- Он согласен остаться у нас, Бетти!- весело воскликнула она.
- Я так и поняла,- со странной улыбкой отозвалась Бетти, возвращаясь в комнату.
Глава 7
Ваберский уходит со сцены
В тот день Джим Фробишер больше не видел Ано и не получал от него известий. Он перевез свой багаж из отеля и провел вечер с Бетти Харлоу и Энн Апкотт в Мезон-Гренель. После обеда они пили кофе в саду за домом, спустившись туда по каменной лестнице, которая находилась за большой дверью в задней стене холла. По молчаливому уговору они избегали упоминаний о выдвинутом Ваберским обвинении. Им оставалось только ждать результатов анализа. Но ряд закрытых ставнями окон гостиных у них над головами не позволял забыть об этом, и беседа то и дело прерывалась долгими паузами. В саду было прохладно, темно и тихо, поэтому возня птиц среди листьев сикомора и редкие шаги прохожего на улице Шарля-Робера казались способными разбудить дремлющий город. Однажды или дважды Джим заметил, как Энн Апкотт, быстро склонившись вперед, вглядывается в темные аллеи, как будто ее глаза разглядели какое-то движение среди древесных стволов. Но при этом она не произносила ни слова и с едва слышным вздохом вновь откидывалась на спинку стула.
- На улице есть калитка в сад?- спросил Фробишер.
- Нет,- ответила Бетти.- Под гостиными есть коридор, ведущий во двор, которым пользуются садовники. Единственный другой выход в сад - из холла позади нас. Мезон-Гренель был построен в те дни, когда ваш дом действительно был вашей крепостью, и чем меньше в нем было выходов, тем спокойнее вы спали.
Часы, которых в Дижоне было более чем достаточно, начали бить одиннадцать. Звуки их ударов гулко разносились над крышами и шпилями башен, словно соперничая друг с другом. Бетти поднялась.
- Как бы то ни было, день закончился,- сказала она.
Энн Апкотт кивнула со вздохом облегчения. Джим ощутил жалость к двум девушкам, которые вместо сожалений о краткости уходящего дня радовались его окончанию.
- Надеюсь, это будет последний плохой день,- сказал он.
Бетти быстро обернулась к нему, ее большие глаза блеснули в темноте.
- Доброй ночи, Джим.- Она протянула руку.- Вам здесь скучно, но мы не настолько бескорыстны, чтобы отпустить вас. Понимаете, сейчас от нас все шарахаются - это вполне естественно,- так что ваше пребывание здесь для нас означает очень многое. По крайней мере,- добавила она более веселым голосом,- этой ночью я буду спать спокойно.
Бетти быстро взбежала по ступенькам и задержалась на момент в дверном проеме на фоне освещенного холла. "Длинноногая девочка в черных шелковых чулках",- вспоминал мистер Хэзлитт о своей прошлой встрече с Бетти пять лет назад. Это описание все еще подходило к ней.
Энн Апкотт пробежала мимо него по ступенькам и по-. махала ему рукой.
- Доброй ночи,- попрощался Джим.
Энн последовала за Бетти, но сразу же вышла снова. В белом крепдешиновом платье, белых чулках и атласных туфельках она поблескивала в темноте, словно серебряная статуэтка.
- Пожалуйста, когда войдете, закройте дверь на засов,- попросила она. Ее беспокойство казалось странным, учитывая высоту садовой ограды.
- Хорошо,- отозвался Джим, удивляясь, что из всех обитателей дома Энн Апкотт выглядит наиболее испуганной.
Он стал бродить по темному саду, молясь про себя о том, чтобы завтра гостиные были распечатаны и все запреты с Мезон-Гренель были сняты. В комнате Бетти на втором этаже свет еще горел за решетчатыми ставнями, как и в спальне Энн Апкотт на ближайшем к улице краю дома. Бешеный гнев на Бориса Ваберского вновь вспыхнул в душе Джима.
Было уже совсем поздно, когда он вернулся в дом, закрыв дверь на засов. Джим спал крепко, а проснувшись, обнаружил, что ставни распахнуты, впуская солнечный свет, рядом с кроватью остывал кофе, а в комнате находился Гастон.
- Мосье Ано просил передать вам, что он в библиотеке,- сообщил старый слуга.
Джим сразу же вскочил с кровати.
- Уже? Сколько сейчас времени, Гастон?
- Девять. Я приготовил для мосье ванну.- Он убрал поднос со столика у кровати.- Принесу свежий кофе.
- Благодарю вас. И пожалуйста, скажите мосье Ано, что я скоро приду.
- Конечно, мосье.
Джим выпил кофе, одеваясь, и поспешил в библиотеку, где застал Ано читающим газету за большим письменным столом в центре комнаты.
- Значит, вы все-таки покинули ваш отель на плас Дарси, друг мой? Ох уж эта мисс Апкотт! Ей хватило одной просьбы, сопровождаемой жалобным вздохом, и дело было сделано. Я видел все это из холла. Вот что значит молодость! У вас при себе два письма Ваберского вашей фирме?
