Перед началом второй части заседания он попросил заместителя спикера объявить о пропаже сотового телефона. Но после третьего по счету объявления, Бурмистров вдруг отчетливо понял, что сотовый пропал с концами и необходимо будет покупать новый. Конечно, телефон стоил не таких уж больших денег, чтобы разорить Дениса Карловича, но его охватил неописуемый гнев: мало того, что он в этот день выглядит как мальчик для битья, так в добавок его ещё и обокрали.
Алистратов дожидался банкира в приемной. Бурмистров бросил плащ на стол секретаря и на ходу молча кивнул Роману, приглашая в кабинет. Когда Роман устроился в кресле, Бурмистров гневно вращал глазами и вовсю ковырял в ухе. Перед ним стояла коробочка из черного дерева, в которой он всегда бережно хранил свой драгоценный аксессуар для уха.
— Где ваш подшефный, Роман? — после минутной паузы спросил банкир и, не ожидая ответа, тут же сделал собственное предположение, — Залег на дно со своей очередной пассией?
Роман спокойно выдержал разъяренный взгляд работодателя и как ни в чем не бывало пожал плечами:
— Ну что вы, Денис Карлович, не позднее чем вчера мы расстались с ним в Сосновке. Он решил заскочить ещё в пару поселков, чтобы в качестве кандидата в депутаты показаться людям на глаза, а я вернулся в центр. Мне требуются нормальные условия, чтобы подытожить некоторые данные и сделать анализ по предвыборной активности населения.
— Это ещё зачем? — бросив золотой предмет в черную коробку, спросил Бурмистров, — Вы что помимо своих прямых обязанностей замещаете и председателя избирательной комиссии?
— Зачем же мне его замещать? Это входит в круг моих прямых обязанностей. Я ведь должен не только научить своего подшефного хорошо выглядеть, правильно говорить, уметь слушать народ, но и определить районы с пассивной избирательной активностью. Именно в этих регионах стоит проявить кандидатский темперамент, пока там не побывали соперники. Это же все дополнительные голоса!
Он сказал «пассивная избирательная активность» и ему самому стало смешно. Ну, надо же ляпнуть — «пассивная активность»! Скорее всего, когда разгневанный Бурмистров застал его врасплох вопросом о местонахождении Пантова, он, чтобы отсрочить ответ и произнес в растерянности эту аляповатую фразу.
Но Бурмистров не заметил ни шероховатости в его ответе, ни внезапной растерянности, которая тут же прошла. Теперь Алистратов оправился от первого напора банкира и был во всеоружии, чтобы ответить на все даже самые провокационные вопросы.
Бурмистров потянулся к кнопке телефонного аппарата.
— Ты не знаешь, как звонить в эту самую Сосновку?
— Ума не приложу. Только, если вы даже дозвонитесь в поселок, Пантова там наверняка не обнаружиться, — помня уговор, не распространяться об отлучке депутата, постарался выручить своего ученика Алистратов. — Чего ему там сидеть несколько дней? Волка ноги кормят.
— И то верно. Без смазливых телок он там и двух часов не просидит, — Бурмистров заметно подобрел. — Как продвигаются наши дела? Удастся запихнуть этого бездаря в думу на новый срок.
Роман ушел от прямого ответа:
— Это будет зависеть не только от него самого и моих усилий. Я ведь вам не зря говорил о том, что вернулся в центр, чтобы подвести кое-какие результаты своего социологического исследования. Так вот, в самом Марфино, где проживает две трети населения всего избирательного округа, пока ещё чувствуется превосходство Пантова. Смею вас заверить, что оно вовсе не ошеломляющее, как думают в штабе партии предпринимателей, а совсем зыбкое и шаткое. С одной стороны — активизировались те, кто выдвигает кандидатом в депутаты господина Сердюкова. Кстати, он очень эффективно провел время в Марфино. А ведь до поездки его шансы сводились к нулю. Что он там напел, мне неизвестно. Но факт есть факт: его поддерживает уже 45 процентов марфинцев.
— А с другой стороны?
— А с другой — группа нашей местной поддержки и забастовщики лишь трескают халявную водку и запал агитации за приватизацию, а значит и за самого Пантова, заметно падает.
— Почему? — Бурмистров снова вытащил ковырялку.
— Много ли наагитируешь с похмелья? — вопросом на вопрос ответил Роман. — Здесь трезвость ума нужна. А те, кто больше одной-двух недель потреблять спиртное не в силах, сходят с арены, расползаются по домам и отлеживаются. Остаются только самые отъявленные пьяницы и бомжи. Водочная агитация всегда была эффективна только в канун самих выборов, а не за два месяца до них.
