Антон стал уже настигать его и Слива, услышав за спиной топот, оглянулся. Он попытался сбежать, метнулся в сторону, но Антон был расторопнее, прыгнул, толкнул руками и сбил его с ног. Они оба - двое прилично одетых дядек упали на грязную дорогу, засыпанную жухлыми листьями, залитую грязной водой и стали валяться, мутузя друг друга. Антон Сергеевич был тяжелее, видимо оттого, что лучше питался последнее время, а силы Сливы подкосили зона и чеченский плен. Поэтому Антон вскоре подмял Сливу под себя и уселся верхом.
- Ты чего… побежал… а? – спросил он тяжело дыша.
- Да пошел ты, придурок, знаешь куда? – ответил Слива так же тяжело дыша. – В задницу!
- А как же мать?
- Какая мать? – расхохотался Слива. – Ермишкина Мария Ивановна? Ты что, всерьез решил, что я тебе поверил, что я Ермишкин? Ха-ха-ха, придурок! Ты больной на голову, понял? Это ты, ты Ермишкин, а я, я Сливянский! Я Сливянским родился и Сливянским умру! Пошел ты со своей матерью к другой такой-то матери!
Антон Сергеевич не удержался и со всего маху треснул Сливу по физиономии. Голова его мотнулась в сторону, но Слива снова захохотал.
- Ты просто дурак, Антон Сергеевич!!! – сказал он. – Я обул тебя, как пацана! Водил за нос, как придурка! Это ли не доказательство, что не я, а ты и есть безмозглый сын безмозглой уборщицы!
- Что? – рассвирепел Антон, схватил Сливу за грудки и стал сильно трясти. – Что ты сказал?
В это время проходящие мимо два крепких и слегка подвыпивших мужика остановились и один из них спросил:
- Эй, мужики, вы чего с ума сошли!
- Парни, помогите! – заверещал Слива. – Он жену мою склонил к сожительству, сволочь, а я не могу с ним справиться – здоровый гад! Он начальник у моей жены, заставил ее с ним спать на работе, а сам теперь меня же еще и бьет, чтобы я не лез!
Антон Сергеевич растерялся, оправдываться было глупо, а перекричать Сливу не было никакой возможности и поэтому он ему еще раз двинул в ухо.
- Эй, ты, кончай! – сказал один из мужиков, приближаясь.
- Ребята проходите, это не ваше дело, - сказал им Антон.
Но тут второй из мужиков сзади схватил какую-то толстую и грязную палку и с криком: «Наше, бля!!!» с силой опустил ее на голову Антону. Слива, воспользовавшись моментом, вывернулся, спихнул с себя Антона, вскочил на ноги и ударил его по лицу ногой.
- А-а, - закричал он, - нашлись добрые люди! Будешь знать как мою жену хватать за сиськи, гад!
- Дай ему еще, - предложил тот, что был с палкой.
Сливу уговаривать не пришлось, он опять замахнулся ногой, но Антон подкатился в его сторону и сшиб Сливу с ног. И тогда в драку с остервенением вмешались оба мужика и кинулись на Антона. С яростью оскорбленного мужского самолюбия, воодушевленные мужской солидарностью и ненавистью к растлителям жен, они стали избивать Антона ногами, кулаками и палкой. Слива вскочил с земли и стал кричать, пиная Антона:
- Мы с женой жили душа в душу, пока этот не появился! Откуда такие только берутся?
- У меня тоже! Один! К жене! Клеился! – на выдохе, чередуя слова с тяжелыми ударами, говорил тот, что был с палкой. – Я! Ему! Ребра! Переломал!
Где-то невдалеке послышалась милицейская сирена и вся троица, не сговариваясь бросилась в одну сторону, оставив бездыханное тело Антона валяться на земле.
9
Антон сидел дома на кухне, прикладывая полотенце со льдом попеременно то к правой, то к левой затекшим и посиневшим скулам. Сидел и вспоминал свой диалог со Сливой, который состоялся буквально за два часа до того как Слива нагло обманул его и сбежал из магазина. Слива в то утро поглощал яичницу с ветчиной и помидорами так, что хрустело за ушами, а Антон решил рассказать ему о том разговоре, что состоялся у него на кладбище с похмельным работником.
- Я тут недавно был на могиле у родителей и Ольги, - сказал он.
- Ну-ну, - заинтересованно спросил Слива набитым ртом.
- Встретился мне там один интересный дядька, - продолжил Антон Сергеевич, - местный смотритель. Рассказал мне любопытную историю.
- У, - ответил Слива, работая челюстями.
- Говорил, что ты на могилу после похорон Ольги никогда не приходил…
Слива приостановил жевание, а потом с силой протолкнул в себя все, что было у него во рту.
- А он знает приходил я или нет? – возмущенно спросил он, когда пища упала в пищевод.
