– Ну, вот видите, Борис Ефимович, значит, есть все-таки способ поесть поганок и не отравиться! Спасибо.
– Только не вздумайте применять этот способ в жизни! Рисковать все-таки не стоит.
– Этот яд, фаллоидин, только в бледных поганках бывает? А в других грибах – другие яды?
– Конечно, именно так мы и различаем, чем именно отравился человек. Напрмер, в мухоморах яд совершенно другой – мускарин. А еще есть очень ядовитые грибы – строчки, яд, содержащийся в них, называется гельвелловая кислота. Но все эти яды схожи в том, что все они – алколоиды: сложные органические соединения, содержащие углерод, водород и азот. Их соли хорошо растворяются в воде и быстро всасываются в желудочно-кишечный тракт. А вот этиловый спирт, в простонародье – водка, наоборот, резко замедляет всасывание яда в кровь. Но не предотвращает его. Я, надеюсь, понятно говорю?
– Да, конечно. Спасибо вам и за анализы, и за разъяснения.
– Ну, анализы еще не все готовы. Скоро нам Любочка скажет, чем пропитана земля с кладбща. Кстати, что там случилось?
Я коротко рассказала доктору о варварском надругательстве над могилой.
– Скажите, что творится в этом мире! Вот так и бывает: лечил, лечил доктор больных – и вот вам, пожалуйста! Воистину: благодарность человеческая не знает предела!
Тут к нам заглянула Любочка:
– Борис Ефимович, результаты готовы. – И она положила перед патологоанатомом лист бумаги, на котором было что-то написано, какие-то формулы и непонятные для меня термины.
– Так, и что это за кровавое побоище на кладбище?.. О! Татьяна, я вас поздравляю! Кровь на земле с могилы – это вовсе не кровь!
– Что вы говорите? А что же это?!
– Вы будете смеяться, но это… ха-ха… кетчуп! Томатный кетчуп. А крови не обнаружено.
– Это точно?! – Я во все глаза смотрела на формулы на листке Бориса Ефимовича, словно что-то в них понимала.
– Любочка наша никогда не ошибается. Кандидат химических наук! Вот так-то!
– Да-а… Ну, спасибо, Борис Ефимович!
– Обращайтесь, если что. Вас проводить?
– Нет, не нужно. И до свидания.
– Будьте здоровы, живите долго. А Родиону скажите: он мне еще бутылку коньяка должен!
Я ехала домой и размышляла. Ну вот вам и пожалуйста, дождались вы, Татьяна Александровна: темное и загадочное дело. Кому рассказать, подумают – мистика! Двое едят грибы. Один после этого умирает, и в его крови обнаруживают огромное количество яда. А второй даже ничего не почувствовал! Не только не умер – жив-здоров и выглядит прекрасно. Чудеса! А если пойти с этим в милицию? Допустим, брат Виктора напишет заявление о… о чем? Его брата не убили, не зарезали. Даже следов насильственного кормления нет. Трое свидетелей того, что грибы покойник ел добровольно. И перед этим сказал, что утром сам ходил в лес. Трое свидетелей! Они хоть и выпили в тот день изрядно, но это было потом, а когда они только садились за стол, все еще были трезвые. Да, вот вам и простое отравление! А я еще сначала была недовольна. Ну, зато теперь я получила фаллоидин, мускарин, еще какую-то там дрянь… И кетчуп на могиле. Разбирайся теперь во всей этой галиматье!
Зазвонил мой сотовый. Я взяла трубку:
– Алло?
– Татьяна, это Родион. Вы у Бориса Ефимовича были?
– Да, как раз еду от него.
– Вы не могли бы заехать к нам и рассказать, что там анализы показали?
– Хорошо, если не застряну в пробках, то скоро буду у вас.
Минут через сорок я звонила в квартиру супругов Шелестовых. Мне открыла Ирина. Провела меня в кухню, где они с Родионом пили чай после ужина. Мне предложили суп с фрикадельками, баклажанную икру и чай – с моими конфетами. Как это Ирина их до сих пор не съела? От супа я отказалась, а вот от икры не смогла.
– Как она у вас такая вкусная получается? – спросила я Ирину.
– Я добавляю немного горького перца и чеснока, – призналась хозяйка.
– Утром перед работой такую икру, конечно, не поешь – все пациенты разбегутся, – сказал Родион, – а вот после работы я ее ем с удовольствием.
– Ну, не преувеличивай, дорогой, чеснока я кладу совсем немного, так, для остроты.
– Татьяна, расскажите наконец, что там Рудых откопал в наших образцах?
– Он сказал, что эти грибы страшно ядовитые и что тот, кто их ел, обязательно должен был умереть.
Родион застыл, не донеся чашку с чаем до рта.
– Как такое может быть?! – спросил он, глядя на меня совершенно круглыми глазами.
