- И как они восприняли? – Уля потянулась к нему, сжав прохладными пальцами мужское запястье. Может, ему эта поддержка и не нужна, но как ещё выразить сочувствие и любовь, она не особо представляла. Во всяком случае, в такой ситуации.
- Пока не знаю. По телефону, вроде, нормально, а так… Сейчас увидим, - ни сбрасывать её руку, ни игнорировать этот жест он не стал, вместо этого поднес кисть к своему лицу и поцеловал в центр ладони. – Они чувствуют себя виноватыми, что ты пропала.
- Глупость какая! Я сама вышла, потому что и в голову не пришло подозревать его… - ремень безопасности не пускал подползти поближе, поэтому пришлось остаться на месте. Можно, конечно, его отстегнуть, но Андрей живо усадит обратно. Во всяком случае, раньше всегда так и случалось, а уж теперь…
- Да никто его и не подозревал, - он мотнул головой и на секунду поморщился. – Я тоже не думал на брата. До сих пор не понимаю, зачем он все это затеял.
Уля могла кое-что ему рассказать из откровений Александра, но момент оказался упущен – они уже подъезжали к воротам дома Лебедевых. Поэтому она ограничилась одной фразой:
- Вашей вины в этом нет, а что там творится в его голове, мы теперь не узнаем.
Обмануть его у неё, конечно, не получилось. Да и никогда не получалось.
- Расскажешь потом?
- Только не сегодня, ладно?
Андрей кивнул и повел её в дом родителей.
Как он и говорил, Ольга Николаевна и Иван Петрович явно чувствовали свою вину за произошедшее, поэтому, как ни старалась, Уля, наверное, так и не смогла их переубедить.
Зато она заметила, что отец Андрея намного бледнее обычного, да и, когда думает, что никто не видит, на пару секунд прижимает ладонь к груди, как будто пытался унять боль. И знала, что его жена это видит, поэтому, несмотря на радушность, улыбку попытку уговорить остаться на вечер с ними, постоянно косится на мужа, стараясь не делать это совсем демонстративно.
- Андрюш… - договорить Уля не успела, он и так понял, поэтому только шепнул на ушко:
- Я знаю, врач у него уже был. Вроде, нормально, но с ним пока останется его медсестра.
Вроде, это и должно было успокоить, но легче от этого Ульяне не стало. Зато стало страшно, потому что на секунду представила себя на месте Ольги Николаевны. Знать, что любимому человеку больно, и не иметь возможности это изменить. Да и жалости он не примет, слишком для этого гордый. А от того, что Андрей был так похож на отца, стало и вовсе жутковато. Она, наверное, так не выдержала бы…
- Устала? – заметив, что она немного съежилась, Андрей сразу повернулся к Уле.
- Немного…
- Тогда поехали домой.
А вот сейчас на вранье не поймал. Наверное, потому что его там и не было – ведь, в самом деле, все тело уже гудело, да и голова стала совсем тяжелой. Только не от этого хотелось прижаться щекой к его плечу, зажмуриться и просто посидеть в тишине, медленно вдыхая запах и чувствуя, как тревога и уходит, а натянутые нервы расслабляются. Это, пока была в опасности, адреналин помогал держаться, а теперь захотелось просто прилечь в темноте и подремать. И обязательно, чтобы Андрей был рядом, потому что только так сможет полностью успокоиться и расслабиться.
А ведь ещё двое суток назад на полном серьезе думала, что вместе им уже не быть, только есть такие вещи, которые открываю глаза на многое.
Что обиды есть у каждого, и самое главное – на них не зацикливаться.
Что есть вещи намного более важные, чем то, что они сказали друг другу. И нельзя бить в ответ словами, даже если тебе сделали больно. Потому что тогда становится только хуже…
И что они слишком уверены в собственном бессмертии, и том, что время на исправление ошибок ещё есть. А ведь сегодня все могло закончиться совсем иначе. И не было бы ни её самой, ни их малыша.
При одной мысли об этом, захотелось отшлепать себя по щекам, но Уля понимала, что права.
Нельзя постоянно возвращаться к тому, что произошло, если они хотят быть вместе. А ведь они оба этого хотят, и причина не в ребенке. Вернее, не только в нём.
Что слова, сказанные в запале, конечно, очень обидны, и до сих пор от них саднит внутри, но это просто слова. Потому что ни разу, ни единым жестом или поступком, Андрей никак не демонстрировал свое превосходство, и это намного важнее всего, что он говорил.
Даже если за ту его фразу и сейчас хочется размахнуться и треснуть по макушке. Может, и стоило бы, ведь советуют же беременным потакать своим порывам.
