— А что если речь идет о километраже этих машин? — неожиданно вмешался Вовк, захваченный общей атмосферой ожидания, что вот-вот придет озарение.
— Федор! Да ты же… ух, головастик чертов! — Гончаров радостно тряс начальника отделения службы за плечи. — Правильно! Зная пробег машины, они вычисляют, на какой прииск она следует…
Жуков тоже встал и возбужденно заходил из угла в угол, потирая руки. Резко остановился и с видом человека, наткнувшегося на самородок, воскликнул:
— Ну точно, все совпадает! Потому-то они не на каждый транспорт нападали — ведь до многих приисков расстояние одинаково. Вот они и действовали наудачу — иной раз в точку попадут, иной раз — мимо.
— Выходит, наша догадка насчет информаторов оказывается верной, подхватил Гончаров. — Кто-то сидит в Золототресте…
— …и знает о содержании документов, с которыми выезжает команда, добавил Нефедов. — Но почему тогда их человеку не сообщить просто название прииска? Зачем эта путаница с километражем?
— Значит, он имеет доступ только к документам на машину, — сказал Боголепов. — Следовательно, круг людей, связанных с этим, можно еще сузить…
Но Вовк словно окатил всех ушатом холодной воды:
— Позвольте… А как же тогда банда узнавала о местах засад, устраивавшихся нами?… Почему бандиты ударяли всегда в нескольких километрах?…
Зазвонил телефон. Начальник штаба бросился к аппарату. Все напряженно ждали.
— Гончаров… Так… Добре…
Положив трубку, он сказал:
— С Романовского машина прибыла в целости и сохранности.
На проходной шпалозавода, едва освещенной слабенькой лампочкой, клевала носом дежурная в вохровской гимнастерке. Когда скрипнула дверь и с улицы вошла женщина в пестрой шали, повязанной низко, по самые брови, вахтерша подняла на нее сонные глаза.
— Доброго здоровьица! — Гостья явно чувствовала себя неловко и то и дело закрывала руки концами шали. — Не знаете ли такого Стахеева Иннокентия — у вас робит.
— Я сама-то без году неделя. У кого другого спроси… — Глянув в небольшое окошечко, дежурная сказала: — Да вон идет — она тебе все скажет. Клав, подь сюда, пособи женщине…
— Письмо к нам принесла почтальонка — адресом обознался кто-то, начала объяснять женщина в шали пожилой работнице в замасленной робе. Писано: Стахееву Иннокентию. Порасспросила суседок: говорят, на шпалозаводе такой есть парняга. Вот, пришла…
— Спохватились! Кешки третий год уж нету. Как в финскую призвали, так и не бывал…
— Ну, извиняйте, — сказала гостья. — Уж воротится, тогда…
— Итак, мы очертили все пункты, в которых проверяются проездные документы машин Золототреста, — говорил Гончаров. — Но каким образом банде удавалось узнавать места расположения наших засад? Ведь ни Золототрест, ни отдел ВОХР, ни уполномоченные НКВД не информировались об этом.
— А что, если банда заранее выставляет наблюдателей по трассе следования золотого транспорта? — задумчиво произнес Жуков, как бы советуясь вслух с самим собой. — Тогда им легко установить, где с нашего автомобиля сошли засадные группы…
— Это стоящее соображение, — одобрил Боголепов. — Только откуда им знать, что мы собираемся выехать?
— А если осведомитель только один? — прищурившись, спросил Нефедов.
— Что вы имеете в виду? — недоуменно отозвался Боголепов.
— Может быть, о выезде милицейского наряда дает знать тот же человек, который сообщает о машинах Золототреста?
Гончаров склонился над бумагой, где была вычерчена схема пунктов, на которых предъявляются проездные документы. Нарисовав сбоку кружок с надписью «Милиция», он прицелился карандашом поочередно к нескольким узловым точкам схемы и каким-то не своим — глухим, севшим голосом проговорил:
— Нашли!
Все инстинктивно поднялись со своих мест и сгрудились вокруг схемы.
— Вот! — Гончаров стремительно провел жирную черту от кружка «Милиция» к кружку «Нефтебаза». — Это единственное место, где и наши, и их машины предъявляют путевки. По существующему положению о нормировании горючего, бензин отпускается в соответствии с расчетным расходом на сто километров — строго по путевке, заверенной руководством. Вот откуда узнают о километраже!