— Что же делать? — банкир поднял на Алистратова вопросительный взгляд.
— Есть десятки эффективных способов переманить чужие голоса на свою сторону.
— Например?
Роман улыбнулся.
— Например? Можно расхваливать своего депутата, а можно топить соперника. Для такого случая достаточно разбросать по почтовым ящикам сторонников Сердюкова приглашения на имя их умерших родственников. Так, мол, и так дорогой Петр Петрович, фракция экологов приглашает вас в избирательный участок, чтобы вы проголосовали за нашего кандидата…
— Я бы за него в таком случае никогда не проголосовал, — хихикнул Бурмистров.
— На это и ведется расчет. А если организовать шествие сексуальных меньшинств — гомиков и лесбиянок — под лозунгом «Дела и идеи любимого Витички Сердюкова поддерживаем и одобряем!» то эта акция отобьет желание отдать голос за эколога даже у самых убежденных его сторонников.
Бурмистров прыснул от смеха, но шутки Романа не понял и перешел на уголовную лексику:
— Где ж набрать столько петухов и опущенных? По всей области собирать?
— Имиджмейкер свободно откинулся на спинку, скрестил руки на груди.
— Успокойтесь, Денис Карлович: геи нам не потребуются. Достаточно до самого дня выборов выдавать рабочим хотя бы какие-нибудь деньги. От имени Пантова и его партии. Мужики пьют, их жены до предела обозлены и винят во всех грехах предпринимателей и раздатчиков бесплатной водки. В то же время люди питаются только тем, что растет на собственных огородах и много лет носят костюмы, которые были пошиты к дню школьного выпускного вечера. Если в руках у женщин появятся живые купюры и пьяные разгулы прекратятся, то это добавит Пантову гораздо больше голосов, чем акция сексуальных меньшинств в поддержку его противника.
— Деньги, деньги… Знаешь сколько было угрохано на покупку алкоголя? А сколько на поддержку забастовочного движения? Теперь же выходит так, что нужно поворачивать оглобли в обратном направлении и потчевать зарплатой?
— Вы от меня требовали совета — я его дал.
Бурмистров поднялся, прошелся по кабинету и остановился за спиной Алистратова. Роман чувствовал, как банкир дышит ему в затылок. Нет, он нисколько не боялся его, но как породистая немецкая овчарка не выносил, когда кто-то находился позади.
— А каковы успехи у моего протеже? — банкир снова вернулся за стол.
— Подготовка идет полным ходом и в поведении Пантова стали заметны первые сдвиги. По крайней меры площадная брань из его разговора исчезла. Вошел в стиль, стал чувствовать официальный костюм. Если что-нибудь эдакое не выкинет накануне дня голосования, то за его собственный имидж можете не беспокоиться. Знаете как бывает: все хорошее накапливается по крупинке, а теряется в один миг. Проверено.
— Но я хочу иметь гарантию, что не зря плачу вам такие большие деньги.
— Вы знаете, что в последних президентских выборах участвовало свыше десятка кандидатов. И у каждого была своя команда специалистов по имиджу. Я вам честно могу сказать, что все ребята исправно выполняли свою работу и двигали лидера к победе. Но победил и стал президентом только один человек. Поэтому никто из имиджмейкеров никогда не даст четкой гарантии в успехе. Мы все, несомненно, верим в победу, но победитель бывает только один, так же как и во время скачек на ипподроме. Делаешь ставку на одну лошадь, а выигрывает другая. Если вам не терпится оценить мою работу, давайте устроим Пантову экзамен?
— Что за экзамен?
Роман улыбнулся:
— На этот случай у меня имеется очень богатый опыт. На следующей неделе у Пантова состоится встреча с избирателями в Дворце офицеров армии и флота. Приходите и вы увидите своего ставленника во всей красе.
— Обязательно постараюсь выкроить время. Извини, Роман, что я сегодня был не в меру сдержан. Но мне очень хочется тебе верить. И ещё одна просьба: если каким-то образом в ближайшее время увидишь Михаила Петровича, настоятельно попроси, чтобы он связался со мной.
Роман согласно кивнул. Он вышел в приемную и бросил взгляд на настенный календарь. До возвращения Пантова из Парижа оставалось трое суток. «Так, что в ближайшее время, — подумал Алистратов, — если Бурмистров имел в виду не дни, а часы, Пантов с ним на связь не выйдет.
Роман вышел из банка и направился за угол, где предусмотрительно оставил «Мерседес», который на время ему одолжил ученик. Ему необходимо было успеть к окончанию спектакля в театре юного зрителя, где он договорился с актерами о встрече и обещал им небольшой приработок.
