- В следующий раз будьте осмотрительнее, - посоветовал констебль. - А мы отныне станем приглядывать за вами.
Он увидел, что разозлил ее; Линда вдруг побледнела, словно на неё плеснули белой краской. На шее у неё болталась тонкая серебряная цепочка. В школьные годы Дрейтон читал Песнь Песней, мечтая найти в ней что-нибудь сладострастное. Ему вспомнилась одна строка. Прежде он не понимал её смысла, но теперь открыл его для себя. "Пленила ты сердце мое одним взглядом очей твоих, одним ожерельем на шее твоей".
- Приглядывать?
- У этой лавчонки и так дурная слава, - ему было плевать на репутацию лавочки, но очень хотелось задержаться в ней как можно дольше. - Будь я вашим отцом и имей такой магазинчик, нипочем не связался бы с этой мерзостью.
Она проследила за его взглядом и увидела журнал.
- С этой? - уточнила Линда и посмотрела ему в лицо. Дрейтону подумалось, что она мало-помалу признает в нем полицейского и ищет глазами какой-нибудь отличительный знак, нечто вроде клейма, которое, по её представлениям, ему следовало бы иметь.
- Если вы закончили проповедь, позвольте мне отнести отцу чай и отправиться в кино. Последний сеанс начинается в половине восьмого.
- Не хотите заставлять ждать мистера имярек? - насмешливо спросил Дрейтон и заметил, что больно задел её.
- Его зовут Рэй, если уж вы хотите знать, и он наш жилец. Сейчас в отъезде. Да перестаньте же! Не смотрите так! Я знаю, вы видели меня с ним. Ну и что? Это ведь не преступление. Тут даже полиция не в силах помешать, правда?
- А кто говорит о преступлении? Мне хватает преступлений в рабочее время. Вечером уж как-нибудь обойдусь без них. - Он пошел к двери и обернулся на пороге. Огромные серые глаза тускло блестели, словно были переполнены непролитыми слезами. - Может, я мечтаю оказаться на его месте, - сказал Дрейтон.
Она шагнула к нему.
- Вы смеетесь.
- Разве мужчины обычно смеются над вами?
Тусклая лживая улыбка промелькнула на лице Линды. Она поднесла руку к губам и принялась грызть ноготь.
- Что вы имеете в виду?
Теперь она казалась испуганной. Дрейтон подумал, что, быть может, заблуждался на её счет: она неопытна и невинна, как мадонна с картины.Но в сердце констебля не было места нежности, он не умел быть добрым и ласковым.
- Если я вас разыгрываю, - сказал Дрейтон, - то вы не увидите меня возле кинотеатра в половине восьмого.
Констебль хлопнул дверью, и звон колокольчика эхом заходил по старому ветхому дому.
* * *
- Вы не поверите, - сказал Уэксфорд, - но Обезьяна не захотел идти домой. У Руби он имел удобную постель и бог знает, сколько холявной еды, но предпочел провести выходные в "этом современном полицейском участке", как он выразился. Мэтьюз смертельно боится встретиться с Руби лицом к лицу. Мне это безразлично, только вот я никак не придумаю, в чем бы его обвинить.
- Это что-то новенькое, - Бэрден усмехнулся. - Наши клиенты начинают ценить удобства. Может, нас включат в путеводитель по трехзвездочным гостиницам? Будем селить тут подследственных. Есть что-нибудь из лаборатории?
- Нет, и готов поклясться, что не будет. Мы располагаем только показаниями Руби и Обезьяны. Они говорят, что кровь была. Вы же видели этот ковер и что она с ним сделала. Поприще убрщицы, быть может, не особенно почетно, но Руби достигла вершин этого искусства. Будь я миссис Харпер, закрыл бы глаза на пропажу бумаги ручной выделки, только бы у меня в доме так убирали. И как она не надорвалась, стирая ковер? В лаборатории сказали, что она пользовалась всеми существующими чистящими средствами, кроме каустической соды. А наши ребята способны отличить "чемильо" от пятновыводителя. Беда в том, что они не смогли найти кровь, и мы даже не знаем, какой она группы.
- Но работа продолжается?
- Они бьются над этим уже несколько дней. Набрали полные ведра всякой дряни из водопровода и канализации. Я очень удивлюсь, если они что-нибудь найдут. Держу пари, наша парочка никуда не выходила из комнаты. А вот там они, без сомнения, оставили не одну сотню отпечатков пальцев...
- Тщательно стертых королевой уборщиц, - закончил за него Бэрден. Сэр, возможно, девушка ещё жива.
- Потому что из дома вышли двое? Думаете, мужчина поддерживал женщину в порыве раскаяния? Я проверил все больницы и здравпункты, Майк. Там не видели ни одной ножевой раны. А это должен быть удар ножом в голову, приводящий к огромной потере крови, после которой жертва уже не смогла подняться и самостоятельно добрести до машины. Но, если она жива, где её искать? Мы имеем дело либо с вооруженным нападением, либо с умышленным нанесением увечья. Надо непременно дознаться правды.
