А с этой версией уже можно работать, уже можно попытаться найти его прежде, чем он сделает следующий ход. Или спровоцировать его на этот ход там и тогда, где мне это будет удобно. И на этот раз он от меня не уйдет.
Остаток времени, пока в соседней комнате обсуждали достоинства будущего супруга и подробности из жизни общих знакомых, я просидела как на иголках — мне не терпелось проверить одну свою догадку.
Наконец Аня начала собираться домой, и уже через полчаса, заполненные всеми этими «да, кстати…», «а вот ты знаешь…», «ну все, счастливо!» и снова: «Эх, что я забыла тебе…» — короче, с пятой попытки мы распрощались и отправились восвояси.
Расслабляться Аня, как оказалось, умеет не хуже иного специалиста. Я даже позавидовала такой реактивной психике — без всяких тренировок она легко переключилась с пережитого напряжения на полное спокойствие. Только взгляд ее, ставший, когда мы оказались в лифте, неожиданно задумчивым, выдает недавний испуг. Хотя что она успела заметить там, под дулом пистолета? Оказалось, что она даже не видела стрелявшего. А опасность, не пережитая всем существом, только понятая, никогда не бывает слишком страшной. Так уж устроена человеческая природа — до последнего вздоха люди не верят в то, что это происходит именно с ним. Для нормального человека смерть — слишком абстрактное понятие, чтобы пугаться по-настоящему. Может, это и к лучшему…
Валерий встретил нас обеспокоенным взглядом.
— В нас стреляли, но все обошлось, — кратко пояснила я, чтобы избежать лишних вопросов.
Громила засопел, но промолчал. Если бы он стал выяснять, не тот ли это старик, который так меня заинтересовал, я бы, наверное, его убила.
Мы уже устроились на мягких подушках заднего сиденья, когда Аня вдруг сказала:
— Но как же теперь быть? Может, в милицию обратиться?
— Можно, конечно. А зачем?
— Ну, чтобы его нашли. Ведь ты его разглядела?
— Да, я видела человека в куртке и с маской на лице. Много это даст милиции? Ты когда-нибудь слышала, чтобы раскрыли хоть одно похожее происшествие? Да к тому же твой муж… Просто спишут на криминальные разборки, и все.
Аня поникла.
— Да, ты права. Но что же делать? Ведь я не могу вечно сидеть в четырех стенах! А вдруг он опять меня подкараулит?
— Ерунда. Вообще с чего ты взяла, что тот человек ждал именно тебя? Кто мог знать, что ты здесь появишься?
— Слушай, точно. Я же сама не знала, что к Светке поеду.
— Ну вот видишь. Нет, он больше не появится. Раз покушение сорвалось, он теперь исчезнет как можно дальше…
Если бы это было так!
— Да и вообще он наверняка уже понял, что ошибся. Мало ли какую женщину в шубе он мог ждать. На одной этой площадке десять квартир, да еще на следующем этаже.
— Но ведь он видел, в какую квартиру я звоню.
— А вот и нет. Я точно заметила: когда он появился, ты уже убрала руку от звонка.
— Значит, меня никто не хочет убить?
— Ну да. Просто ошибка. Ну сама посуди: даже если бы злодей знал, где живет твоя подруга, стал бы он тебя там караулить черт знает сколько времени?
— Верно! — Аня оживала на глазах.
— И самое главное — ты знаешь кого-нибудь, кто мог бы желать тебе зла?
— Я — нет.
— Ну вот то-то же. Даже если Гарик твой кому-то и насолил, то при чем тут ты?
— Ну слава богу. А то я уже пугаться начала. — Аня, похоже, приняла все за чистую монету.
Я говорила ей все, в чем только что безуспешно пыталась убедить себя. И в отличие от меня Аня поверила. Очень хорошо.
— Считаешь, что мне бояться нечего?
— Скорее всего. В любом случае, что бы ни случилось, рядом с тобой буду я.
— И я, — пробасил Валерий, выруливая на трассу.
— Ну да, и он. Да с такой охраной тебе сам черт не страшен!
Аня слабо улыбнулась:
— Значит, я могу завтра поехать к Анне Францевне?
Отлично. Просто замечательно. Все само собой складывается как нельзя лучше.
— Ну и имечко. Это еще кто, школьная учительница?
— Не совсем. Это моя портниха, мне завтра нужно готовые вещи забрать.
— Хорошая портниха?
— Очень. Мастер экстра-класса.
— А почему бы не отложить визит на время?
— Так ты все же считаешь?..
— Да ничего я не считаю. Просто береженого бог бережет. Посидеть бы тебе недельку дома…
— И чувствовать себя загнанным в нору животным? Ты же сказала, что мне ничего не угрожает.
