Марина Серова - Убийство в подарок

Поднявшись на второй этаж и пройдя по узкому коридору, я без труда отыскала нужную мне дверь. Открыв ее, я оказалась в кабинете, в центре которого стоял письменный стол. К нему-то я и направилась. Выдвигая поочередно ящики, я начала быстро перебирать попавшиеся мне на глаза бумаги. В основном это была документация о работе фирмы «Самсон», занимающейся продажей недвижимости. Из нее я узнала, что директором фирмы является Лучников Геннадий Степанович, а генеральным директором — Самсонов Павел Константинович. Так вот кто придумал для своей фирмы столь звучное название. Это, конечно, было интересно, но совершенно не проливало свет на убийство Ирининого мужа.

Я отодвинула другой ящик… и сердце мое радостно затрепетало!

Это были документы о деятельности риэлторской фирмы «Тарасовская недвижимость». Все операции, бухгалтерские проводки, суммы доходов от сделок.

Так-так-так! Значит, замечательный «Самсон» по каким-то причинам интересовался «Тарасовской недвижимостью»! Интересные сведения!

То, что я выяснила, еще раз укрепило меня в мысли, что я на верном пути, что «замочить» хотели именно Мясникова! И вполне возможно, что этот Самсон имеет к убийству непосредственное отношение. Сердце мое бешено колотилось, и я усилием воли заставила себя успокоиться.

По опыту я знала, что, пока толком ничего не известно, радоваться рано. Может быть, этот Самсон не имеет никакого отношения к смерти главы конкурирующей фирмы и это всего лишь совпадение.

Ладно, пора сматываться отсюда. Подойдя ко входной двери, я вытащила из волос шпильку и вставила ее в замочную скважину. Щелк — и дверь открылась. Вот я и на свободе. С жадностью вдыхая свежий воздух, я перебежала на другую сторону улицы и вошла в подъезд стоящего напротив пятиэтажного дома. Мне нужно было дождаться возвращения моего несостоявшегося кавалера, чтобы не попасться ему на глаза.

Вскоре он появился, неся в руках четыре бутылки пива. Карманы его брюк раздулись, очевидно, наполнившись огромным количеством презервативов. Видимо, мой нечаянный помощник возомнил себя героем-любовником и несколько переоценил свои возможности.

Увидев, что он скрылся за дверью, я быстренько вышла из своего укрытия и заспешила к оставленной машине. Она, моя ласточка, уже заждалась меня. Я представила, как удивится охранник Дима, когда увидит, что его ночная гостья, нечаянно залетевшая на огонек, исчезла. Как он будет искать меня по всему зданию, недоумевая, как я могла выбраться из запертого помещения. Потом наверняка подумает, уж не украла ли я чего-нибудь? Например, его замечательный кипятильник, наполняющий чай неповторимым ароматом. Убедившись, что все на месте, он с горя напьется пива, потом завалится спать, а утром получит разгон от прибывшего начальства. Так ему и надо! Его дело контору охранять, а не охотиться за молоденькими заблудившимися дурочками.

Я решительно вырулила на главную улицу и с легким сердцем направилась домой. Совесть меня не мучила.

Теперь мне нужно было бы связаться с Кирьяновым, но звонить ему домой я не могла по причине безудержной ревности его жены. Придется дожидаться утра, пока он не придет на работу. Правда, ждать оставалось совсем немного: часы показывали пять утра.

Оказавшись дома, я с наслаждением выпила свежесваренный кофе, выкурила сигарету и решила хоть немного поспать до того времени, пока подполковник Кирьянов не займет свое рабочее место. Ему-то хорошо: он уж давно спит себе спокойно в объятиях своей горячей супруги, а я продолжаю гоняться по Тарасову, соблазнять юных охранников и вскрывать замки риэлторских фирм, копаясь в их бумагах.

Как только я сняла свое суперплатье и коснулась щекой подушки, мысленно сказав себе, что мне следует проснуться ровно в восемь утра, я моментально вырубилась. Дело в том, что в моей голове есть маленький будильник. Если мне нужно встать в строго определенное время, то можно не сомневаться, что так и будет, ну, плюс-минус пять минут. Причем мне не нужно сосредоточиваться, что-то внушать своему организму — достаточно лишь подумать, во сколько я хочу проснуться, и все. Правда, бывают и исключения. Например, когда я сильно «переберу» накануне. Тогда меня не в состоянии разбудить ни один будильник, потому что, ложась спать в таких случаях, я вообще ни о чем не могу думать. Но в остальном эта особенность моего организма действует безотказно.

Вот и в этот раз я открыла глаза, когда стрелки часов показывали ровно восемь. Моя голова была свежей, и я чувствовала себя отдохнувшей. Приняв душ, я завернулась в пушистое желтое полотенце, устроилась с ногами на диване и, поставив на журнальный столик чашку кофе, потянулась к телефону.

