Я выбросила докуренную сигарету в ближайшую урну и захлопнула дверцу машины. Пожалуй, теперь стоит отправиться домой, благо время уже обеденное, перекусить, попить кофейку в спокойной обстановке и обдумать все еще раз. А также наметить план дальнейших действий. Решив это, я повернула ключ в замке зажигания.
Дома я наспех перекусила прихваченной по дороге и разогретой в микроволновке пиццей, попила кофейку, одновременно выкурив сигаретку, потом набрала рабочий номер моего друга Мельникова. На том конце провода долго была тишина, наконец раздалось знакомое:
– Мельников у аппарата.
– Андрюша, привет! Это я…
– А, ты, мать… Ну, что, добыла доказательства невиновности твоего Удовиченко?
– Добуду, не сомневайся. Кстати, я сейчас разговаривала со старушкой, соседкой убитой, и она мне поведала, что в тот вечер Карина ругалась не два раза, а трижды.
– О как! И что?
– Как что? Скандалов было три, а не два, чуешь?
– Ну и что? Может, она вообще любила скандалить с утра до вечера. Может, ей так жить было веселее? Но грохнули-то ее не за это.
– Ну, Андрюш, мы пока не знаем, за что ее грохнули, мы можем только предполагать.
– И что ты предполагаешь?
– Смотри: в начале четвертого Удовиченко-старший от барышни ушел, а в начале шестого соседка снова слышала скандал. Значит, к Карине кто-то пришел…
– Может, он просто вернулся? Понял, что не доскандалил, и решил, так сказать, довести начатое до конца. А там, слово за слово…
– Андрюш, ну, как тебе такое нравится: люди ругаются с трех часов до половины седьмого!
– А тебе это кажется подозрительным? У меня тут рядом семейка алкашей живет – соседи часто вызывают нас к ним, – так вот, они орут друг на друга иной раз по десять часов кряду! И еще шифоньерами и тумбочками кидаются…
– Андрюша, так то алкаши! А Удовиченко – интеллигент с ног до головы, как ты этого не понял?! Не мог он так себя вести с дамой сердца. Он и так переживает, что плохо простился с возлюбленной…
– Переживает он! Знаю я, из-за чего он переживает: как бы двадцатку не схлопотать по «огнестрелу»!
– А показания соседки? Она же сказала, что скандал был только в начале четвертого, потом в начале шестого, потом в седьмом часу…
– Слушай, мать, ты вообще чего добиваешься?
– Вы должны помогать мне искать доказательства невиновности Удовиченко.
– Ага, вот прямо сейчас все брошу и побегу искать доказательства! Против твоего банкира столько улик – на двоих хватит, а ты говоришь: невиновность! Пальчики его в квартире повсюду – это раз. Пистолетик у него имелся – это два. К сыну он свою мадам ревновал – это три… Кстати, сильный мотив: из-за ревности не то что одного человека убивали – войны начинались!.. Тебе мало? А что там скандалы частенько случались, так это только подтверждает мою версию. Ну, сама подумай: сколько он мог терпеть, что милашка ему изменяет, тем более с его собственным сыном? Терпел-терпел, скандалил-скандалил, а потом нервишки-то и не выдержали…
– А если я найду проститутку, с которой он коротал тот вечерок, что ты скажешь?
– Так ты сначала найди! – усмехнулся Мельников.
– И найду! – пообещала я.
– И найди! И до тех пор меня не отвлекай.
– Скажите, какие мы занятые! С тех пор, как вы стали господином полицейским, Андрей батькович, вы так зазнались! Вот когда вы были ментом, все было гораздо проще…
– Ну, ты мне еще политику правительства покритикуй!.. Ладно, мать, мне правда некогда. Найдешь проститутку – приходи, поговорим… Давай!
Мельников отключился. Я тоже положила трубку.
Проститутку ему найди! А что делать, ведь придется найти. Но это будет только вечером, ведь, как известно, днем эти ночные бабочки отсыпаются от своих непосильных ночных трудов. А куда же мне пока наведаться? А что, если к мадам Удовиченко? Все-таки от смерти этой Карины Маргарита Игоревна выиграла больше всех. Заодно посмотрю, как она там работает, в своем магазинчике? И вообще, что это за магазинчик такой…
Я достала из сумочки визитку, посмотрела номер мобильника и набрала его. Мадам Удовиченко откликнулась практически сразу:
– Алло?
– Маргарита Игоревна, здравствуйте. Это Татьяна. Вы сейчас где?
– У себя в магазине. А что?
– Вы очень заняты?
– Вообще-то занята. А что, что-то случилось?
– Можно подъехать сейчас к вам? Нам надо поговорить, – не отвечая на ее вопрос, сказала я.
Она подумала совсем немного:
– Ну, хорошо, подъезжайте, – и она продиктовала мне адрес своего магазина.
