46°36'33"
28°71'37"
Я чувствовал себя как гончая, почуявшая след, даже задыхался. Так, проверим: Хынчешты расположены между 46°49'33" северной широты 28°35'37" восточной долготы и 46°82'58'' северной широты 28°59'36'' восточной долготы. Значит, это прямо здесь! Только где – здесь?!
– Давай двигай в Гугль-карты, – сдавленно проговорил Кристи.
Однако во всем Интернете не нашлось того, что нам было нужно.
– Ну что ж, – постановил мой друг, – когда не работают современные методы, приходит время традиционных.
С этими словами он приколол к пионам листок с переписанными от руки координатами.
– Знаешь, что? Не может же не быть во всем городе ни одного компаса и всей этой лабуды, которая еще нужна? И пока что не очень поздно. Сейчас…
Мы катили на другой конец городка, в дом за горой, где жил друг дяди Миши, который в прошлом веке был моряком подводного флота несуществующего уже государства. Я мало верил в то, что у нас что-нибудь получится, но нужно было хотя бы попробовать. Если уж ничего не выйдет, вернемся в Кишинев и найдем там какого-нибудь спеца.
– Слушай, а ты знаешь, как этим все пользоваться? – спросил Крис, стараясь объехать десяток разномастных собак, выскочивших прямо под колеса.
Вот всегда так – не успеешь подумать, а он уже говорит.
– Нет. Но разберемся, наверное?
– Да что-то я не совсем…эт самое… ладно, посмотрим.
Моряк дядя Володя (ну что поделаешь, не принято здесь называть старших по имени-отчеству, не прижилось русскоязычное обращение: так и ходят все дядями и тетями) пришел в восторг, когда узнал, что без его помощи никак не обойтись, и сразу согласился идти хоть на край света:
– А то застоялся я, хлопцы, сил моих больше нет! Только не утром, ладно? Утром бабка моя в церковь потащит – неохота с ней заедаться.
– Какой разговор, – успокоил его Кристи. – Мы тоже в церковь пойдем, праздник же, понятное дело. А потом заберем вас, хорошо?
– Конечно!!!
Еще минута, и дядя Володя пустится в пляс, решил я, так что пора убираться. Но может, мы могли бы попробовать выяснить все прямо сейчас?
– Да что ты, сынок, – принялся вразумлять меня дядя Володя, – солнца уже нет, пока туда-сюда – будет совсем темно. Ну, сломаешь шею, и что? Тут же ямы кругом, провалы, оползни! Завтра спокойно разберемся, имей терпение!
Спокойно…хорошо ему говорить. Но я понимал, что наш новый знакомый прав, и ничего не остается, как ждать утра.
– Не кисни, – Кристи схватил меня за шею и как следует потряс. – Все будет тип-топ. Поехали допивать, а то дядя Миша обидится.
Утро выдалось холодное и пасмурное, но ближе к десяти часам от туч не осталось и следа, и когда мы подъехали из церкви, где за святой водой выстроилась очередь ярких платьев и легких платков, и обстановка, и погода были очень даже праздничными. На нас поглядывали с интересом – новые лица, и я чувствовал себя как уж на сковородке, поэтому поспешил за свечками, а потом встал так, чтобы на меня хоть немного поменьше глазели. Свечи были мягкие и никак не хотели держаться в подсвечнике. Пока я с ними возился, за спиной у меня началось движение, а потом все пространство под куполом заполнили ангельские голоса. К горлу подступил ком, я обернулся – женщины разных возрастов, в нелепых праздничных платьях и несуразных платках, в стоптанных или слишком новых, копеечных, туфлях, пели, сжимая в корявых, изработанных руках листочки с написанным от руки текстом. Меня охватило сложное чувство – тоска, возмущение, скорбь и что-то еще. Любовь, наверное, саркастически подсказал подлый голосок.
Я немедленно закашлялся и стал пробираться к выходу в облаке ладана, дешевых духов и пота навстречу свежему осеннему воздуху с запахом базилика. Люди сторонились, давая мне дорогу, я старался ничего не опрокинуть и не наступить никому на ноги, как вдруг, подняв голову, увидел в дверях бородатого мужика из поезда – того самого, о котором Станчу ничего так и не смог рассказать.
Я рванулся вперед, кого-то толкнул, вокруг зашикали, задвигались, и как будто нарочно закрыли от меня проход, который еще секунду назад выглядел очень перспективной финишной прямой: когда я выскочил, наконец, на площадку перед храмом, бородатого и след простыл. Он явно узнал меня, в этом не было никакого сомнения. Что же он тут делает, гад?!
Кристи стоял в небольшой толпе, рядом с крестными – все оживленно разговаривали, вмешаться было совершенно невозможно, но он перехватил мой взгляд и сразу отошел в сторону.