— Алло? — раздался в трубке бодрый Кирин голос.

— С добрым утром, Киречка! Узнал меня?

— Ну, как тебя можно не узнать, Таня! Что у тебя?

— А вот что: побыстрее выясни, что из себя представляет фирма по торговле недвижимостью «Самсон». Генеральный директор — Самсонов.

— Прости, пожалуйста, но это как-то связано со вчерашним убийством?

— А ты что, думаешь, я интересуюсь ею из чистого любопытства? Или ты считаешь, что я решила продать квартиру, так как мне не на что жить?

— Ладно, Танюш, не кипятись. Просто непонятно, при чем тут эта фирма и почему ты уверена, что она имеет к этому отношение. Ты же вчера вроде спать поехала.

— Это ты поехал спать, Киречка, а я работаю круглосуточно! — похвалилась я.

— Ладно, когда выясню — позвоню. Ты дома будешь?

— Пока да. Хотя ты ведь знаешь номер моего сотового, так что, если мне срочно понадобится выйти, ты всегда можешь со мной связаться.

Положив трубку, я решила еще немного поваляться и послушать свою любимую группу «Пинк флойд». Эта музыка одновременно и расслабляла меня, и помогала думать.

Пролежав так минут двадцать, я пришла к выводу, что надо все-таки выйти прогуляться. Я стала так мало бывать на воздухе, что мне грозило ухудшение цвета лица. Надев легкие брюки и светлую футболку и взяв свой сотовый телефон, я вышла на улицу.

Поскольку время было довольно раннее — еще не пробило девять, — в скверике возле моего дома было не очень много народа. Лишь неколько бабулек уже сидели на лавочке, обсуждая последние политические новости и то, кто вчера ночевал у Машки с третьего этажа. Неизвестно, что больше волновало бабушек, но, пожалуй, все-таки интимные дела соседки. Детишки уже вовсю играли: кто — в мячик, кто — в классики, кто — в прятки. Молодые мамы с гордым и важным видом катили впереди себя коляски.

Атмосфера, царившая здесь в этот утренний час, была спокойной и безмятежной. Казалось, что сквер отделен от остального мира какой-то невидимой границей и что в нем можно спрятаться от житейских бурь.

Навстречу мне шла молодая светловолосая девушка с округлившимся животиком. Лицо ее было бледным, с темными кругами под глазами и коричневыми пятнами на щеках. Эти пятна напомнили мне что-то совсем недавнее, у кого-то я видела точно такие, но вот у кого? Если учесть, что все мои мысли последнее время крутились только вокруг Ирининого дела и общалась я преимущественно с ней, ее гостями, я стала думать именно в этом направлении. Почему-то мне казалось, что это важно.

Я вспомнила вчерашний вечер после убийства. Я поднялась к Ирке наверх в спальню. Она лежала на кровати, и на ее бледном, лишенном макияжа, лице явственно проступали коричневатые пятна. Днем их скрывал слой крем-пудры, поэтому я их не заметила. Но ведь это же означает, что Ирина беременна! Почему же она скрыла от меня это?

Мне нужно было срочно с ней поговорить. Черт, какой же у нее телефон?! Я бросилась домой. Не дожидаясь лифта, бегом поднялась по лестнице, ворвалась в квартиру, нашла записную книжку и набрала нужный мне номер.

Ирка отозвалась не сразу.

— Алло, — голос ее был тихим и испуганным.

— Ира! Ты беременна? — с ходу выпалила я.

Ответом мне было молчание, по которому можно было заключить, что я попала в точку.

— Можешь не отвечать, я и так знаю, — сурово сказала я. — Почему ты мне не сказала?

— Ах, Таня, ну какое это имеет значение? — Я услышала, как Ирка всхлипнула на том конце провода. — Ведь это здесь совершенно ни при чем!

— Разве я тебе не говорила, что в таком деле все имеет значение! — начала я отчитывать Ирку. — Раз ты наняла меня в качестве частного детектива, то не должна утаивать такие важные детали. Ты — мой клиент, и мне решать, что важно, а что нет!

Побушевав таким образом минуты три, во время которых Ирка молча выслушивала мою отповедь, я, переведя дух, сказала напоследок строгим голосом:

— Слушай, Ирка! Если ты еще что-нибудь от меня скрываешь, лучше сразу признавайся, или я в эту же секунду бросаю это дело.

Для убедительности я грохнула кулаком по журнальному столику с такой силой, что произведенный мной стук был услышан на том конце провода. Ирка торопливо заверила меня, что нигде, даже в самых потайных уголках своей души, она не прячет от меня ничего и что теперь она чиста, как ангел. Проворчав: «Давно бы так», — я повесила трубку, не сказав этой мерзавке ничего о том, как продвигается расследование.