Он на мгновение умолк, чтобы схватить из пачки папиросу. И продолжал:
— Вычислить наши намерения совсем нетрудно. Если только что заправлялась золототрестовская машина и в путевке стояло сто пятьдесят километров, а следом подъезжает наш автомобиль и получает бензин согласно такому же километражу…
— Верно, — пораженно сказал Вовк.
— Тогда и банде нетрудно проследить заранее за движением наших нарядов и узнать, где выставлены засады, — подхватил Жуков.
— Дело! — с радостным лицом заявил Боголепов. — Теперь остается только накрыть их сообщника… Звоним в Золототрест — пусть отправляют на нефтебазу спецмашину с липовой путевкой. Установить наблюдение за всеми сотрудниками и ждать…
— Думаю, придется недолго, — заметил Гончаров. — Они ведь должны оперативно действовать. Обычно машина выезжает в рейс через час — через два после заправки…
Она вышла за дверь проходной и пошла по широкой пустынной улице, населенной одними курами и овцами. За палисадниками, обсаженными сиренью, дремали кряжистые сибирские избы.
Когда за поворотом показались крашенные в защитный цвет стальные «стаканы» нефтебазы, женщина стянула с головы шаль и набросила ее на плечи. Ненадолго скрывшись в будке охраны, она появилась оттуда в черном халате и кирзовых сапогах.
А через некоторое время к нефтебазе подъехала машина с обитыми сталью бортами, с жалюзи на ветровом стекле.
Жуков, Гончаров и еще двое милиционеров с разных точек непрерывно следили в бинокль за тем, что делается возле «стаканов». И когда автомобиль Золототреста выехал за ворота, но никто из работников базы не засуетился, не покинул ее территорию, на лицах сотрудников милиции появилось выражение досады и разочарования.
Но вот к нефтехранилищу подъехала еще машина. Учетчица не спеша взяла документы, положила на столик, что-то черкнула в бумагах и пошла открывать вентиль. Заправив машину, она обошла ее и вдруг быстрым движением что-то сунула под запасное колесо закрепленное сзади кабины.
Гончаров отнял от глаз бинокль и в изнеможении утер рукавом пот со лба. Прошептал:
— Все…
Подтянул к себе деревянный ящичек полевого телефона. Крутнул ручку.
— Задержите автомобиль номер 21–10, идет в сторону приисковой трассы. Под запаской сзади кабины должно что-то быть…
— Говорит, полюбовницей его была, — докладывал Гончаров. — Костерит Кабакова на чем свет стоит: проклят будь тот день, когда с тобой, окаянным, спозналась.
— А кому записки передавала, сказала? — спросил Нефедов.
— Опять-таки божится, что не знает, кто и где их забирал. Как получала указания с приисковыми машинами — такие же записочки под запасным колесом, — так-де и назад отправляла.
— А что она говорит относительно последнего своего послания с сообщением о том, что Стахеев уже три года в армии и с указанием километража пробега золототрестовского автомобиля? — поинтересовался Боголепов.
— Получила записку с поручением сходить на шпалозавод — видно, Иннокентий сказал Кабакову, что работал там.
— Думаю, тут все ясно, — заговорил Жуков. — Детали можем уточнить потом. Сейчас надо действовать. Посылаем с первой же машиной соответствующую записку. А потом встречаем банду на дороге — причем бросаем на засады все наличные силы.
— Правильно, — поддержал Вовк.
— Только записочку, на мой взгляд, надо положить подлинную, — сказал Нефедов. — Что, если связник по каким-то неуловимым признакам догадается о подвохе?
— Насчет записки согласен. А в остальном я решительно против. Гончаров посмотрел на Нефедова, явно взывая к его авторитету. — Так мы не можем гарантировать успех операции. Если хотя бы половина бандитов разбежится, нам потом будет ох как трудно снова выйти на них. А что, если они захваченное ранее золото перепрячут?… Думаю, сейчас главное установить, где забирают записки и кто их связник.
— По-моему, у нас отработанная схема действий, — заметил Боголепов. Надо определить все пункты, на которых останавливается любая машина, идущая по приисковой трассе.
— А тут и мозговать нечего, — подал голос Жуков. — Все шоферы имеют продовольственные талоны и отоваривают их — обедают или ужинают — в чайной поселка Ближний Урман. Кто-то из тамошних жителей и забирает записки. Больше негде.
— Надо бы проверить, может, еще где… — начал Вовк.
— Проверим, конечно. Но, думаю, замполит попал в точку, — прервал его Гончаров. — Теперь нельзя терять ни минуты… Товарищ начальник отделения службы, немедленно мобилизуйте весь личный состав отдела. Если выйдем на связного, придется, возможно, ударить немедленно.
