К концу своего рассказа Полина поняла, что даже в таком очень подправленном виде эта история более чем сомнительна. Для Виктора. И для любого, кто бы ее услышал. Но лично ее, как ни странно, когда она все это проговорила, выстроив в систему, история окончательно убедила.
– Я думаю, мы должны начать с его адвоката, – деловито проговорила она. – С родственниками Максима я уже пыталась связаться – они не идут на контакт. Ты, кстати, захватил ноутбук?
– Да, взял, – подавленно сказал Виктор. – Я ведь всегда беру его с собой. И потом, ты просила…
– Захватить ноутбук? – Полина рассмеялась над его смущением: она понимала его состояние и то, почему он взял компьютер. Не на всякий случай даже и не только для того, чтобы ей подыграть. Он взял его интуитивно, неосознанно, точно так же, как она сегодняшним утром пришла в офис, в котором сто лет не была. – Я не просила тебя его взять с собой. Это уж твоя инициатива. – Она специально его уличила, чтобы смутить окончательно и отвлечь от дальнейших расспросов. – Ну что ж, прекрасно. Пробей тогда адвоката Беляева Семена Александровича. Я бы хотела с ним встретиться.
– А что пробивать-то? – угрюмо спросил Виктор.
– Ну… все. Телефон, адрес его конторы и так далее.
– Но разве Максим…
– Представь себе, он и этого не помнит. Выборочная память, знаешь ли.
– Странный клиент, – хмыкнул Виктор, но компьютер включил и сердито принялся за дело.
Работал он молча и, как показалось Полине, довольно долго. В офисе стояла какая-то раздраженная тишина, нарушаемая лишь стуком клавиш. Полина закрыла глаза и крутанулась в кресле – голова слегка закружилась, знакомое, но подзабытое ощущение. Это была еще одна старая привычка: думать с закрытыми глазами, покручиваясь в кресле. Все возвращалось, все становилось на свои места. И сейчас, с закрытыми глазами, так легко было представить, что не было этого ужасного года, не было аварии, жизнь, та, прежняя, обычная, наполненная делами и смыслом жизнь, продолжается.
Она прокрутила в голове еще раз рассказ Максима. Не ту редакцию, которую озвучила Виктору, а подлинный вариант. Он больше не вызывал в ней никакого протеста, теперь она окончательно поверила в историю Максима. Ну а те небольшие несоответствия, на которые она сама ему указала… При желании можно найти им объяснения. Например, одиночная камера. Почему она решила, что его не могли поместить на все время следствия в одиночку? Да в наше время чего только не бывает, существуют даже камеры повышенной комфортности, были бы деньги, а деньги, судя по всему, у Максима есть. У Максима или у его родственников. Каким-то образом же адвокат подкупил следователя, чтобы замылить записку. Да и дождь Максим вполне мог слышать из прихожей, если двери были открыты. И запоздалый приезд полиции объясним: Максим совершенно путается во времени – могло пройти полчаса, от силы сорок минут, а ему в том отчаянно-потрясенном состоянии показалось, что длится это бесконечно долго. А что касается призрака жертвы…
– Когда, говоришь, был суд? – отвлек Виктор ее от последнего пункта объяснений.
– Получается, вчера. Или позавчера.
– И на этом суде присутствовал адвокат Беляев? – Тон Виктора, насмешливо-жесткий, насторожил Полину.
– Да, – неуверенно сказала она. – Так утверждает Максим.
– Так утверждает Максим! – взвился Виктор. – Так утверждает Максим, – повторил он, передразнивая то ли Полину, то ли самого себя. – А факты утверждают, что ни вчера, ни позавчера Беляев ни на каком суде присутствовать не мог. Разве что на том самом, высшем, страшном, или как его там? Потому что он уже год как мертв.
– Мертв? – Полина была так потрясена, что в первый момент не нашлась что ответить. – Это точно? – проговорила она наконец.
– Точнее не бывает! Двадцать шестого июля прошлого года застрелен в своей квартире. Следствие связало убийство с его профессиональной деятельностью. Убийцу не нашли. Судя по всему, действовал киллер.
– Киллер? Профессиональная деятельность? – переспросила Полина, испытав странное, необъяснимое облегчение.
– Так написано в этой статье. Как все обстояло на самом деле, кто знает? Обычный висяк, а раз так, проще всего убийство связать с профессиональной деятельностью и свалить на киллера.
– Ну да, – расстроенно согласилась Полина и совсем уж подавленно добавила: – Это как черепно-мозговая травма. Если врач не может объяснить того или иного явления, объясняет последствием травмы. Легко и просто, и думать не надо, есть готовая формулировка.
