– Вы говорите о Марии? – уточнил Кротов, щуря один глаз, словно уже прицеливался для точного выстрела.
– А вы что, многоженец? – съехидничал чиновник.
– Да я тебя в бараний рог согну! – взревел Кротов, хватая государственного мужа за грудки. Переход на «ты» дался ему без особых усилий.
Петру Ивановичу пришлось бы туго, если бы не своевременное вмешательство хирурга. Подтянутый и спортивный, он успел перехватить руки шоумена. Чиновник, тяжело отдуваясь, отошел в сторону. Его классический костюм почти не пострадал.
– Ну же! – пытался образумить драчунов Грек. – Вы же цивилизованные люди. К чему эти пещерные методы?
– А чего он говорит! – Константин напоминал обиженного ребенка.
– А вы не слушайте. Что там болтают про вашу жену? Убийство мог совершить кто угодно. Ну, хотя бы м-м-м… наша замечательная Елизавета! Почему нет?
– Что?! – в два голоса закричали Андрей и Лиза.
– Это я так, для примера, – пожал плечами Павел.
– Положим, пример можно было привести более удачный, – засопел Мерцалов. – Сегодня вы определенно не в ударе.
– Мое замечание не случайно, – не смутился хирург. – Я хотел лишь обратить ваше внимание на то, что мы действительно в равных условиях. Любой из нас мог совершить это злодеяние.
– Любой, но не Елизавета! – вскипел Андрей. – Моя жена не способна обидеть даже муху.
– Поправьте меня, если я ошибусь, – усмехнулся врач, поворачиваясь к Лизе. – Милочка, вы что-то говорили мне о том, что встречались с Эммой? Это было минут за тридцать до нашего появления в ее доме. Не так ли?
– Да. То есть нет, – произнесла Дубровская и густо покраснела. Ее замешательство не укрылось от наблюдательного хирурга.
– Вы сказали, что вы нормально пообщались.
– Я солгала, – призналась Лиза, ощущая себя преступницей. – Я не говорила с Эммой. Она даже не пустила меня на порог.
– Но вы видели ее?
– Нет, она велела мне убираться вон. Но сказала это через дверь.
– Странная ситуация, вы не находите? – доктор обратился к Мерцалову.
– Что, черт возьми, вы имеете в виду?
– А то, что ваша жена сотворила столь бесполезную ложь. Зачем нужно было говорить, что она встречалась с Эммой? Это имело какой-либо смысл?
– На первый взгляд нет, – вклинился чиновник.
– Вот именно. Только на первый.
Андрей не стал углубляться в тонкости душевной организации своей жены и доказывать, что она способна и не на такие глупости. Он хотел привести другие аргументы, но неожиданный вопрос Петра Ивановича сбил его с толку:
– А вы, уважаемый, где были этим вечером?
– То есть как это – где? – не понял Мерцалов.
– Мы не видели его в доме Кротова, – спохватилась Лара. – Точно! Он пришел позже. Более чем подозрительно.
– Да и ваша супруга не имела понятия о том, где вы находитесь. Ведь я прав? – у доктора была превосходная память.
Вопрос был адресован Елизавете, и она смутилась в очередной раз, не представляя, как можно помочь своему мужу. Если сказать, что он находился в домике, то…
– Я бродил по берегу озера и бросал в воду камешки, – заявил Андрей.
– А кто-нибудь это может подтвердить? – спросил Константин. К нему уже вернулось самообладание, а вместе с этим его охватил охотничий азарт.
– Я был один. – Мерцалов не стал юлить.
– Ну, вот видите! – снисходительно произнес чиновник.
– Что-то, Петр Иванович, вы слишком спокойны, – с недоброй усмешкой заметил Грек.
– Я спокоен, поскольку спокойна моя совесть. Надеюсь, ни у кого не возникает сомнений в том…
– А у меня как раз они и возникли, – продолжил экзекуцию хирург. – Почему вы не могли пристукнуть бедную девушку?
– Да как вы смеете! – подала голос Лара. – Сама мысль о том…
– Это мы уже слышали! – заметил Константин. У него появилась блестящая возможность поквитаться с обидчиками, чем он и не преминул воспользоваться. – Кстати, мы как-то выпустили из поля зрения вас. Вы – дама неуравновешенная, много пьющая. Откуда нам знать, вдруг это вы укокошили нашу бедную Эмму?
– Ну, знаете, это переходит все мыслимые границы! – зашипел чиновник.
– Мне незачем это было делать! – заявила Лара.
– Ах, вы, очевидно, имеете в виду мотив убийства? – уточнил хирург. – Спешу вас успокоить, наша убиенная подруга успела перед смертью обосновать причины, по которым она могла быть убита каждым из нас.
