— Заходи, — кинула я Панкратову через плечо, — здесь никого нет.
— Я уже вижу.
Никита прямиком прошел в свою спальню, в которой была своя ванная. Поэтому уже через несколько минут я услышала шум воды. Я последовала примеру Никиты, заняв другую ванную.
Душ — отличное средство для восстановления сил. Прохладные струи воды охлаждали разгоряченное тело. Я была на вершине ни с чем не сравнимого блаженства.
Бодрая и посвежевшая, я вышла из ванной. Спать уже не хотелось, но я знала, что это обманное ощущение. Поспать все же следовало. Кто знает, сколько будет продолжаться вся эта кутерьма вокруг Никиты. Поэтому, раз есть возможность отдохнуть, надо ее использовать.
— Женя, — услышала я из гостиной зов Никиты, — подойди, пожалуйста, сюда.
— Сейчас, только приведу себя в надлежащий вид.
Это было не женское лукавство, просто мне мои этические нормы не позволяли появляться перед чужим мужчиной в неглиже, то есть в одном полотенце. Возможно, стоило об этом позаботиться раньше и прихватить с собой в ванную и халатик, но я была уверена, что Никита сразу ляжет спать, поэтому решила не обременять себя этой ношей.
Я зашла к себе в комнату и накинула цветастый халатик, прихваченный из дома.
— Ты мне что-то хотел сказать? — поинтересовалась я у Никиты, как только переступила порог гостиной.
— Я хочу, чтобы ты позвонила своей тете и узнала, как там дела. Если моим противникам уже известно, что я в Тарасове, то нет никакой гарантии, что они не проследили за нами и не узнали, где сейчас находится Егор.
— Вообще-то, когда мы отвозили Егора, никакой слежки за нами я не обнаружила.
— Тогда откуда они могли узнать, что я вернулся? — не унимался Никита.
— Ты же был в ресторане, тебя видела куча народа. Среди всей этой массы вполне мог оказаться один человек, которому ты нужен, — предположила я.
— Может, ты и права. Но все равно позвони, мне так будет спокойнее.
— Как скажешь. Желание клиента для меня — закон.
Я подошла к телефону и набрала номер тети Милы. Она подошла не сразу.
— Алло, — услышала я в трубке сонный голос своей тетушки.
— Привет, тетя. Ты что, спишь?
— Да, а что тут такого удивительного? — не поняла тетя. — Мне кажется, это вполне нормально — спать в половине шестого утра.
— Согласна. Только такие ненормальные люди, как я, в это время собираются ложиться спать. Я хотела узнать, как у вас дела.
— У нас все отлично, малыш спит.
— Именно это я и хотела от тебя услышать. Мы приедем за ним, как только разберемся со всеми делами.
— Хорошо. Ты же знаешь, как я люблю детей, поэтому буду только рада побыть какое-то время в обществе такого замечательного мальчугана.
— Ну тогда до скорого. Если что случится, звони мне на сотовый. И еще у меня к тебе одна просьба…
— Какая? — перебила меня моя нетерпеливая тетушка.
— Постарайтесь не выходить из дома. По крайней мере если тебе надо срочно за хлебом или еще куда, то оставь Егора дома. Не стоит вам светиться с ним на улице. Не думаю, что ты способна отбить мальчика у злобных дяденек.
— Полностью с тобой согласна. А если мальчик закапризничает и захочет к папе?
— Тетя Мила, тебе должно быть лучше известно, что делать в таких ситуациях. Займи его чем-нибудь. Объясни, что папа за ним обязательно приедет, как только разберется со своими делами. Тетя, ты Егора не афишируй и перед соседями. Пусть для них это тоже будет тайной.
— Женя, ты меня совсем за дуру держишь? — обиделась тетя. — Мне не надо объяснять, что да как.
— Прости, я, наверное, переборщила немного, — извинилась я, хотя понимала, что это лишнее, потому что тетя не может на меня обижаться долго. Чуть-чуть подуется и отойдет. — Ну, тогда пока, до встречи.
— Пока, Женя, будь осторожна.
— Буду, — пообещала я и повесила трубку.
Я повернулась к Никите, который лежал на диване и на протяжении моего разговора с тетей не сводил с меня глаз. Я чувствовала его взгляд спиной, отчего мне было не совсем удобно.
В домашнем махровом халате он выглядел совсем по-другому. Не было той суровости, которая присутствовала в нем, когда Панкратов пребывал в деловом костюме. Я невольно залюбовалась им.
— Как там дела? — прервал он мои неприличные мысли.
— Все в порядке, — улыбнулась я ему. — Тетя сказала, что Егор спит и пока просыпаться не собирается. Ты не переживай, тетя прекрасно обращается с детьми. Я уверена, что они поладят.