Перескакивая с пятого на десятое, я рассказал ему про странного типа из поезда. Кристи присвистнул. Потом засунул руки в карманы и сказал:
– Знаешь, не пори горячку. Что толку гоняться за ним, и где, главное, его искать? Давай заберем сейчас дядю Володю, и попробуем найти то место. Может, все и выяснится; а там уже как фишка ляжет. Согласен? Я кивнул.
Эпопея с компасом закончилась очень быстро и буднично – координаты привели нас назад к усадьбе Манука. Кристи заметно расстроился. Мы договорились, что он отвезет моряка домой, а я еще поброжу вокруг дворца.
Спустившись в парк к ограждению, выставленному вместо разрушенной крепостной стены, я нос к носу столкнулся со вчерашним профессором. Он явно был не настроен на разговор, едва кивнул и торопливо скрылся за поворотом. Интересно, откуда он вывернулся? Тут вроде и прохода-то нет никакого. Видимо, где-то впереди дыра в заборе, как это всегда бывает, решил я и пошел искать народную тропу. Она была совсем недалеко и обрывалась прямо у забора. Странно, подумал я: дорожка, которая никуда не ведет. И тут на меня выскочил лысый старик с увесистой палкой. Ага, ясно: до забора, чтоб поглазеть на усадьбу, можно, а дальше нельзя.
– Хорошо, хорошо, уже ухожу, – успокоил я воинственного дедка.
Однако когда я отошел на безопасное расстояние, в глаза мне бросилось кое-что еще: тропинка все-таки не прерывалсь, хоть и была еле заметна, и перед разрушенным фонтаном раздваивалась – часть убегала ко входу в бывший техникум, а другая шла к Охотничьему замку.
Я решил снова расспросить сторожиху.
Ничего нового женщина не добавила – было заметно, что она лжет, только вот вытрясти правду вряд ли удастся… Ладно, сменим тему:
– Скажите, а кто этот человек, который был здесь в прошлый раз?
– О, это домнул Крачун, из университета, – заметно обрадовалась смотрительница: слава богу, удалось отвертеться от неприятного разговора. – Он часто приезжает, пишет какую-то книгу – диссертацию, – она тщательно выговорила непривычное слово, – хороший человек!
Значит, подкидывает на хлеб и пятьдесят граммов.
– А из какого он университета – государственного?
– Ну конечно, из самого центрального! – женщина прижала руку к груди. – Он сейчас поехал в город, но сказал, что на днях вернется. Если еще будете здесь, сможете с ним поговорить!
– Спасибо вам.
Смотрительница торопливо опустила за мной щеколду калитки.
Теперь понятно – хороший человек торопился на автостанцию. А по территории дворца ходить можно только тем, кто из центрального университета. Молодцы.
Дожидаясь Кристи, я раздумывал: завтра понедельник, ему на работу, мне, собственно, тоже, но это вопрос решаемый. Если пообещать шефу что-то интересное для рубрики travels или history, он согласится отпустить меня еще на пару-тройку дней, а там и до выходных недалеко. А разгадка всей этой истории наверняка где-то рядом, и бородатый гад из поезда недаром тут ошивается. Надо бы посидеть в тишине и подумать, как быть дальше, а Крис пусть возвращается домой, там от него будет больше толку. К тому же, он сможет помочь, если мне понадобится какая-нибудь информация – ее проще добыть в непосредственной близости от архивов, музейных запасников и всего прочего. А здесь, как я понял, ничего такого нет со времен перестройки.
Когда Крис лихо подкатил ко мне, я все это ему изложил. И он не стал спорить.
У дома крестных толклась стайка ребятишек. Дядя Миша неторопливо рассказывал им что-то. Не успел Крис выйти из машины, как к нему подскочил рыжий мальчишка:
– Бадя29 Кристи, почему не зашел к нам?! Тогда, в четверг, ты обещал, мы тебя ждали-ждали…
Мой друг заметно смутился. Он потрепал ребенка по макушке – погоди, дружок, – и обернулся ко мне:
– Слушай, не смотри на меня так. Я собирался тебе сказать, но как-то к слову не пришлось. Понимаешь, у нас же поставщики на юге, ну я и заехал сюда по пути домой… ничего такого, просто хотел посмотреть на дворец – думал, может, что-то изменилось. Я же здесь два года не был. И у меня, блин, никак не выходило из головы – что такая девушка, как твоя красавица, может делать в этих краях.
Я не знал, куда девать глаза.
– Марик, не идиотничай. Я не заходил никуда, даже к крестной. Просто спустился по дороге мимо замка – хотел глянуть на него, и сразу выехал на трассу. А там, в парке, были пацаны – это соседкин сын – ну я и остановился с ним поболтать. Две минуты, вот и все. Я собирался сказать тебе… – Крис и сам понял, что пошел по второму круг, махнул рукой, отошел к мальчишкам и стал преувеличенно весело с ними общаться.
