Согласно полицейским отчетам, водолазы рассказали, что за неделю до обнаружения аппаратов видели черный лимузин, направлявшийся к озеру. Они сразу подумали, что это посольская машина. Советское представительство не ответило на запросы полиции, собственно, как и все другие посольства Восточного блока. Эрленд нашел краткий рапорт о том, что приемники изготовлены в Советском Союзе. Среди прочего указывалось, что речь идет о разведывательной аппаратуре, принимавшей волны в радиусе до ста шестидесяти километров и, по всей видимости, использовавшейся для прослушивания телефонных разговоров в Рейкьявике и округе. Говорилось также, что такие приборы производились в начале шестидесятых — допотопные ламповые аппараты, замененные в скором времени новыми транзисторными приемниками. Аппараты закамуфлировали под блоки питания и распихали по обычным чемоданам, чтобы утопить.
Сидящей напротив полицейских женщине было около семидесяти лет, но она хорошо сохранилась для своего возраста. Детей у нее не было, поскольку ее сожитель неожиданно пропал. Пара не регистрировала брак, хотя этот вопрос обсуждался. После исчезновения друга она так никого и не нашла, закончила женщина свой рассказ со смущением и печалью в голосе.
— Это был необычайно привлекательный человек, — добавила хозяйка, — и мне всегда казалось, что он должен вернуться. Уж лучше лелеять пустые надежды, чем знать, что он умер. Я не могла в это поверить, да и сейчас не верю.
Тогда пара только переселилась в небольшую квартиру. Они собирались завести ребенка. Все произошло в 1968 году. Женщина работала в молочной лавке.
— Вы наверняка помните, — обратилась она к Эрленду. — Да и вы тоже. — Она посмотрела на Сигурда Оли. — В то время существовали специальные молочные лавки, в которых продавали молоко, скир[13] и тому подобное, Только молочные продукты.
Эрленд согласно кивнул. Сигурд Оли, напротив, стал проявлять нетерпение.
Ее друг собирался заехать за ней после работы, как он всегда делал. Она ждала его у входа в лавку.
— Прошло уже более тридцати лет, — сказала она, взглянув на Эрленда, — а мне кажется, что я все еще стою у магазина и жду его. Все эти годы. Он всегда был таким пунктуальным. Помню, как я почувствовала, что он опаздывает сначала на десять минут, потом на четверть часа, потом на полчаса. Время как будто тянулось бесконечно. Точно он забыл про меня.
Женщина вздохнула.
— А потом мне казалось, будто его никогда и не существовало.
Согласно полицейским отчетам, женщина заявила об исчезновении своего друга на следующее утро. Следователи пришли к ней домой. Дали объявление в газеты, на радио и телевидение. В полиции уверяли, что пропавшего быстро найдут, расспрашивали, не выпивал ли тот и не случалось ли раньше подобных исчезновений. Может быть, другая женщина? Она отвечала отрицательно на все вопросы, но они заставили ее задуматься об избраннике с новой стороны. Другая женщина? Ее любимый ушел к другой женщине? Он работал коммивояжером и много ездил по стране. Продавал разный сельскохозяйственный инвентарь: комбайны, трактора, косилки, культиваторы, бульдозеры. Такая работа требовала частых командировок. Иногда они продолжались по нескольку недель кряду. Он как раз вернулся из такой поездки накануне своего исчезновения.
— Но я ума не приложу, что он мог делать на озере Клейварватн. — Женщина переводила взгляд с одного собеседника на другого. — Мы никогда туда не ездили.
Сыщики ничего не сказали ей про советский радиоприемник и про дыру в черепе, лишь то, что скелет был найден в том месте, где раньше была вода, и они проверяют случаи исчезновения людей за определенный промежуток времени.
— Ваш автомобиль нашли через два дня на центральном автовокзале, — уточнил Сигурд Оли.
— Никто не откликнулся на объявление об исчезновении, — вздохнула женщина. — У меня не было ни одной его фотографии. А у него не было моей. Мы не так долго прожили вместе, и у нас не было фотоаппарата. Так никуда вместе и не съездили. Ведь именно во время путешествий люди делают больше всего снимков, не правда ли?
— И на Рождество, — добавил Сигурд Оли.
— Да, и на Рождество, — повторила женщина.
— А его родители?
