– Вам, Полина, надо срочно поменять имидж. Так нельзя, вы теряете индивидуальность. Что это за стрижка?! Кто вас вообще так постриг? Ой, ну, я не могу, это вообще черт знает что такое!
Птицын театрально хватался за голову, махал на меня руками, всем своим видом показывая, как его убивает моя небрежная прическа.
– Нет, нет, так нельзя! Тут надо убрать, ушки закрыть, затылок мы чуть поднимем, а челку, пожалуй, промелируем и…
– Знаете что, – сказала я звезде-стилисту, – поезжайте-ка вы… домой и поднимите челку кому-нибудь другому.
Я решительно шагнула к своей машине.
– Полина, вы меня не поняли! Я готов сделать вам стрижку. Ну, не обижайтесь! Честное слово, не могу видеть, как симпатичная девушка портит себя такой уродливой прической. Хотите, я вас сделаю просто красавицей? Мадонной? Все мужчины города будут у ваших ног!
И что он прицепился ко мне?! Других клиентов ему, что ли, мало? Мадонной быть мне вовсе не хотелось, сомнительная перспектива. И чтобы мужчины валялись у моих ног – тоже не слишком приятная картина.
– И сколько будет стоить ваша стрижка?
– Надо прикинуть… С мытьем, с укладкой феном… так, и еще мелирование надо сделать, и тонирование, пожалуй, тоже… Ну, в пределах пяти тысяч.
Я даже икнула от неожиданности. Однако! Знаменитость обиделась:
– Полина, не забывайте, вы имеете дело с мастером высшего уровня! Я учился в Москве… Я сейчас сам веду курсы стилистов… А моя студия…
Я открыла дверцу своей машины.
– Нет, Андрей, вы меня не так поняли. Я не говорю, что ваша работа стоит очень дорого, просто я не готова менять свою внешность.
– Полина, не забывайте, попасть ко мне непросто, надо записываться в очередь. А вас я постригу без всякой очереди, причем у себя дома. На днях мне завезут кресло, фен и зеркала в мою домашнюю студию… Да, я хочу сделать у себя дома такой небольшой домашний интимный салон красоты… Вы будете одной их первых моих клиенток… Договорились?
– Договорились.
Непонятно только, до чего.
Я села в свою машину и рванула с места. Прическа моя ему не нравится! На себя бы посмотрел, клоун! Волосы ниже плеч, покрашены, мелированы… Интересно, кто его самого стрижет?
Я приехала домой и обнаружила, что Ариша за время моего отсутствия смылся в казино. Значит, вечер мне придется коротать одной. От нечего делать я набрала номер Нечаевой.
– Алина, угадай с трех раз, с кем я сейчас познакомилась?
– Я тебя умоляю! С кем в нашем городе можно познакомиться?! Ну, разве что с каким-нибудь бизнесменом.
– А как ты смотришь на Андрея Птицына?
– Того самого?..
– Того.
– И ты с ним познакомилась?!
– Правильнее будет сказать, что это он со мной познакомился.
– Где?
– В нашем коттеджном поселке. Он теперь здесь живет. Мы встретились в аптеке…
На другом конце провода раздался не то вопль, не то рыдание, в общем, что-то нечленораздельное. Потом грохот. Похоже, Нечаева упала в обморок.
– Алина, ты там жива? – осведомилась я осторожно.
– Полина! Я переезжаю жить к тебе! – Нечаева просто ревела в трубку.
– Зачем?
– Затем! Я тоже хочу познакомиться с Птицыным!
– Уверяю тебя – самый обыкновенный человек. А его манера одеваться…
– Казакова! Как ты можешь об этом судить? Ты ведь ничего не понимаешь! Одевается он – супер! И прическа у него – супер! И сам он…
– Пупер. Ты что, тоже на нем помешана?
– А как же! А уж сделать у него прическу – моя мечта!
– А ты знаешь, во сколько это удовольствие тебе обойдется?
– Полин, во сколько бы оно ни обошлось – я готова даже продать что-нибудь, только бы попасть к нему на стрижку! Но, говорят, он берет исключительно своих.
– Да?.. А мне он предложил сделать стрижку у него дома…
– Дома?! И ты?..
– Вообще-то, я согласилась, но…
– Она согласилась! Ее величество соизволили согласиться!
– Алина, ты знаешь, сколько он с меня запросил?
– Ну, и сколько?
– Не скажу. Не хочу наносить тебе моральную травму.
– В общем, так: если ты не хочешь стричься, давай я пойду вместо тебя. Я согласна на любые деньги! Я на все согласна, только бы меня постриг сам Андрей Птицын!
– Хорошо, я поговорю с ним…
– Поговори! Поговори, Полина! Скажи, что я – самая близкая, самая лучшая твоя подруга! Скажи, что ты обязана мне жизнью или что-нибудь в этом роде. Только бы он согласился постричь меня вместо тебя!
