Антон не отличался оригинальностью. Его еще мой джип поразил, а уж дом добил насмерть. Рот его как раскрылся, так и не захотел закрываться.
– Это что, все твое? Ты один, что ли, тут живешь?
– Один.
– Слушай, если не секрет, в вашей фирме что, так много платят? Как можно на все это заработать?
– Не напрягайся, Антон. Этот дом строили мои родители. У них дело свое, фирма медицинская. Сейчас они уехали в Швецию, где и располагается их производство. Уговаривали и меня, но я, знаешь ли, патриот. Не хочу быть там, где я никому не нужен. Я юридический окончил, стал адвокатом, хорошим, между прочим, адвокатом и детективом неплохим. Но я хорош для своей страны. А что я буду делать там? Ну, скажи. Там все законы другие. В общем, они уехали, я остался… Правда, они часто приезжают, останавливаются, естественно, у меня.
Мы загнали машину в гараж и пошли в дом.
– Если не возражаешь, давай сразу на кухню. Я что-нибудь сготовлю по-быстрому, а ты еще раз, теперь со всеми тонкостями и подробностями, посвящай меня в суть дела.
Пока я чистил и жарил картошку с парой здоровых кусков свинины, Антон обрисовал мне все детали убийства, известные следствию.
– Скажи, а телефон этот, который постоянно упоминается, он где?
– Черт его знает. Говорили про него много, видели почти все, а вот куда он делся… Моя промашка, я уточню.
– И еще интересно вот что… Ты ешь, а то все остынет… Нож. Ведь если он действительно лежал на перилах рядом с ЖИВЫМ Евгением, то это все меняет. Понимаешь? Я так думаю, что он сам и вынес его из квартиры. Тут вот у тебя написано: рядом с телом была разбитая бутылка водки. Разбитая, но с запечатанным горлышком. Видимо, Евгений взял нож и хотел ее открыть. Но тут зазвонил телефон, и он быстренько вышел из квартиры. Может, Яну боялся разбудить или не хотел, чтобы она услышала его разговор.
Дальше из показаний Михайлова мы видим, что стоял он спиной к лестнице и даже не заметил Игоря. Что мешало еще кому-то так же незаметно подойти и прикончить его. Может, это и планировали сделать каким-то другим оружием, но раз нож под рукой, почему бы не воспользоваться им? Насчет отпечатков сам понимаешь: перчатки и все такое. Мне кажется, я прав.
Мы перешли в гостиную. Я разложил на столе копии допросов, экспертиз, фотографии и занялся их изучением.
– В общем, тут дело ясное. Вполне достаточно материалов для начала расследования. Как ты думаешь, Антон, за что его убили?
– Видимо, из-за каких-то документов…
– Точно!
Значит, во-первых, нужно узнать, чем занимался Женя в последнее время, откуда к нему могли попасть эти документы, а если сильно повезет, они нас на кого-нибудь выведут.
Второе: парни с джипом. Они не тянут на серьезных профессионалов, я их видел. Шушера. Надо поспрошать у ребят, вдруг их кто знает. Эта ниточка может вывести на заказчика.
Третье: надо выяснить, каким бизнесом и с кем занимается Максим Алексеевич Горохов и был ли связан его младший брат с этим. Записывай, это работа для тебя.
Другая линия расследования – Янина. Нужно выяснить, куда она делась. Для этого можно прямо обратиться к Максу в качестве ее жениха, например. Ведь он не скрывался. Скажем, что многие видели, как она садилась в его машину.
Твое дело – узнать номер сотового, принадлежавшего Евгению Горохову. Что-то мне подсказывает, что телефон надо искать рядом с Яниной, а если повезет, может, он вообще так и остался у нее?
Короче, план на завтра такой: ты сидишь в кабинете, собираешь информацию. Я топаю ножками и обхожу все, что можно. Вот тебе номер моего мобильника, если что новое узнаешь, сразу звони. Ну а теперь надо отдохнуть, я сегодня вообще не спал, да и предыдущие ночи так себе. Если сегодня не отосплюсь, я не жилец.
Проводив Скворцова, я побрел в спальню, растянулся на огромной кровати в стиле Людовик XIV, но сон почему-то не шел. Мысли скакали в голове, как блохи, мешали сосредоточиться. Вдруг тишину взорвал телефонный звонок. Звонила Марина, чтобы сообщить мне новости. Слегка припозднилась она, я бы сказал. Новости ее уже устарели.
– Господи, Мишка, куда ты пропал? Я извелась вся. Мне Янка велела тебя предупредить, что мы все в опасности, Женьку-то все-таки убили, теперь ее зачем-то выслеживают, могут и за нас взяться…
– Не тарахти. Я в курсе. Опасаться нам пока нечего, но ты все же поменьше по улице болтайся и дверь кому попало не открывай, поняла? Между прочим, ты слышала, что после ваших со Славиком показаний арестовали Игоря?