— Это хорошо, — Никита улыбнулся мне, и у меня на душе запели птицы.
«Так, Женя, аккуратней, не стоит терять голову, как семнадцатилетняя девочка. Ты, между прочим, давно уже вышла из этого влюбчивого возраста. Сейчас же найди у него кучу недостатков, и тебе сразу же полегчает», — уговаривала я себя, но… уговоры помогали мало.
Я посмотрела на Никиту и отметила про себя, что слишком уж он вальяжно развалился на диване, а мне это катастрофически не нравится в мужчинах. Но тут же сказала себе, что он дома, а не у меня в гостях, поэтому имеет полное право, в том числе и на вальяжность.
Мне никогда не нравилось, чтобы на меня смотрели таким откровенным раздевающим взглядом. Но я тут же себя поправила: мне не нравилось это раньше, когда на меня подобным образом смотрели другие мужчины. Никита смотрел с восхищением, но никак не пошло. Мне нравилось, как он на меня смотрел, и это была уже просто катастрофа. Я не знала, что еще мне придумать, чтобы Панкратов-старший мне разонравился. Ничего не действовало.
— Знаешь, Женя, я сегодня наблюдал, как ты раскидываешь по сторонам здоровых мужиков, и восхищался. При первой нашей встрече я просто не понимал, почему такая красивая девушка до сих пор одна, но сегодня все понял: тебе не нужно сильное мужское плечо рядом, своей активностью и знанием боевых искусств ты всех распугала. А сейчас в этом соблазнительном халатике ты выглядишь мягкой и беспомощной, и мне до умопомрачения хочется тебя обнять, но я боюсь тебя, как бы смешно это ни звучало.
Мне так хотелось сказать ему, что я тоже женщина и все-таки, несмотря на знание боевых искусств, нуждаюсь в сильном мужском плече, но вовремя остановилась. Никита прежде всего человек, которому нужна моя помощь. Я не имею права крутить с ним роман, потому что тогда я нарушу основную заповедь телохранителя — никогда не увлекайся своим клиентом, иначе потеряешь бдительность. Я уже была слишком близка к тому, чтобы нарушить эту заповедь.
— У нас времени на сон всего ничего осталось, — заговорила я ровным голосом совсем на иную тему. — Потом нас ждут великие дела, поэтому давай не будем тратить время зря и ляжем спать.
— Что ж, согласен, — со вздохом ответил Панкратов.
Мы разошлись по комнатам. Я поставила свой будильник на десять утра. На сон действительно мало времени — всего четыре часа. Но помню, бывало в моей жизни и такое, что приходилось только мечтать о том, чтобы хоть столько.
Я легла, укрывшись легким пледом. Мне не хотелось напяливать на себя ночную рубашку, поэтому я позволила себе расслабиться и лечь спать нагишом. Я ворочалась с боку на бок, но сон не шел. Я прокручивала в памяти слова Никиты. Мне до коликов в животе хотелось, чтобы он сейчас был рядом, чтобы прижал меня к себе… И в конце концов поняла, что уснуть мне уже не удастся, поэтому решила еще раз принять холодный душ, чтобы немного остыть.
Я долго стояла под сильным напором холодной воды, которая, несмотря ни на что, все же меня обжигала. Было довольно странное ощущение: вода холодная, а мне жарко. Поняв, что душ облегчения мне не принесет, я решила больше его не мучить и, накинув халатик, вышла из ванной. В сон меня уже не клонило, поэтому я не стала вновь ложиться, а надумала посмотреть видик.
В семейной видеотеке Панкратовых я нашла милую комедию «Сердце дракона». Конечно, не свежак, но фильм относился к тем, которые хочется пересматривать еще и еще. Я посмеялась от души над незадачливым рыцарем, и мне стало значительно легче. Глупые мысли уже не лезли в голову, я могла вполне трезво рассматривать ситуацию.
К тому времени, когда проснулся Никита, я уже на все сто процентов убедила себя, что он — мой клиент, и ничего больше. Нас связывают только деловые отношения. А недолгое помешательство рассудка — просто следствие долгого отсутствия мужчины в моей личной жизни.
— Доброе утро, — услышала я из-за спины голос Никиты.
— Привет, — весело ответила я. — Как спалось?
— Хорошо, но мало.
— Так это давно известно: хорошего — понемножку.
— Согласен. Есть хочешь?
До этого вопроса я даже и не предполагала, насколько сильно хочу есть. Интересно, померла бы я с голоду или догадалась сама, что нужно что-нибудь отправить в желудок, если бы Никита не спросил?
— Если честно, то очень хочу, — призналась я.
— Тогда пошли на кухню, что-нибудь придумаем.
