— Я понимаю, — скажет мистер Джонс.
* * *
По идее, из мистера Джонса можно выжать еще. Хотите больше денег? Позвоните ему вечером, представьтесь инспектором Марли. Поблагодарите за хорошую работу. Скажите, что с его помощью удалось сузить список подозреваемых до двух-трех человек. Еще пара таких операций, и преступника можно будет вычислить.
Организуйте еще пару таких операций, заканчивающихся встречей с инспектором Сэмом Смитом.
Когда с мистера Джонса будет нечего брать или если вы вдруг услышите едва заметные нотки сомнения в его голосе, исчезните на несколько недель. Потом вы сможете вернуться и сорвать куш.
Вечер начинается с телефонного звонка Питеру Руму, моему программисту. Питер не ожидал меня услышать. Я давно не отвечал на его звонки, поскольку у меня не было денег, чтобы расплатиться с ним за MrVitamin.com. И теперь мое неожиданное появление оказывается для Питера сродни явлению архангела Гавриила.
— Кип, — говорит он. — Зачем ты звонишь?
— Я тебе денег должен, — объясняю я. — Через несколько дней я смогу с тобой расплатиться.
— Да ладно, — отвечает он.
Питер входит в группу лучших программистов Силиконовой долины. В отличие от большинства своих коллег, у которых есть постоянная работа, их, как морских пехотинцев от программирования, бросает из одной «горячей точки» в другую. Они работают временно — спасают оказавшиеся на грани пропасти проекты, заканчивают работу в невозможно короткие сроки, переписывают программы после провального релиза. Им платят сумасшедшие деньги — две сотни, три сотни в час — и у многих даже есть агенты, как у бейсболистов, которые продают услуги своих клиентов тем, кто больше предложит.
Такая работа длится около месяца, иногда два или три, после чего эти ребята исчезают на полгода из нашей реальности с трудоустройством и заработной платой. Они занимаются серфингом на острове Пхукет, уезжают в Непал или же просто сидят сиднем в квартирке в Пало-Альто, пока деньги не кончатся и им снова не придется вопреки всем своим желаниям найти подработку и начать все с начала.
Питер начал звонить мне с просьбой заплатить те несколько тысяч долларов, которые я должен ему за работу, недели три назад. Подозреваю, именно тогда у него стали кончаться деньги и он цеплялся за любую возможность — даже такую призрачную, как деньги за MrVitamin.com, — отсрочить тот день, когда надо будет опять работать.
А теперь, когда я сам ему звоню и предлагаю деньги, Питеру уже все равно. Значит, работу он нашел.
— Ничего страшного, Кип, — говорит он. — Отдашь, когда сможешь.
Это дурные вести и для меня, и для всего моего плана. Мне Питер Рум нужен голодным до денег.
— Ты же меня знаешь, я человек слова, — уверяю я его. — Я тебе должен, и я готов с тобой расплатиться.
«На самом деле, — добавляю я про себя, — я почти готов расплатиться. Буду готов, когда Сустевич переведет деньги, а это случится через несколько дней».
Но это мелочи.
— Послушай, старина, вообще-то я хотел с тобой поговорить. У меня новый проект. Мне бы пригодился твой совет.
— Эх, — вздыхает Питер. — Извини, дружище, но я только что подписался на новую работенку. Слышал про ту компанию, которая купила «Линукс»? Знаешь ведь, что они собираются запускать свой проект уже через три месяца?
— Да, — вру я.
— А проекта-то никакого пока и в помине нет, — довольно заявляет Питер, словно мне есть до этого дело.
— Да что ты говоришь.
— В общем, я буду на них работать до сентября. На меня не рассчитывай. Ты уж прости…
— Да ничего. Я не собирался нанимать тебя. Работа эта не самая… — я замолкаю, потом тихо заканчиваю фразу: — кошерная.
— Ничего себе.
— Мне просто нужен совет. И все. Может, подкинешь пару идей? По технической части.
Как я и ожидал, намек на незаконность моего предприятия раззадорил Питера. Он всю свою жизнь провел перед экраном монитора, создавая программы. Самое страшное его преступление — это хранение кальяна для марихуаны размером с тубу. И я для него — единственная связь с темной и увлекательной стороной жизни. Не удивлюсь, если он вспоминает мое имя всякий раз, когда хочет произвести впечатление на женщину. «Помните того парня из „Карточной диеты“, — говорит он, наверное, сидя с объектом своих вожделений в каком-нибудь мрачном баре, которые он так любит. — Так я на него работал пару лет. У нас с ним было практически общее дело».
— Встретиться мы можем, — заявляет чересчур возбужденный Питер.
— Ты уверен? — дразню его я. — У тебя же новая работа…
— Но мы же просто поболтаем? Тебе ведь просто нужен совет.