— Они уже давно умерли. Он долго пробыл за границей. Работал на торговых судах, жил в Англии и во Франции. Даже говорил с легким акцентом, потому что так долго оставался за рубежом. С момента его исчезновения и до обнаружения машины у автовокзала в разные концы страны ушло около тридцати автобусов. Но ни один из водителей не заметил его на своем маршруте. Никто его не видел. Следователь утверждал, что водители должны были запомнить его, если бы он сел в автобус, но я-то знаю, что инспектор просто хотел успокоить меня. По-моему, в полиции думали, что он жив и здоров и вернется домой. Они уверяли меня, что временами им звонят обеспокоенные жены, в то время как их мужья заливают где-нибудь в городе.
Женщина сделала паузу и потом продолжила:
— По-моему, они не стали утруждать себя серьезным расследованием. Мне кажется, что полиция не была в этом заинтересована.
— Как вы думаете, почему он оставил машину у автовокзала? — спросил Эрленд. Он заметил, что Сигурд Оли записал замечание по поводу работы полиции.
— Не имею ни малейшего представления.
— Может быть, кто-то другой припарковал туда машину? К примеру, чтобы ввести в заблуждение полицию, да и вас тоже. Чтобы думали, будто он уехал из города.
— Не знаю, — проговорила женщина. — Мне, конечно, приходила в голову мысль, что его попросту убили, но я не понимаю, кому потребовалось убивать его, и еще меньше — зачем. Просто ума не приложу.
— Часто все происходит по чистой случайности, — сказал Эрленд. — Не всегда нужно искать объяснения. В Исландии убийства редко происходят по какой-то реальной причине. В большинстве случаев это либо авария, либо результат сиюминутной ссоры, необдуманной и совершенно бестолковой.
В рапорте по этому делу также значилось, что в день происшествия пропавший мужчина был в разъездах и к вечеру собирался вернуться домой. Фермер из столичного региона намеревался купить трактор. Исчезнувший коммивояжер хотел съездить к нему, чтобы заключить сделку. Однако фермер утверждал, что коммерсант до него не доехал. Он прождал его целый день, но тот так и не появился.
— Все, казалось, шло как нельзя лучше, а он вдруг взял и исчез, — сказал Сигурд Оли. — Что, по-вашему, могло все-таки произойти?
— Он не собирался исчезать! Зачем вы так говорите? — обиделась женщина.
— Простите меня. Конечно, нет. Он просто пропал, — попытался оправдаться Сигурд Оли. — Извините.
— Я ничего не знаю, — вздохнула женщина. — Иногда он был не в духе, мрачнел и хранил молчание. Может быть, если бы у нас появился ребенок… Возможно, все пошло бы совсем по-другому, если бы мы завели малыша.
В разговоре возникла пауза. Эрленд представил, как эта женщина, встревоженная и обманутая в своих надеждах, ходит туда-сюда перед молочной лавкой.
— Ваш друг был как-то связан с посольствами других государств? — спросил Эрленд.
— Посольства? — удивилась женщина.
— Да, с посольствами, — повторил Эрленд. — У него были какие-то дела там? Особенно с посольствами стран Восточного блока?
— Нет, что вы, — заверила его собеседница. — Не понимаю… К чему вы клоните?
— Может быть, он был знаком с кем-нибудь из посольства, или работал для них, или еще что-то делал? — вмешался Сигурд Оли.
— Да нет же. Во всяком случае, насколько я знаю. Я не в курсе.
— А что у вас была за машина? — сменил тему Эрленд. Он не помнил, указана ли марка автомобиля в рапорте полиции.
Женщина задумалась. Странные вопросы совсем сбили ее с толку.
— Это был «Форд», — вспомнила она. — По-моему, он назывался «Фолкэн». Черного цвета.
— Из отчетов полиции следует, если я правильно понимаю, что в машине не обнаружили никаких следов, проливающих свет на исчезновение вашего друга.
— Нет, ничего не нашли. Только кто-то украл колпак с одного колеса. Вот и все.
— У автовокзала? — удивился Сигурд Оли.
— Так думали в полиции.
— То есть у машины не хватало одного колпака, верно?
— Да.
— А что случилось с машиной?
— Я продала ее. Мне нужны были деньги. Я никогда не была состоятельной.
Женщина вспомнила номер автомобиля и с отсутствующим видом назвала цифры. Сигурд Оли записал их. Эрленд подал ему знак, и они встали, поблагодарив собеседницу за разговор. Женщина осталась сидеть в кресле. Она казалась совершенно сбитой с толку.
— А откуда поступали машины, которыми он торговал? — поинтересовался Эрленд, просто чтобы отвлечь ее.
— Сельскохозяйственное оборудование? Его производили в СССР и ГДР. Он говорил, что по качеству оно хуже американского, но зато значительно дешевле.
