— Я-то, может быть, так и считаю, а вот Вересов так не считает. Он уверен, что Чернов не мог передать кому-то секрет фирмы. А его мнение нам учитывать надо. Мы ведь о Чернове никакого представления не имеем, а Вересов его хорошо знал, они что-то лет двадцать вместе работали. Да и учились, кажется, вместе.
— Но если тетрадь передал конкурентам не Чернов, то вроде бы нет причины его убирать, — включился в разговор Витя Самойлов.
— Причина есть, — не согласилась я. — Только давайте я вам все по порядку расскажу.
— Давай по порядку. — Мельников открыл свой сейф, вынул оттуда пустую бутылку, с презрением осмотрел ее и засунул обратно. — И кто ее сюда пустую положил — непонятно. Везде, куда ни посмотришь, — пустые бутылки, и ни одной полной, — пожаловался он. — Витя, может, сбегаешь?
— Не надо, мальчики, — попросила я. — Давайте не будем сегодня.
— Не будем так не будем. — Мельников закрыл сейф, вернулся к своему столу и сел. — Значит, весь день, пока я искал по городу твою пропавшую душу, ты в этой самой конторе сидела? Так, что ли?!
— Сидела, — призналась я. — Но, честное слово, Мельников, я собиралась к тебе прийти после обеда. И, как видишь, пришла. И не с пустыми руками.
— Как думаешь, простим, что ли, на первый раз? — спросил Мельников Самойлова.
— Так если бы это первый раз… — откликнулся тот. — Кто-то, мне помнится, вчера говорил, что труп на лестничной площадке никак с его делами не связан…
— Ну, я говорила. Так я тогда еще не знала, что он из этой конторы. И вообще, чего вы ко мне пристали?! Если бы не я, вы бы еще два дня бегали, искали у покойника паспорт и адрес, по которому он прописан. А я вам все на блюдечке с голубой каемкой.
— И верно, — согласился Самойлов. — Свидетеля привела и опознание организовала.
— А то, что утром, чуть свет, не пришла для дачи показаний по поводу обнаруженного возле квартиры неизвестного трупа? Это же нарушение закона! — продолжал обличать меня Мельников.
— Так по молодости ведь, по глупости, — не отдавал меня на растерзание суровому Мельникову верный друг Витька Самойлов. — Она ведь еще не понимает, что законы надо выполнять… Может быть, все-таки простим?
— Хорошо, на этот раз простим, — сменил Мельников гнев на милость. — Ох, пользуешься ты, Танька, нашей добротой. Но учти — в последний раз. Больше никаких поблажек. А теперь давай, не тяни. Ты у нас единственный очевидец. И труп нашла, и в конторе уже побывала. Так что излагай, что ты там, в фирме, видела?
Я стала излагать.
— Пропавшая тетрадь хранилась в кабинете Чернова в железном ящике. Ящик примитивненький. Чтобы его открыть, специальных курсов заканчивать не надо. Ломиком крышку поддел, нажал, и все дела. Но его и не надо взламывать. Ключ от этого бронированного чуда техники лежит тут же в комнате, под ковриком. Приходи, открывай и бери все, что надо. Не исключено, что кто-то именно пришел, открыл и взял что надо. Тем более Чернов никогда на работе не задерживается, в шесть часов уходит домой, все это знают. А многие задерживаются. Зайти в кабинет к Чернову и взять эту тетрадь имел возможность почти каждый.
— И на кого у тебя глаз лег?
— Есть там трое, которые как раз этой темой и занимаются: многодетный отец, которому казенного содержания явно не хватает, очень современный молодой человек, живущий несколько более широко, чем позволяет зарплата научного работника, и девица на выданье с золотой цепочкой на шее и золотыми сережками.
— И кто из них, по-твоему, мог пойти на это?
— Представления не имею. Тем более что я их и не видела. Все, что я о них знаю, — из рассказов Вересова. И личные дела почитала. Но по этим личным делам, кроме фамилии и того, что иностранным языком они владеют только со словарем, ничего не узнаешь. Хлипкие нынче составляют личные дела, пустячные.
— Вот завтра и пойдешь в контору, встретишься с ними, поговоришь, разберешься, чем они дышат, — выдал ценное руководящее указание Мельников.
Только я по этому поводу имела другое мнение. Просто говорить с разработчиками никакого смысла не имело. Кто-то из них вполне мог взять злополучную тетрадь, но сам он в этом, естественно, не признается. Так что для начала с ними надо было как следует разобраться. А это требовало времени, времени и еще раз времени. У меня же его не было. Так что на этих троих непременно надо бы самого Мельникова натравить. У него в отделе народ бойкий, работают быстро и круто.
— Не смогу я, Андрей, с ними быстро разобраться. Нам ведь торопиться надо, чтобы по горячим следам. А их трое. Тут группа нужна.