– Скажу, не переживай. Жалко мне, что ли? Только услуга за услугу. Завтра утром я подъеду к магазину и передам тебе две таблетки. Ты их растолчешь в порошок и незаметно подсыпешь Алене в чай, или что она там пьет в обед.
– Мы ее отравим?
– Мы ее отправим! К врачу. А я посижу в машине и потом прослежу за ней. Мне надо знать, к кому она побежит, когда у нее скрутит живот и начнет тошнить.
– Подвози, подсыплю я твою отраву. Только ты про Птицына не забудь!
– Забудешь тут!
Я положила трубку и вдруг вспомнила про саксофон. Вот о нем я действительно забыла! Он лежал в своем футляре на шкафу. Я достала его и поднесла мундштук к губам. Я давно не играла на нем и сейчас с удовольствием ощутила под своими пальцами холодный металл. Мне захотелось поимпровизировать, и я заиграла одну из мелодий Клода Дебюсси. Это была тема «Лунного света», одна из любимейших моих мелодий. Пальцы привычно выбирали клавиши, мелодия лилась по комнате, заполняя ее волшебными звуками, а я думала обо всех участниках этой истории.
Вот жил себе артист небольшого провинциального театра. Имел семью – жену и маленького ребенка. Играл Дон Кихота и князя Мышкина, подрабатывал Дедом Морозом и вроде бы никому не делал ничего плохого. Единственным его недостатком было то, что он боялся зажигать петарды. Но он был в этом не виноват: на него давило тяжелое воспоминание детства. И уж совсем не было его вины в том, что его дедушка, живший последние годы в Израиле, скончался и оставил своим внукам наследство. А один из них решил захапать все себе. Мало ему показалось конфет, которые он отбирал в детстве у своих братьев! Потренировался на конфетках, а теперь решил отобрать у них наследство деда, а заодно – и жизнь. Одного брата он взрывает, второму, скорее всего, подсовывают липовый диагноз о страшной болезни, зная о проблемах Валерия с психикой – а это узнать не составляет особого труда, так как, предположительно, у супругов есть знакомый медик (кто – это предстоит выяснить). Психически неуравновешенного Валерия даже убивать не пришлось, он сам сделал это за своих убийц.
Итак, мы теперь выясняем, кто именно помог супругам Дьяченко устранить Валерия. А может, скажем, Алена не является соучастницей в этом деле? Вдруг орудует только ее муж, а она тут вообще ни при чем?
Нет, это вряд ли. Она была в комнате в тот момент, когда Валентин якобы зажигал петарду, значит, все видела. А если она знала, кто именно зажег петарду, и дала такие же показания, как и ее муж, значит, они заодно. И еще было бы очень хорошо познакомиться с первой женой этого Аникеева-Дьяченко. Кто она, почему они расстались? Думаю, она может добавить нам новые сведения. Завтра я позвоню Сергею Дмитриевичу и попрошу его узнать что-нибудь об этой женщине.
* * *
С утра пораньше я приехала к магазину и стала ждать Алину. Вот она показалась из-за угла, подошла к моей машине, и я отдала ей упаковку эпипанола.
– Не забудь растолочь, – напомнила я, – всыпешь в виде порошка, так он быстрее растворится.
– Да не забуду! А ты с Птицыным говорила насчет меня?
– Когда? Мы же с тобой поздно вечером созванивались.
– Ну, так не забудь с ним поговорить!
– Да я только об этом и помню!
Нечаева пошла к магазину, а я отъехала от него подальше, нечего мне здесь лишний раз светиться. Вскоре я увидела, как к крыльцу подбежала Алена в элегантном манто и шапочке. Теперь только остается ждать, когда Алина подсыпет ей эпипанол в чай, и проследить, куда понесется наша больная. А что она понесется именно к своему знакомому врачу – это можно и к гадалке не ходить. Люди, имеющие знакомых медиков, в случае внезапного заболевания, как правило, обращаются именно к ним, я давно это заметила. А пока, чтобы время зря не терять, позвоню-ка я дяде Сереже. Я набрала его номер.
– Дядя Сережа, здравствуйте! Это Полина.
– Здравствуй, Полиночка. Что у тебя случилось?
– У меня к вам просьба: мне нужны сведения о первой жене нашего взрывателя.
– Дьяченко Анатолия?
– Да. Кто она, где живет, ну, и все остальное, по возможности.
– Хорошо, я попробую узнать. И тогда сам тебе позвоню, договорились?
– Договорились. До свидания, дядя Сережа.
Ну, вот сейчас у нас нарисуется еще один фигурант в этом деле. Конечно, может, он ничего нового нам и не даст… А может, и даст, кто знает! У бывших жен есть одна особенность: они знают о своих мужьях много интересного. Я где-то читала, что во время развода люди показывают истинное свое лицо, которое в обычных условиях может долгое время скрываться под маской. Не успела я как следует обдумать вопрос о первой жене Дьяченко, как зазвонил телефон. Высветился номер Надежды.