— Да.
— Давай тогда в баре «Дзотт». Через часок.
* * *
Бар «Дзотт» находится на полпути из Пало-Альто в никуда. Это научный факт. На границе города есть полоса земли, которая не приписана ни к Пало-Альто, ни к граничащему с ним Портола-Вэлли. Эта заросшая травой земля окаймляет предгорья, где повсюду понатыканы государственные заповедники. Вот уже двадцать лет, как здесь нельзя ничего строить, даже заборы. Там еще пустует несколько строений, которые появились до того, как в Сакраменто были приняты эти идиотские законы об охране окружающей среды. На сотни метров от бара «Дзотт» нет ни одного здания.
Изначально тут была конюшня, в которой лошади спали и гадили. Во времена «сухого закона» здание выкупила семья Дзоттерателли, и на радость студентам Стэнфорда тут открылся бар. Во времена, когда итальянские иммигранты считались грязными и опасными типами, а их язык невозможно чужим, учившиеся в Стэнфорде сынки железнодорожных магнатов сократили название своего прибежища до «Дзотт». Сменилось несколько поколений, а название осталось. Да и сам бар мало изменился с восьмидесятых годов XIX века. У входа до сих пор стоят балки, чтобы привязывать лошадей, и корыта. А внутри на цементном полу куча листьев и веток, измазанных дорожной грязью.
Сегодня бар забит студентами, рассевшимися по кабинкам смотреть бейсбол. В углу я замечаю Питера Рума, он ждет меня. У него длинные, до середины спины, рыжие волосы, собранные в хвост. Веснушчатое лицо и большие кривоватые зубы, из-за которых Питер смахивает на кролика. На нем черная футболка с надписью «Боец компьютерного фронта». Когда я его оглядываю, то понимаю, что лучшего кандидата мне не найти. Такого нарочно не придумаешь.
Заметив меня, Питер машет рукой. Я сажусь напротив него. Кабинка тесная, мы даже касаемся друг друга коленками.
— Здорово, Кип, — приветствует он меня.
— Тебе взять пиво? — спрашиваю я, хотя перед ним уже стоит кружка.
Я втайне надеюсь обойтись одним пивом на этой встрече. В бумажнике у меня пятнадцать долларов, на которые нужно протянуть до тех пор, пока Сустевич не переведет деньги.
— Не, я уже.
— Хорошо, погоди секунду, — говорю я.
Я встаю из-за столика и иду к барной стойке. В «Дзотте» бармен еще может чего-нибудь приготовить на скорую руку. С одной стороны у него подставки под пивные кружки, а с другой — сковородка, на которой жарится мясо для гамбургеров. Бармен — мужчина средних лет в грязном фартуке, натянутом на большое пузо. Пятна на переднике явно от пальцев. У меня появляется подозрение, что он его не снимает, когда ходит в туалет.
Но как бы то ни было, я страшно голоден. С утра не ел. А поскольку Питер отказался от угощения, у меня развязаны руки. Я заказываю чизбургер и пиво.
— Картошку-фри добавить? — спрашивает бармен.
— А сколько это стоит?
— Пятьдесят центов.
— Тогда не надо, спасибо.
Я возвращаюсь к Питеру с кружкой пива и бумажкой, подтверждающей мое право на чизбургер. Я замечаю, что он смотрит на нее.
— А ты тоже хотел перекусить? — спохватываюсь я.
— Пожалуй, нет.
— Ладно, — решаю я сменить тему. — Спасибо, что согласился со мной встретиться.
— Да брось ты. Как дела? Как ты поживаешь? Ну, после… этого.
Питер имеет в виду тюрьму.
— Живу потихоньку.
— Как там мистер Витамин? Отличная идея, по-моему. Как идет торговля?
— Хорошо, — отвечаю я. Потом поправляюсь: — Но не так хорошо, как хотелось бы.
— Много продаешь?
— Пару упаковок в день.
— Для начала неплохо, — не теряется Питер.
«Да уж, неплохо, — думаю я, — только закончится опять тюрьмой».
— Да, — говорю я. — Наверное.
— Я тобой восхищаюсь. Не каждый способен начать все с начала.
Мы с Питером познакомились шесть лет назад — тогда он был мальчишкой, заканчивавшим Стэнфорд, прозябавшим в общежитии с бумажными шарами вместо люстр, а я был преуспевающим бизнесменом, загребавшим по миллиону в месяц, жившим в особняке в тюдоровском стиле с четырьмя спальнями. Тогда я подбадривал Питера. Теперь мы поменялись местами. Он может начать зарабатывать шестизначные суммы в любой день, когда решит поработать. А я живу, стараясь не слышать пожеланий клиента, протягивающего мне поношенный костюм.
