проекту. Он вызвался забрать меня. Мы остановились поесть мороженого. Уже смеркалось, сейчас я понимаю, что Стюарт тянул время, чтобы стало совсем темно. Мы направились домой, но он выбрал окружную дорогу, проехал мимо церкви Доброго Пастыря и остановился за старой сельской лавкой, давно закрытой. Темно было хоть глаз выколи, нигде ни огонька. Стюарт велел мне лезть на заднее сиденье. Я ничего не могла поделать. Я умоляла его успокоиться, хотела закричать, но все равно меня никто не услышал бы. Он оставил заднюю дверцу открытой, помню, было очень холодно…
– Он был в форме?
– Да. Снял кобуру с пистолетом и спустил штаны. Я была в юбке, Стюарт задрал ее мне до шеи. По пути домой я плакала не переставая, поэтому он ткнул дулом пистолета мне под ребра и приказал заткнуться. Пригрозил, что убьет меня, если я скажу хотя бы словечко. Потом со смехом добавил, что хочет, чтобы я вошла в дом так, будто ничего не произошло, вот, мол, и посмотрим, какая я актриса. Я побежала к себе в комнату и заперла дверь. Вскоре ко мне заглянул Дрю.
Какими бы откровенными и захватывающими ни были ее показания, Джейк знал, что было бы ошибкой мучить свидетеля и присяжных подробностями всех пяти надругательств. Они и так много вытерпели, а он набрал очков на весь остальной процесс. Джейк шагнул к столу защиты, чтобы кое-что записать, и покосился на сидевшую в третьем ряду Карлу. Та мгновенно провела красным ногтем себе по горлу. Это означало: «Добивай!»
Он вернулся к трибуне и продолжил:
– Кира, в ночь гибели Стюарта вы находились дома с Дрю и с матерью?
– Да, сэр.
Дайер встал.
– Протестую, Ваша честь. Защита инструктирует свидетеля.
Нуз раздраженно ответил:
– Да, инструктирует, мистер Дайер, но это будет занесено в протокол. Отклоняется. Продолжайте, мисс Гэмбл.
– Мы были дома и, как всегда, ждали. Стюарт сильно припозднился, а обставновка в доме и так давно ухудшилась. Мы с братом упрашивали маму сбежать, пока все целы. Я решила сознаться ей, что со мной происходит что-то странное, что я, наверное, беременна, но все еще опасалась, и потом, нам некуда было идти. Мы угодили в ловушку. Если бы мама узнала об изнасилованиях и вообще, то не знаю, что бы она сделала. Но я все еще боялась его. В полночь мы увидели свет фар. Мы с Дрю скорчились на моей кровати и забаррикадировали дверь. Слышали, как Стюарт вошел, мать была в кухне, началась ссора, затем драка. Мы слышали, как он бьет ее, как она кричит, он бранится, все это было ужасно…
Вытерев слезы, Кира прильнула к микрофону.
– Стюарт поднимался наверх? – спросил Джейк.
– Да. Внизу вдруг все стихло, раздались его шаги на лестнице. У него заплетались ноги,