Обезьяна Мэтьюз встретил их лукавым взглядом.
- У меня кончилось курево.
- Полагаю, констебль Брайент сходит за табаком, если вы хорошенько попросите. Что вы курите, "вейтс"?
- Вы шутите, - сказал Обезьяна, запуская грязную руку в карман. - Две пачки "бенсон-энд-хеджез" с фильтром, - важно произнес он, вытаскивая из шуршащего комка денег фунтовую купюру. - А лучше три.
- До завтрака должно хватить, - заметил Уэксфорд. - Купаетесь в деньгах? Не удивлюсь, если вы переводите в дым то, что Джефф Смит выплатил вам за молчание. - Склонив голову набок и потирая подбородок, он задумчиво смотрел на обезьянью морду Мэтьюза. - Как вы узнали, что её зовут Энн? почти беззаботно, с обманчивой непринужденностью спросил Уэксфорд.
- Опять крутите, - сердито сказал Обезьяна. - Вы даже не слушаете, что вам говорят.
* * *
Когда они вышли из кинотеатра, накрапывал дождь, мало чем отличавшийся от плотного влажного тумана. Фонари превратились в оранжевые, золотистые и перламутровые пятна. Выезжавшие со стоянки машины мелькали в дымке, будто обитатели глубин, с шумом и плеском всплывающие на поверхность. Дрейтон взял девушку под руку, перевел через дорогу и, дойдя до тротуара, отпустил. Впервые прикоснувшись к ней, он задрожал от волнения, во рту пересохло. Ее рука согревала его предплечье.
- Понравился фильм? - спросил он.
- Ничего. Я не люблю, когда много субтитров, половину не понимаю. Все это чепуха - насчет женщины, ставшей любовницнй легавого из боязни, что тот разболтает про кражу наручных часов.
- Вообще-то такое случается. Никогда не знаешь, что может произойти в заморских странах.
Он не возражал, когда она выказала желание поговорить о многочисленных постельных сценах в фильме. Такие разговоры с девушками помогали выяснить намерения и выбрать путь к цели. Слава богу, сейчас не понедельник, когда демонстрировался фильм о русском линкоре.
- А вы подумываете о краже каких-нибудь часов? - спросил он.
В свете фонарей Дрейтон увидел, как она залилась краской.
- Помните, что сказал полицейский в фильме, то есть, субтитры сказали за него. "Вы знаете мою цену, Долорес".
Она улыбнулась, не разжимая губ, потом вздохнула.
- Вы ужасны.
- Не я. Это же не мой сценарий.
В туфлях на шпильках Линда почти не уступала ростом Дрейтону. Она пользовалась слишком терпкими духами, и пахли они отнюдь не цветами. Дрейтон гадал, есть ли в её речи некий скрытый смысл, для него ли она так надушилась. Никогда не знаешь, движет ли девушкой расчет. Возможно, Линда норовит привлечь его. А может быть, запах духов и бледные серебристые тени на веках были чем-то вроде униформы. Походный набор подавляющего большинства женщин, читающих журнальчики, которые она продает.
- Еще рано, - сказал констебль. - Четверть одиннадцатого. Не хотите прогуляться вдоль реки?
Как раз там, под деревьями, он видел её в понедельник. Ветви мокрой аркой нависали над водой, но посыпанная гравием дорожка под ними уже высохла. К тому же, под деревьями стояли непиметные деревянные скамейки.
- Не могу. Я не должна поздно возвращаться домой.
- Тогда как-нибудь в другой раз.
- Холодно. И все время льет дождь. Мы же не можем ходить в кино каждый вечер.
- Куда вы ходили с ним?
Она наклонилась подтянуть чулок. Ступив в лужу, Линда обрызгалась, и на ноге расплылись темно-серые пятна. Это движение пальцев, скользящих по ноге и подтягивающих чулок, было более вызывающим, чем любые духи.
- Он брал напрокат машину.
- Я тоже возьму, - сказал Дрейтон.
Они дошли до дверей магазина. Темные и влажные булыжники мостовой напоминали каменный пол пещеры, омываемой прибоем. Линда посмотрела вверх, на высокую стену и темное окно своего дома.
- Вам нет нужды заходить в дом немедленно, - сказал Дрейтон. - Давайте укроемся от дождя.
Под навесом лило так же, как на улице, но зато было темнее. У их ног бежал ручей в сточной канаве. Дрейтон взял Линду за руку.
- Завтра я раздобуду машину.
- Хорошо.
- Что случилось? - резко и раздраженно спросил Дрейтон, которому хотелось видеть лицо Линды спокойным и безмятежным, а не искаженным волнением. Ее глаза бегали, смотрели то в один конец переулка, то в другой, или на залитую дождем стену. Дрейтон жаждал увидеть её желание, на худой конец, уступчивость. Но Линда, похоже, боялась, что за ними наблюдают. Он подумал о её тощей матери с блестящими глазами-бусинками, о таинственном отце, который лежал хворый за этой кирпичной стеной.