– Это не меня надо спрашивать. А еще он сказал, что люди, утверждающие, что видели собственными глазами, как Виктор и Иван ели грибы, лгут! То есть вы все трое лжете насчет грибов. Скажите честно: Виктор их ел один?
– Да вы что, Татьяна?! Иван действительно ел эти грибы, я видел это собственными глазами, и Роман тоже. И сам Иван вам это может подтвердить!
– Он уже подтвердил, когда я с ним говорила.
– Так в чем дело?
– Тогда объясните мне как врач: как человек мог съесть очень ядовитые грибы и не только остаться в живых, но даже не почувствовать признаков отравления?
– Я не знаю, – признался Родион растерянно.
– А я знаю, что это возможно лишь в двух случаях. Первое: вы все трое, мягко говоря, заливаете. Иван не ел этих грибов…
– Татьяна, я клянусь вам чем угодно, Роман тоже видел… Борода съел по меньшей мере… ну… маленькую тарелку!
– И второе… Иван не отлучался, случайно, после обеда… ну, хотя бы на несколько минут?
– Каждый из нас отлучался на несколько минут, независимо друг от друга. То в туалет, то к машине (я там сигареты оставил), Виктор в баню бегал, проверить, как протопилось… Вы что думаете, мы сидели все время на веранде?
– Иван вышел сразу после вашего перекуса?
– Знаете, я точно не помню, кто именно и когда выходил. Это у нас Роман мастак запоминать.
– Можно его к вам сейчас пригласить?
– Попробую.
Родион пошел в комнату, к домашнему телефону. Он вернулся через пару минут и сказал, что Роман скоро подъедет.
– Вот и хорошо, может, сейчас и снимем этот вопрос, – сказала я. – Федор-то больше не звонил вам, не говорил, как там дела обстоят по поводу оскверненной могилы?
– Нет, но на поминках, когда я подходил к нему, он сказал, что милиция приезжала, он написал заявление, обещали завести дело.
– Ну, может, они еще что-то нароют со своей стороны.
Мы посидели некоторое время, не обсуждая обстоятельств смерти Виктора. Пили чай, ели конфеты, говорили о погоде, о природе, о французской моде… Через некоторое время раздался звонок в дверь. Ирина пошла открывать и вернулась в кухню вместе с Романом. Он поздоровался с нами и сел к столу.
– Есть будешь? – спросила его Ирина.
– Нет, я только чаю попью.
Хозяйка налила Роману чаю, а я сказала:
– Роман Олегович, Родион пригласил вас по моей просьбе.
– А вы его просто Родионом называете? Ирина, как ты позволила? Ну, тогда меня тоже называйте по имени.
– Хорошо. Так вот. Мы собрались с вами, чтобы выяснить один очень важный вопрос. Родион, вы сегодня по дороге на работу рассказали вашим друзьям, что случилось на кладбище?
– Честно говоря, да.
– Ну, и правильно. Тогда, я думаю, ни у кого не осталось сомнений, что вашему другу помогли умереть. Я в своей работе использую психологический метод расследования. То есть я пытаюсь выяснить, какой у покойного был характер, каковы его взаимоотношения с друзьями и коллегами… И так далее. Узнав обо всем этом, я делаю вывод, кто мог желать человеку смерти. Кому это было выгодно или кто отомстил ему… Это понятно, да?
Все кивнули. Я продолжала:
– Так вот, вам надо сейчас вспомнить тот день, второе августа, желательно – по минутам. Кто что делал, куда ходил, что говорил, что ел и так далее. Вы будете помогать друг другу, дополнять, поправлять. Кто начнет?
Родион с Романом посмотрели друг на друга.
– Начинай, Шеля, – сказал наконец Роман.
– Ладно. Значит, так. В тот день ребята приехали ко мне в половине одиннадцатого. Мы сели в мою машину и поехали к Чайнику на дачу. Приехали в начале двенадцатого.
– В одиннадцать десять, – уточнил Роман, – я на часы посмотрел, когда из машины выходил.
– Да, где-то так. Я поставил машину за домом, в тени. Виктор вышел нам навстречу. Мы взяли сумки и пошли на веранду. Там мы ему надрали уши, поздравили с днем рождения, вручили подарок. Он обрадовался, побежал расставлять чурбачки возле кострища. Мы переоделись в шорты и старые майки, в шлепки и панамки. Так, потом я стал разделывать мясо…
– А мы с Иваном спускали бутылки в погреб, – вставил Роман.
– Да, они полезли в погреб, а я на рабочем столе резал мясо и укладывал куски в ведро. Потом я полил мясо уксусом, добавил зелень, и это ведро Иван тоже спустил в погреб. Виктор колол дрова… Потом он сказал, что надо бы принять по одной для настроения…
– Я сорвал несколько помидоров и огурцов, положил на блюдо, такое большое, помнишь, оно на веранде было…
– Да, и мы одну бутылку открыли, хлеб порезали…