- Знает, - подтвердил Антон Сергеевич, - об этом любому догадаться не трудно. Могилы деда, бабушки, отца и матери в граните, а у Ольги могилка вообще неухожена, как будто ее закопали и забыли о ней.
Слива потупил взор, положил вилку и сказал:
- Правда все это, братишка. Я с детства кладбищ боюсь. Раз шли с пацанами мимо кладбища вечером в детстве, выскочила собака, я чуть не сдох от страха. Не был я на кладбище после похорон Ольги, это ты прав. И у родителей не бывал, такой я гад. Ведь могилы всей нашей родне делала сестренка. Я ее просил, чтобы она этим занималась, я не мог. Денег ей давал сколько нужно, она знала, что у меня при виде крестов этих, решеток оград припадки начинаются. Она не боялась, поэтому она все делала. Ну, прости, братишка, гад я такой. Я же тебе говорил, что как они все погибли у меня душа ни на месте была, не мог я к ним на кладбище ходить, сам бы там повесился на суку от тоски.
- Ладно, - кивнул Антон, - еще мне тот сторож рассказал, что разговаривал как-то после похорон Ольги на могиле с ее женихом и тот ему рассказал, что якобы ты сам всю семью и родителей, и Ольгу на тот свет отправил.
Антон Сергеевич решил спросить Сливу об этом прямиком в лоб, чтобы своим вопросом застать его врасплох, но Слива, похоже, не растерялся.
- Я знал, - с горькой миной на лице закивал он головой, - что этот гад Бутман будет на меня наговаривать и свои грехи на меня вешать…
- Бутман - это кто?
- Бутман это был жених Ольги, - ответил Слива, - фамилия у него такая. Подлюга из подлюг. Помнишь я тебе рассказывал тебе в машине, что у меня есть мысли относительно того, кто нашу семью извел? Вот я тебе сейчас поподробнее свои предположения и расскажу. Так вот, этот Бутман с Ольгой знаком был очень давно, еще с той поры, когда и дед был жив, жили они неподалеку от нас. Конечно, тогда Олечка была завидной невестой – как же - дед такая «шишка». И когда у нее было парней было пруд пруди, так этот Бутман к ней и не совался. Но потом, когда с дедом нашим случилась беда, все ее ухажеры-мажорики как-то разбежались сразу. И тогда-то он появился и стал за ней стал ухлестывать. Они вместе с ним ходили там, в планетарий, в музеи и она как-то незаметно в него влюбилась. Потом родители наши стали стремительно раскручиваться, а он как ходил в драных штанах, так и продолжал ходить. Естественно, ему захотелось набиться к нам в родню, чтобы одним махом на коне оказаться. Но мои родители воспротивились против такого жениха, он им не нравился.
- Почему?
- У стариков чутье было на всякое говно, - ответил Слива, - они понимали, что Бутман Олечку не любит, а использует только. Пришел он, когда ей было плохо, когда ее все прежние друзья бросили, утешил, опутал своими щупальцами и не отпускал. Да и я это все видел сам, но сделать ничего не мог, она меня не слушала, замуж за него собралась. Родители запретили ей даже думать об этом. И я был против такого родственника. Но Бутман-то знал, что если родителей не будет в живых, то она сама за него с радостью выйдет замуж.
- И что, ты думаешь, что он настолько гнусная гнида, что мог пойти на убийство родителей своей любимой женщины?
- Я ж тебе говорю, он не ее любил, а деньги наши! И хотел он этими деньгами завладеть любыми способами. Его гнали, а он все равно вертелся постоянно рядом, в гости ходил. Знаешь порода людей – ему плюй в глаза, а он говорит – божья роса. Родители Олечке часто машину свою давали кататься и на учебу ездить. И Бутман тоже с ней ездил, бывало что и за рулем. Пока Ольга в университете училась, он на нашей машине рассекал. А это же плевое дело – заехать на автомастерскую, чтобы там какой-нибудь автослесарь тормоза разладил. Выходишь, например, на скорость сто двадцать и они отключаются! Сам-то Бутман скорость не превышал, а вот отец любил погонять, я же рассказывал уже…
- Откуда ты сам все это знаешь? Про тормоза?
- Я обо всем этом только в тюрьме и узнал от одного такого вот «автослесаря»!!! Как я жалел, что раньше мне никто ничего такого не говорил! Если бы пораньше знать, я бы Бутмана к машине на пушечный выстрел не подпустил!
- Ты думаешь, что это он подстроил убийство родителей?
- Да стопроцентно тебе говорю, что он! А кому еще их смерть была нужна? Только Бутману!
- Ладно, а кто же тогда Ольгу убил? – спросил Антон Сергеевич.
Ответ на вопрос, который он задал для самого Антона был очевиден, ведь чтобы все деньги после смерти родителей достались Сливе ему нужно было убить свою сестру. Ее смерть никак не была нужна была Бутману, наоборот, она была ему невыгодна до их с Олей свадьбы – ведь в таком случае никакого наследства ему бы не досталось!