Отлично. Все как по нотам. Извини, Аня, что приходится тебя использовать. Но ты бы меня поняла.
— Все это так, но зачем тебе самой лишний раз куда-то ездить? Ведь там без примерок, просто взять вещь, и все?
— Ты не понимаешь! Я и так уже с ума начинаю сходить в этом доме. Для меня каждая возможность выбраться — праздник!
Да знаю я, Аня, знаю. Просто мне нужно, чтобы ты сама произнесла это здесь и сейчас. К этому я тебя и подталкивала.
— А Валерий не сможет один съездить? Боюсь, что у меня завтра возникнут неотложные дела, — закинула я удочку.
Интересно, сработает ли микрофон в машине еще раз, уже в моих целях? Надеюсь, что тот, кто нас сейчас слушает, проглотит мою приманку.
В том, что микрофон в машине, сомневаться не приходится. Только так убийца мог узнать, куда мы едем. Пробка сыграла ему на руку; пока мы в ней торчали, он готовил место для своего выступления. Вот, наверное, голову ломал, что мы так долго не появляемся!
— Нет, что ты! Анна Францевна его боится как огня. Правда, Валерик?
Амбал что-то неопределенно хрюкнул.
Очень хорошо, чего-то в этом роде я и ожидала. Впрочем, для складывающегося у меня в голове плана это большого значения не имеет.
— Слушай, не хочется тебя отпускать одну.
— Но Валера-то будет со мной! Я только туда и обратно, тебе не о чем беспокоиться.
Да, много тебе толку будет от этого типа…
— Ну не знаю, — нерешительно протянула я. — А далеко это?
— Не очень. В Юбилейном.
— Вверху или внизу? — Мне нужно было, чтобы Аня назвала адрес вслух, как она это уже недавно сделала. Только теперь я знаю, что эта информация идет прямо к убийце.
— Да нет, вверху. Только с трассы съехать. Самая ближняя к дороге девятиэтажка.
— А, знаю. Та, что с гастрономом внизу?
— Нет, следующая. Сразу за этой.
— А место там открытое? Хорошо просматривается? Деревьев, других укрытий нет? Может где-то поблизости спрятаться человек? — спросила я, обращаясь к Валерию.
— Да, конечно, не может, там же новые дома, — не дала ему ответить Аня. — Ну Женечка, ну можно я съезжу?
— Пообещаешь никуда больше не заезжать?
— Честное слово. Заберу платья и сразу назад.
— Ну не знаю. Нужно подумать.
Все должно выглядеть максимально естественно.
— А может, все-таки со мной? Я к вечеру вернусь.
— У меня назначено на утро. Анна Францевна не любит, когда у нее толкутся клиенты.
— Я Гарику обещала, что глаз с тебя не спущу… — продолжала я сдавать рубеж за рубежом.
— А мы ему не скажем, правда, Валера?
Валера неодобрительно покрутил мощной шеей, но все же выдавил из себя какое-то согласное кряхтение. Убийца, слушающий нас сейчас, наверное, не может поверить в свою удачу.
Еще бы, откуда ему знать, что девка в бронежилете, которая даже попасть в него с трех метров не смогла, — не зеленая выпускница полупрофессиональной школы безопасности, а Хамелеон.
Который знает, что просматриваемые подходы — не помеха для киллера.
Который ни за что не купится, как Аня, на внешнюю логику событий.
И который уж тем более никогда не оставит своего клиента, чтобы заняться какими-то своими делами.
Но подстраховаться все же следует: слишком осторожный у нас противник.
— Нет, Аня, ты знаешь, я подумала — не стоит тебе ездить без меня. Вот вернусь, и на следующий день вместе поедем.
— Но Анна Францевна…
Сказанная мной под занавес фраза пришлась точно по времени — мы уже въезжали в ворота особняка. Чистая работа, Женя!
За то недолгое время, которое заняла дорога от места последнего покушения до укрепленного особняка Гарика, мне удалось сообщить убийце все, что я хотела.
Во-первых, он должен был понять, что я не знаю про микрофон. Просто потому, что я — дилетант, способный даже на то, чтобы бросить клиента.
Во-вторых, он узнал место, где ему будет удобно подготовить следующее покушение.
Ну и, наконец, в-третьих, он знает, что я все же отказалась отпускать Аню одну. На тот случай, если он догадался о ловушке, которую я готовлю, последнее должно его успокоить.
Надеюсь, мне удалось его заинтриговать.
Остался последний ход, и для него мне понадобится помощь самой Ани. Придется немного ввести ее в курс дела.
Охотник должен узнать, что Аня все равно не отказалась от мысли поехать к этой Анне Францевне. Даже несмотря на то, что я запретила ей делать это одной.