— А у меня что, по-твоему, полон коридор оперативников, которым делать нечего?
— И все равно, убийцу искать — ваше дело, мое место с краю. А тот, кто эту тетрадь взял, с убийством связан, это точно. За это я ручаюсь.
— С краю ее место! Как труп подсунуть, так она здесь, а как убийцу искать, так ее нет!
— Не сможет она быстро трех человек изучить, — снова поддержал меня Самойлов. — Правильно Татьяна говорит, здесь группа нужна. А ведь сыщица наша, учти, на хозрасчете. Тебе в любом случае зарплату выдадут. Ну, может, задержат месяца на три, но все равно когда-нибудь выдадут. А ей бегать надо, зарабатывать. Ее ноги кормят.
— Сам знаю, что не сможет она… А раз ты такой защитник, так и подбери себе пару оперов, да и изучи эту троицу! Два дня вам срока на это дело.
— За два дня я ничего не успею! — взмолился Самойлов.
— Надо успеть! Нам чесаться некогда, и без этой истории работы по самое некуда. А ты, Танька, занялась бы тем временем конкурентами. Как они там называются?
— Фирма «Менделеев», — напомнила я.
— Вот именно, «Менделеев». Хороший, говорят, был человек, классные чемоданы делал. А всякие прохвосты теперь его именем прикрываются. Вот ты и сходи туда, разведай обстановку. Кажется мне, что к убийству Чернова именно они руку приложили.
Я и так собиралась туда наведаться. Мне ведь убийцу искать не надо, мне красную тетрадь надо найти и с утечкой информации определиться. Хотя все это, кажется, связано крепко-накрепко. Во всяком случае, фирму эту не обойдешь.
— Как прикажешь, — с готовностью согласилась я. — Если ты считаешь, что надо сходить на эту фирму, то завтра же утром и пойду, — пусть радуется, что я сегодня такая послушная.
Мельников не особенно надеялся на мою покладистость и подозрительно посмотрел на меня. А я приняла вид примерной подчиненной, только и ждущей указаний начальства, чтобы броситься их выполнять.
— Вот и хорошо. А оттуда прямо ко мне, и никаких фокусов. Понятно?
Он, кажется, уже зачислил меня в штат… Ладно, пусть думает, что зачислил.
— Понятно… Ой, ребята, я вам еще кое-чего должна сказать, — вспомнила я. И пересказала все, что сообщила вахтерша. Не все, конечно, но самое главное: о том, что вчера Чернов два раза после работы приходил и как он себя неестественно, по ее мнению, при этом вел.
— М-да, интересно… — протянул Мельников. — И как ты это можешь объяснить?
— А никак не могу.
— Но это ведь что-то значит… — заинтересовался Самойлов. — Человек просто так два раза после работы приходить не будет. Да еще такой аккуратист, как Чернов.
— Меня это пока еще больше запутывает, — призналась я. — Ведь если он унес нужную тетрадь, когда уходил с работы, то ему не было необходимости приходить второй раз. А если он взял тетрадь, когда пришел второй раз, то не было необходимости приходить третий раз…
Вот так мы часа два сидели и пытались понять, что же произошло и где искать убийцу. И постепенно складывались некоторые версии.
Версия первая. Материалы о новом волокне передавал конкурентам сам Чернов. Когда он передал им последнюю тетрадь, они решили его убрать. Основания: чтобы денег не платить и обезопасить себя от шантажа. Ведь если человек продал секрет фирмы, то и шантажом не побрезгует.
При этой версии остаются непонятными некоторые действия Чернова. Зачем он дважды приходил в свой кабинет после работы? Зачем пришел ко мне? И, кроме того, Вересов характеризует Чернова как человека чрезвычайно порядочного.
Версия вторая. Материалы о новом волокне передал конкурентам кто-то из той троицы, которая работала над ним. Чернов узнал об этом и отправился ко мне домой, чтобы сообщить. За ним проследили и не дали ему встретиться со мной. Убили.
В таком случае опять непонятным остается двукратное посещение Черновым своего кабинета после работы. А он, судя по его поведению, приходил туда не просто так, а по какому-то очень важному делу.
Версия третья. Чернова убил сам Вересов. Основным разработчиком нового волокна, очевидно, был Чернов. Вересов же, его начальство, как это принято у нас, был соавтором. Впереди светило значительное вознаграждение, львиная доля которого должна была поступить Чернову и Вересову. С устранением Чернова автором разработок становится Вересов, и основная часть вознаграждения переходит к нему. Вот он и разыграл спектакль с утечкой информации, конкурирующей фирмой, женой, частным детективом и тому подобным. Надо сказать, спектакль получился довольно неплохим. А убийство соратника заказал профессионалу. Вчера вечером Вересов послал Чернова ко мне домой с каким-то поручением. Там его и поджидал киллер.