– Ну при чем здесь это? – возмутился Виктор и, чтобы отвлечь ее от ненужных мыслей, предложил: – Давай-ка я пробью этого нашего клиента. Узнаем, что он еще напутал. Ты говоришь, он веб-дизайнер? В последние полгода перед убийством работал удаленно? – И с нарочитой живостью застучал по клавишам, но вдруг издал какой-то сдавленный звук и замер.
– Что там? – заволновалась Полина.
– Погоди минутку, – нетерпеливо отмахнулся Виктор. – Проверю по другому источнику. – И опять застучал по клавишам.
Виктор работал, а Полина волновалась все сильнее. Ей вдруг стало казаться, что прошло несколько часов, и она поняла Максима: время действительно может растягиваться до бесконечности и определить его бывает очень трудно. Снова сдавленный вскрик Виктора, пауза, новая быстрая гамма. Вскрик, пауза…
– Да что там такое?! – не выдержала Полина.
– Понимаешь, – совсем другим тоном – испуганно-бережным, что ли? – проговорил Виктор, – тут такая штука. Максим… либо он совершенно сбрендивший тип, либо… – Голос Виктора стал еще более расстроенным, но вдруг, словно разозлившись на какие-то свои мысли, он яростно закончил: – Либо водит тебя за нос. Потому что ни в этом году, ни в прошлом он не совершал никакого убийства. Его вообще нет в милицейской базе, абсолютно законопослушная личность.
– То есть как это – не совершал убийства? – возмутилась Полина. – Проверь получше. Этого не может быть.
– Получше? – свирепо прокричал Виктор – кажется, он рассердился не на шутку. – Получше некуда. Из самых разных источников явствует, что твой Максим все последние два года спокойно себе работал, создал массу сайтов, принимал участие в конференциях и вообще… Либо он врет самым беззастенчивым образом, либо… Я и не знаю.
– Ну зачем ему врать?
– Понятия не имею! – Виктор закрыл ноутбук, показывая, что больше не намерен принимать участие во всей этой глупости. Некоторое время они оба молчали, рассерженные друг на друга.
– Слушай, – первой заговорила Полина, – но, может, он совершил убийство не сейчас, а раньше. Например, четыре с половиной года назад.
– Почему четыре с половиной?..
– Ты просто проверь, хорошо? – Ей пришла в голову одна мысль, которой она пока не хотела делиться с Виктором.
– Ладно, – буркнул он. – Не вижу в этом никакого смысла, но если ты хочешь…
– Хочу.
Виктор опять включил компьютер и долго терпеливо работал. А у Полины в голове сложилась четкая картина: Максим четыре с половиной года назад совершил убийство, об этом узнала Катя и, не пережив такого удара, выбросилась из окна. Максима оправдали, выпустили на свободу, но пережитый в свое время стресс дал о себе знать спустя несколько лет. И вот теперь…
– Не совершал он никакого убийства, – раздраженно проговорил Виктор, закончив работу, – ни четыре года назад, ни четыре с половиной, ни пять, ни десять. За свою тридцатипятилетнюю жизнь Максим Данилов ни разу не попал в поле зрения органов. Я даже по ГИБДД его пробил – и там все чисто. Не человек, а сплошной Серафим.
– Пробил по ГИБДД? – насторожилась Полина – ей пришла в голову еще одна мысль, которой, впрочем, она также с Виктором делиться пока не собиралась. – А какая у него машина? И… какой номер?
– Бордовый «форд», номер… – Он назвал номер. – А что?
– Нет, ничего. – Мысль ее, к счастью, не оправдалась. – А пробей-ка еще один номерок, – попросила она и назвала тот самый номер, который ей вспомнился вчера во время уборки.
Виктор бросил на нее странный взгляд, но послушно выполнил просьбу.
– Владелец машины Дубровин Дмитрий Александрович, – сказал он через некоторое время. – Ну и кто он такой?
– Понятия не имею.
– Слушай, – проговорил Виктор с едва сдержанной обидой, – может, ты мне все-таки объяснишь хоть что-нибудь?
– А что я должна объяснить?
– Почему именно четыре с половиной года и при чем тут марка машины Максима? При чем здесь этот Дубровин? Да и все остальное. Ты звонишь ни свет ни заря, говоришь, что у нас появился клиент, потом рассказываешь какую-то безумную историю. И ничего толком не объясняешь. Как, по-твоему, я должен на это реагировать?
– Объясню, обязательно, но позже. Пока я и сама не до конца понимаю.