– Да-а?! Ну и правильно! Так и надо. А ты что, не согласен? Что ли, его надо было на свободе оставить, душегуба?
– Ты уверена, что это он убил Евгения?
– А ты нет? Кто же тогда? Пушкин?.. Я вот что еще хотела сказать, – замялась Марина. – У меня Олег вернулся, а тут такие дела. Будут еще вызывать, наверное. До него все равно дойдет… Короче, я ему сказала, что ты Янкин жених, Славик твой друг, ну а я так, случайно зашла… Ты ведь поддержишь меня, а? Мы же заранее договаривались, что у нас с тобой все несерьезно, а муж есть муж. Ты же не возражал…
– Да что ты меня уговариваешь, Зайчик? Я с удовольствием побуду женихом Янины. Зачем мне разбивать ваш семейный очаг?
– Ладно не издевайся и не шути так: «Я с удовольствием побуду женихом Янины». Я тебе побуду!
– Так ты же сама просишь.
– Только понарошку, для Олега, понял?
– А вдруг мне понравится?
– Слушай, не зли меня. Еще и Янка куда-то пропала, никак найти ее не могу. Ее тоже надо предупредить насчет Олега. А она как сквозь землю провалилась. Позвонила мне в воскресенье вечером, и все. Как корова языком слизала. Я уже даже беспокоюсь…
– Ты считаешь своего мужа полным кретином? Может он поверить, что нормальный мужик поедет домой, оставив пьяненькую невесту наедине с таким красавчиком?
– Не беспокойся об этом. Это моя забота сделать так, что он не захочет не поверить. Не утруждайся, тебе все равно этого не понять… Ты знаешь, я скучала по тебе…
– Приехать?
– Нет! Ты что? Куда? – всполошилась Марина. – У меня же Олег дома, моется… А почему ты меня к себе не приглашаешь никогда, а? У тебя что, тоже жена, дети?
– Да некуда приглашать, самому-то негде приткнуться, не то что с дамой. В общаге живу…
– Ну ладно. Спи тогда, завтра что-нибудь придумаем. Приятных снов! – Она отключилась.
Мне не было стыдно за мою маленькую ложь. Ну, есть у меня такой пунктик: я редко приглашаю в свой дом женщин. Особенно тех, которые настаивают на несерьезности отношений. Я заметил, что женщины трепетно относятся к красивому быту. Порой он интересует их гораздо больше человека, который его обеспечивает. Практически всегда несерьезные подружки, которым я сам нужен на одну-две ночи, вдруг страстно влюбляются в мой дом, сад, моих обеспеченных родителей. Расставание с такими дамами становится чистым мучением. Они начинают скандалить и бить посуду, лишь бы навсегда обосноваться в спальне с камином и ежедневно купаться в бассейне с подогревом воды. Наученный горьким опытом, я стал осторожен. Женщины, имеющие на меня виды, – редкие гости в моем доме. Вот Яну я пригласил бы с радостью…
Яна… Я почувствовал влечение к ней, как только впервые увидел. При каждой последующей встрече мое чувство к ней росло. Я искал и не мог найти в ней ничего, что разрушило бы это очарование. Мне нравится в ней абсолютно все: голос, волосы, фигура, манера ходить, говорить, одеваться, ее характер. У меня никогда не было такой совершенной женщины. Я теряюсь в общении с ней. Я – адвокат и частный детектив, в силу профессии с легкостью находящий подходы к любому, – рядом с Яной превращаюсь в сущего ребенка, не умеющего выразить мысли и чувства словами.
Наверное, правду говорят, что у каждого человека есть затерянная половинка. Кому-то везет – они находят ее, кому-то нет. Я убежден, что более подходящей женщины для меня не существует в целом мире. Но к сожалению, Янина, видно, не догадывается, что я – ее судьба. Может, дело в Маринке. Ведь я явился в Янин дом как ее ухажер. А Яна – человек глубоко порядочный, у нее даже в мыслях не мелькнет продать подругу. Хотя, со своей стороны, я бы это предательством не назвал. Я лично ни на грамм хуже не стал относиться к Марине. Она яркая, интересная девушка, на нее в любой толпе обратишь внимание. Я могу заниматься с ней любовью в любой час и в любом месте. Марина нравится мне и моему телу. Я не считаю, что обманываю ее, говоря, что она прекрасна и желанна. Мариша и сама не жаждет серьезных отношений. Постоянно напоминает, что «муж на первом месте, а остальные все (и я в том числе) могут вставать в очередь». Она шутит, конечно, но меня это устраивает. Я честен с Мариной. «Отдавая тело, душу прикладывать не обязательно» – это тоже ее собственные слова.
А Яна – это мечта. Нельзя, конечно, сказать, что я не хочу ее. Это далеко не так, но не это главное… Я любуюсь Яниной, вижу ее во снах (это так странно для меня). Я готов сделать для нее все, даже если она не попросит, даже если не заметит моей помощи. Наверное, это и есть любовь. Не знаю. Раньше это чувство я представлял совсем иначе.