Вместо этого Уля только плотнее сжала пальцы на его руке. Андрей это, естественно, почувствовал, только вывод сделал другой:
- Скоро приедем, потерпи немного.
Он не обманул – уже через несколько минут они поднялись в его квартиру, где на журнальном столике в гостиной рядком лежали разрисованные Ульяной шарики, а ель так и стояла на балконе, как бедная родственница, не решающаяся пройти в комнату.
И где пахло мандаринами – у Ули даже рот слюной наполнился от этого аромата, так захотелось почувствовать на языке кисловатую прохладную сладость. Вот только сначала неплохо было бы просто поесть, все-таки больше двенадцати часов голодная. И искупаться. И выспаться.
И непонятно, чего из этого хочется в первую очередь.
Все-таки хорошо, когда есть тот, кто может помочь разобраться в собственных желаниях.
Поэтому, когда через полчаса она лежала под одеялом, накормленная и свежеотмытая, Уля, вместо того, чтобы спать, продолжала думать. Настроение, наверное, такое – размышлятельное. И чем дольше думала, тем больше хмурилась. Не от мыслей, а потому что Андрей не пришел. Нет, он и не обязан каждый раз стеречь её сон, но…
В конце концов, она отбросила одеяло и сама пошла его искать. В конце концов, что за трусость – она созрела для разговора по существу, а он где-то прячется?!
Правда, как оказалось, он не прятался, а пытался организовать праздничную атмосферу. Елка этому усиленно сопротивлялась, так что ещё неизвестно, что бы вышел победителем.
- Давай помогу, - пары минут тихого подсматривания хватило, чтобы понять, в чем его ошибка, да и наблюдать за тем, как Андрей путается в гирлянде, намного интереснее, чем мысленно считать овечек.
- Почему не спишь? – он отвлекся от попытки размотать морской узел из проводов и ярких лампочек.
- Скучно…
Дальше она не продолжила, усевшись на полу и требовательно протянув руку к гирлянде.
- Как ты думаешь, почему он это сделал? – пока пальцы проворно распутывали узлы, Уля не поднимала глаза.
- Я не знаю… - он сел рядом, но не вплотную, оставляя ей видимость уединения, но при каждом движении рук касаясь девичьего бедра локтем. – Мы с Сашкой не были особо близки, хотя он старше всего-то на три года. Как-то так получилось. Больше хорошие знакомые и просто родня, чем друзья. Теперь я думаю, что вообще его не знал. Потому что тот Сашка, которого знал я, на такое не пошел бы.
Уля не стала дальше расспрашивать, заметно же, что ему неприятно говорить об этом человеке. А задать те вопросы, которые вертелись на языке, не хватало смелости. Андрей тоже замолчал, видимо, продолжая мысленно разбирать причины всего происходящего. Вот только у него вряд ли получится без её подсказок, а говорить, что все началось из-за зависти и злости, просто не хотелось. Может, как-нибудь потом, когда первые впечатления чуть остынут, но не сейчас, по живому и свежему.
Вдвоем у них получилось намного быстрее, хотя первое время было не до разговоров, разве что тихо спорили, чей край нужно протаскивать через петлю. Зато потом, когда с коварным украшением все-таки справились, Уля уже набрала воздуха в грудь, чтобы начать говорить, но её опередили:
- По сроку рожать летом? – он сосредоточенно разбирал стеклянные игрушки, как будто именно они сейчас больше всего и интересовали.
И чем вызван этот вопрос, она не поняла, но направление, примерно, правильное, так что переводить тему не стала:
- Да, в середине августа. А что?
- Ничего, просто… - положив на место шар, Андрей уселся рядом в Ульяной, положив руку ей на плечи. – Если через год после рождения ребенка захочешь учиться на архитектора, тебя возьмут. Только, наверное, лучше на заочное, для учебы на дневном нужно много времени.
Вот такого предложения она точно не ожидала, чего уж там.
- Откуда ты знаешь, на кого я хотела учиться?
- Я много, что о тебе знаю.
Объяснение исчерпывающее, чего уж там, только хотелось бы конкретики, но Уля не стала акцентировать на этом внимание, потом как-нибудь обо всем расспросит.
- Но там нужно заново сдавать ЕГЭ, у меня просто не будет на это времени.
- Уль, тебя примут. Вступительные экзамены и все остальное – не твои проблемы. Если ты этого ещё хочешь, конечно.
Вот о чем у неё в последнее время голова точно не болела, так это о неудавшейся карьере архитектора. Потому что было слишком много всего, на что стоило обратить внимание. И сейчас, после этого разговора… Да, Уля не сомневалась, что Андрей добьется, чтобы она там училась, вот только теперь полюс желаний настолько сместился, что раньше сама бы себе не поверила.