– Вы говорите про ту ерунду, которую нам здесь довелось выслушать? – голос чиновника дрожал от гнева.
– Примем эту «ерунду» за рабочую версию, – продолжил Грек. – Эмма выдвинула в ваш адрес определенные обвинения. Справедливые они или нет, обоснованные или высосанные из пальца – мы не знаем. Но нам известен результат – женщина погибла, и погибла, между прочим, насильственной смертью.
– Коли мы уже об этом заговорили, – вмешался Мерцалов, – давайте вспомним и про обвинения в ваш адрес.
– Верно, док! – подтвердил Константин. – Вас она тоже успела опорочить. Правда, что она имела в виду, я так и не понял.
– А я и не прячусь в кусты! – развел руками Грек. – Вы можете подозревать меня так же, как я подозреваю вас. Это нормально.
– Это ненормально! – выпустил пар чиновник. – Мы – умные, образованные люди – собрались здесь и рассуждаем о каких-то ужасных вещах. В дачном доме лежит труп молодой женщины, а мы видим друг в друге убийцу. Это выходит за пределы моего понимания!
– Но это вы задали подобный тон, – напомнил ему хирург. – Вы согнали нас в кучу и заявили, что убийца прячется в наших рядах.
– Я поторопился с выводами, – признал чиновник. – Давайте держаться единым фронтом, это будет разумно.
– Нам ни к чему лишние сплетни, – подтвердил Кротов.
– Давно бы так, – улыбнулся Грек. – Логика творит чудеса!
– Кстати, почему вы решили, что убийца обязательно скрывается среди нас? – не к месту подала реплику Лара. – Разве он не мог быть со стороны?
Этот простой и логичный вопрос почему-то не приходил в голову спорщикам раньше. Как по мановению волшебной палочки, лица приятелей разгладились, глаза заблестели. Сполохи огня за каминной решеткой заиграли праздничными переливами. Мир был восстановлен.
– Извините за вторжение, – раздался сзади нерешительный голос Яна. – Вас просили предупредить. Приехала милиция…
Следователь прокуратуры Павел Майков был молод и амбициозен. Он грезил громкими уголовными делами и, разумеется, победами, которые вознесут его на вершину славы. Неплохо развитое воображение услужливо подсовывало ему заманчивые картинки.
Вот у него берет интервью симпатичная ведущая одного из центральных каналов телевидения. Он снисходительно улыбается ей, рассказывая о сложных перипетиях расследования. Синий прокурорский костюм ладно сидит на его мускулистой фигуре. Он уверен в своей мужской неотразимости. Его улыбка ослепительна, а речь безупречна. Кстати, почему расстегнуты верхние пуговки на блузке журналистки?
Два месяца спустя. Он становится культовой фигурой современного сыска. Этакая гремучая смесь из комиссара Мегрэ, Шерлока Холмса и Коломбо. Его с удовольствием приглашают на съемки всевозможных ток-шоу. Его фотографию печатают в газетах под рубриками: «Люди, которые нас удивили», «Герой нашего времени». Он рекламирует зубную пасту и новый шампунь от перхоти, а зарубежные университеты настойчиво зазывают его почитать лекции оболтусам Кембриджа и Сорбонны.
Проходит полгода. И вот он, овеянный международной славой, идет по улице своего рабочего поселка. Рядом тормозит вишневая «девятка», стекло ползет вниз, и он видит милое веснушчатое лицо Маринки из пятого дома. Она улыбается. «Паша, это тебя, что ли, каждый день в рекламе кажут?» Он усмехнется: «А то?» – «Как насчет дискотеки сегодня вечером?» Он выждет паузу для приличия: «Могу». Дальше видимость пропадала, так как все вокруг затягивало сплошным розовым туманом…
Картинки растворялись, и после этого реальность казалась совсем серой и неприглядной. Крошечный кабинет в следственной части прокуратуры, который он делил с усатым, пропахшим дешевыми сигаретами Петровичем и юным практикантом из юридической академии. Тома самых обычных уголовных дел с убийствами «по пьянке» и изнасилованиями «по глупости» – ничего громкого, экстраординарного, способного перевернуть отечественную криминалистику. А главное, Маринка… Она по-прежнему проедет мимо него на своей вишневой «девятке» и даже не притормозит перед огромной величины лужей.
– Кто-нибудь мне объяснит, что здесь происходит? А? – орал Кротов, потрясая в воздухе рукавами банного халата. – Это что, следственный беспредел?
Следователь оторвал глаза от бумаги и воззрился на мужчину. Тот сильно походил на взбесившуюся гигантскую летучую мышь. Рукава хлопали, как крылья, а глаза уже налились кровью. Говорят, эти твари нападают на людей…