- Да,- ответил Джим. Он не счел необходимым объяснять, что его привела в Мезон-Гренель мысль о Бетти, хотя просьба исходила от Энн Апкотт.
- Отлично!- кивнул Ано.- Я уже послал за ним.
- Он придет сюда?
- Надеюсь.
- Наконец-то я увижу этого негодяя!- воскликнул Джим.- Меня не удивит, если я его нокаутирую.- И он сжал кулак в радостном предвкушении этого события.
- Сомневаюсь, что это пошло бы на пользу, мосье Фробишер. Прошу вас предоставить мне беседовать с ним. Если вы сразу же предъявите Ваберскому эти письма, его обвинение рассыпется в пух и прах. Он начнет оправдываться, разразиться потоком жалоб и упреков, и я не смогу ничего из него вытянуть. А меня это не устраивает.
- Разве там есть что вытягивать?- осведомился Джим.
- Может быть, да, а может быть, и нет.- Детектив пожал плечами.- Как я говорил вам в Париже, у меня имеется в Дижоне вторая миссия.
- Анонимные письма?
- Да. Вы присутствовали вчера, когда мадемуазель Харлоу сообщила, как она узнала, что меня вызвали из Парижа расследовать это дело. Никто из моих коллег не распространял эту новость. Они даже теперь не знают, что я здесь. Нет, это дело рук автора писем. Я не могу пренебрегать ни одним ключом к столь сложной проблеме. Знал ли Ваберский, что меня направляют сюда? Слышал ли он это в префектуре, когда предъявлял свое обвинение в субботу, или же от магистрата в тот же день? А если да, то кому он об этом говорил между встречей с магистратом и временем, когда письма должны были отправить, чтобы их доставили в воскресенье утром? Вот вопросы, на которые я должен получить ответы, а если мы сразу же "нокаутируем" его вашими письмами, я их не получу. Мне придется завлечь его притворным дружелюбием.
Джим неохотно согласился. Ему не терпелось увидеть, как Ано стирает Ваберского в порошок в своей самой безжалостной манере. Но сейчас детектив явно был куда сильнее озабочен автором анонимных писем, нежели реабилитацией Бетти Харлоу. Джим чувствовал себя обманутым.
- Но я должен встретиться с этим человеком,- заявил он.
- И встретитесь,- заверил его Ано. Он подвел Джима к двери во внутренней стене и распахнул ее.- Но вам придется подождать здесь.- При виде глубокого разочарования на лице Джима детектив быстро добавил: - Я не прошу вас закрывать дверь. Придвиньте стул - вот так - и оставьте дверь приоткрытой. Тогда вы все увидите и услышите, оставаясь незамеченным. Вы довольны? Не очень? Предпочитаете все время присутствовать на сцене, как актер. Что ж, это вполне естественно. Но пожалуйста, не отказывайтесь от вашей роли.
Из двора донеслись звуки шаркающих шагов.
- Нам пора приготовиться,- вполголоса предупредил Ано.- Прибыл наш герой из русских степей.
Джим просунул голову в дверной проем.
- Мосье Ано!- возбужденно прошептал он.- Едва ли разумно оставлять открытыми окна во двор. Если мы четко слышим шаги отсюда, все сказанное в этой комнате легко услышат во дворе.
- Истинная правда!- тем же тоном отозвался Ано и стукнул себя кулаком по лбу в гневе на собственную глупость.- Но что нам делать? День очень жаркий, и в комнате будет настоящее пекло. Дамы и Ваберский упадут в обморок. Кроме того, я уже поставил во дворе полицейского в штатском, поручив ему следить, чтобы там никого не было. Так что мы можем пойти на риск.
Джим шагнул назад.
"Этот человек не принимает ничьих советов!" - с возмущением подумал он. В этот момент в дверь позвонили, а через несколько секунд в комнату вошел Гастон.
- Мосье Борис,- доложил он.
- Впустите его,- кивнул Ано.- И скажите дамам, что мы готовы.
Долговязый кривоногий человек с неуклюжей походкой, одетый в черное и с черной фетровой шляпой в руке, быстро вошел в комнату и застыл как вкопанный при виде Ано. Детектив отвесил поклон, Ваберский поклонился в ответ, и оба молча посмотрели друг на друга - Ано с добродушной улыбкой, а Ваберский озадаченно моргая и теребя седеющие усы длинными и желтыми от табака пальцами. Его гротескная фигура напоминала мрачные средневековые карикатуры, вырезанные на колоннах дижонских церквей.
- Пожалуйста, садитесь,- вежливо заговорил Ано.- Думаю, дамы не заставят нас ждать.
Он указал на стул у письменного стола, стоящий слева от него лицом к двери.
- Не понимаю,- с сомнением произнес Ваберский.- Мне передали сообщение, и я понял, что за мной послал магистрат.