Я надела джинсы, натянула на ноги кроссовки и через минуту уже садилась в свою машину, ожидавшую меня во дворе.
Магазин «Товары для дома» находился на тихой, не очень оживленной улице. Это был небольшой, в общем-то, магазинчик, расположившийся на первом этаже кирпичной пятиэтажки. Невысокое крылечко с металлическими перилами, белая пластиковая дверь… Я потянула за ручку и оказалась в небольшом помещении. Здесь на полках находилась посуда, сервизы, всевозможные вазочки, подсвечники и подносы… По залу ходила молодая девушка, показывала двум дамам товар, что-то объясняя. Я подождала, пока покупательницы, взяв свои сковородки, не покинут магазин, и тогда подошла к продавщице:
– Извините, вашу хозяйку Маргариту Игоревну я могу увидеть?
– Да, пройдите в эту дверь…
На двери висела табличка: «Служебное помещение». Я толкнула ее и заглянула в небольшую комнатку. Здесь стоял стол с вертящимся креслом, старый солидный сейф в углу, журнальный столик с чайником и чашками, куча каких-то коробок, возвышавшихся вдоль стен. В кресле за столом сидела моя знакомая. Она сосредоточенно смотрела в монитор компьютера, ее рука была занесена над клавиатурой.
– Даша, а что у нас с подарочным набором фужер… – В это время она поняла, кто к ней зашел, и смутилась: – Извините, я думала, это Даша… Я не ждала вас так быстро. Проходите, присаживайтесь.
Я прошла в комнатку и села на стул, стоящий напротив ее стола.
– Маргарита Игоревна, вот договор, который я обещала дать вам на подпись…
Она поморщилась:
– Да бог с ним, с договором! Татьяна, как там наши дела с освобождением Виталия Яковлевича? Вы обещали, что в скором времени его выпустят.
– Не все так сразу! Ведь я приступила к расследованию только вчера утром.
– Но хоть что-то продвинулось?
– Разумеется. Я добыла кое-какие сведения, проверяю их, и сегодня вечером у меня будут еще сведения…
– Только сведения? – В ее голосе слышалось некоторое разочарование.
– А что вы хотели? Чтобы я устроила вашему мужу побег из ИВС?
– Откуда? – переспросила Маргарита Игоревна.
– ИВС – изолятор временного содержания. Кстати, сегодня утром я видела вашего супруга в этом самом изоляторе.
– Как он там? – На этот раз в ее голосе слышалось беспокойство.
– Держится. Мы говорили о том, как он провел тот день, когда убили вашу бывшую домработницу.
– Понятно, – кивнула она.
– Маргарита Игоревна, позвольте вас спросить, а как вы провели тот день?
– Я? – удивилась она. – А при чем тут я?
– Все при чем. Все, кто имеет хоть какое-то отношение к убитой.
– Я – не имею!
Категоричный ответ! Дамочка надула губки, как будто оскорбилась в лучших чувствах.
– Она работала у вас два года…
– Ну и что? Зина, знаете ли, тоже работала у меня целых три года, так что же, если ее теперь убьют…
– Маргарита Игоревна, в данном случае речь идет не о Зине, а о Карине. Девушка убита, причем очень серьезным способом. Вашему мужу грозит такой срок!..
– Да я-то что могу?! – возмутилась моя клиентка. – Я и так наняла вас, чтобы вы помогли Виталию.
– Вы можете ответить на мой вопрос, – спокойно напомнила я. – Так где вы были в тот вечер?
– Меня, между прочим, уже спрашивали об этом в милиции… Ах, простите! В полиции. Я им рассказала, что у меня в тот день в магазине была инвентаризация, и я с самого утра и допоздна… практически до часа ночи была в нем, вот тут! – она указала пальцем в пол.
Я посмотрела в то место, куда она указала.
– Да вы не нервничайте, – постаралась я успокоить мадам Удовиченко.
– Как мне не нервничать?! Послушайте, что вы все выспрашиваете про меня и мой магазин?! Какое отношение я и мой магазин имеем ко всему этому делу? Я вас наняла, чтобы вы помогли оправдать моего мужа, а вы чем занимаетесь?!
– Именно этим я и занимаюсь, – заверила я Маргариту Игоревну.
– Как-то странно вы этим занимаетесь!
Я сделала вид, что не расслышала ее замечания:
– А с кем в день убийства вы проводили инвентаризацию? Я имею в виду продавцов.
Мне показалось, что она немного побледнела.
– С кем? Да с обеими продавщицами и проводила… – в ее голосе слышалась растерянность, – с Машей и Дашей…
– А Даша – это та девушка, что сейчас находится в зале?
Она посмотрела на меня в замешательстве, как мне показалось:
– Я не понимаю, какое все это имеет значение?! Вы лучше докажите, что эту воровку и потаскушку убил не мой муж. Я вам плачу именно за это.
