Александр Анучкин - Золотой запас

Он опустил глаза и увидел глупую цветную картинку – голый мужской торс с развороченной грудью. И подпись: «Неизвестный мужчина, которого сбил грузовик марки „ЗИЛ"». Когда смысл слов дошел до сознания, молодой Баринов начал хохотать. Он смеялся долго, до боли в голове, до колик в животе. Его невероятно развеселил тот факт, что на груди у неизвестного мужчины в самом деле был выбит след радиаторной решетки «ЗИЛа». Сережа все пытался разглядеть на мертвой плоти след от эмблемы автозавода, но не получилось. Обидно, черт возьми.

Дознаватель ГИБДД, работавший на месте происшествия, так и не смог ничего добиться от свидетелей. В протокол он записал: «…в результате наезда грузовой машины неустановленной марки».

Ибо вот, Я творю новое небо и новую землю.

Ис. 65:17

Носорог не просто так потратил целый год на подготовку собственной смерти. На имя Филина бьш куплен уютный пентхаус в пятнадцати минутах неспешного хода от моря, в турецком банке бьш открыт накопительный счет, на который долями, через офшоры на острове Мэн постепенно перетекали Костины деньги.

Он оформил себе вид на жительство и даже получил разрешение на работу, хотя работать, конечно, не планировал. Просто он любил, чтобы было много документов, и чтобы все – безупречны. Он достаточно быстро выучил необходимые для нормального общения бытовые словечки и фразочки, а в какой-то момент даже поймал себя на мысли, что тоскует и становится мелким мещанином, – Носорог обустраивал свою квартиру, таская в дом найденные на базаре антикварные вещички, картинки, столовые и чайные сервизы. На исходе первого года жизни после смерти Костя понял, что сходит с ума, – праздная жизнь уничтожала его, он хотел чем-то заниматься, хотел движения и дела. Но электронный почтовый ящик, с которого он отправил единственное письмо, бьш пуст. Адресат, похоже, принял его сообщение к сведению – не более. Никакой реакции.

Носорог начал даже думать, не заняться ли каким-нибудь мелким курортным бизнесом: открыть бар или мини-отель, – когда вдруг среди ночи зазвонил мобильный телефон. Он вскочил с кровати и напружинился – как хищник перед прыжком. Нервно озираясь по сторонам, Костя за долю секунды прокрутил в голове десятки вариантов. Когда он все же взял трубку, нажал кнопку приема вызова и хотел сказать «алло», стало понятно, что пропал голос. Хрипя, обливаясь потом, с трудом удерживая мобильный в трясущейся руке, он выдавил из себя какой-то хрип.

– Привет, Носорог, – услышал он спокойный и уверенный голос– Как ты там? Плесенью не покрылся еще? Бухаешь поди?

Косте потребовались все силы, чтобы ответить:

– Здравствуйте. Нет, что вы. – Он думал, что бы такое сказать еще, и решил пошутить: – Я уже пил однажды. Сами знаете, чем это кончилось…

– Ах-ха-ха! – взорвалась трубка. – Молодец, не теряешь форму. У меня дело к тебе. На миллион. Внимаешь?

– Да-да!

– Ну и отлично. У тебя машина есть? Встречай меня завтра. Я буду в два часа ночи по вашему времени, чартером из Москвы. Из машины не вылезай, паркуйся подальше, я тебя сам найду. Если что – звони. Отбой, Носорог. Тьфу, я хотел сказать – до встречи, гражданин Филин.

Костя долго смотрел на трубку, пытаясь осмыслить все услышанное. Интересно, как я ему позвоню? Ведь номер-то не определился… Впрочем, глупо было задавать подобные вопросы. За последние пятнадцать лет Носорог привык к тому, что его куратор (Косте страшно нравилось это словечко) может поставить в тупик кого угодно. Спать больше не хотелось. Носорог опасливо посмотрел в сторону бара, но немедленно прогнал все мысли об алкоголе. Глянув в зеркало, обнаружил, что лицо стало пунцовым, а руки – до сих пор трясутся. Он снова стал нужен. Он снова сможет заниматься тем, что умеет лучше многих.

– Здравствуй, жизнь после смерти, – сказал Костя сам себе. – Теперь ты мне уже начинаешь даже нравиться.

Этим утром директор ФСБ проводил закрытое секретное совещание. На него были приглашены только те, кому он доверял даже больше, чем себе самому. Люди, привыкшие выполнять приказы и не задавать вопросы никогда, даже когда становилось понятно, что директор приказал что-то дикое, страшное и противоестественное. Это были люди, для которых два слова – «национальная безопасность» – значили больше, чем тысячи и миллиарды слов о том, что такое «хорошо» и что такое «плохо». Две недели назад директор поставил им задачу: перехватить конвой, сопровождаемый самыми близкими «соседями» – спецназом ФСО. Перехватить любой ценой, не оставить следов и свидетелей, не допустить ошибок.

Аналитики и оперативники подготовили два сценария, и директор скрепя сердце бьш вынужден выбрать тот, который нравился ему меньше всего. Просто в силу того, что первый был уж слишком рискованным. Даже здесь, в своем кабинете, он не бьш готов произносить вслух некоторые вещи. Совещание проходило почти в полной тишине. Директор читал, задавал короткие вопросы, подчиненные отвечали. Иногда – словами, но чаще – записками.

Наконец, все было закончено. Он пожал оперативникам руки и молча проводил их до дверей. Потом, подняв трубку, вызвал машину и попросил отвезти его на дачу. Ему категорически не хотелось участвовать в том, что должно было произойти сегодня. Глупое бегство в загородное благолепие казалось единственно возможным выходом. Он прекрасно знал, что произойдет ближе к вечеру, и прекрасно понимал, что однажды будет должен ответить за это. Перед кем-нибудь, но обязательно.

В это же время. Рязанская область

Тентованный «КамАЗ» в сопровождении двух внедорожников пропылил по холму, на какое-то время скрылся из глаз, выехал на проселочную дорогу, преодолел внешний кордон охраны и выкатился на асфальтированную трассу. Конвой должен был преодолеть сто восемьдесят три километра до Москвы, однако не проехал и пяти. Развилка федеральной трассы с какой-то второстепенной перпендикулярной дорогой оказалась перекрыта: несколько патрульных машин, воющие «скорые», беготня и суета. Среди всего этого, как огромная, выброшенная на берег океанская рыбина, завалившись на бок, лежала большегрузная фура с подмосковными номерами. Федеральная трасса стояла. Было похоже, что в ближайшие часы движение не откроют.

Пассажир головного внедорожника нервно закурил. Опустил стекло. К нему, спотыкаясь на ходу, придерживая правой рукой фуражку, а левой – бьющий по ляжке планшет, бежал молодой капитан. Пассажир внедорожника чертыхнулся и вышел из салона.

– Какие прогнозы, командир? – Он кивнул в сторону перевернутой фуры.

– Да никаких. – Гаишник выругался. – Ждем кран и тягач, вызвали еще час назад. Да и когда приедут, мать его ети, часа три уйдет, чтобы эту дуру с дороги оттащить…

– А че случилось-то?

– Да пойми теперь – там два трупа в кабине. – Гаишник с благодарностью вытащил из предложенной пачки сигарету, долго прикуривал, пряча огонек от сильного ветра, пытаясь одновременно держать фуражку, которая так и норовила слететь с головы.

– У меня такое дело, командир… – Пассажир внедорожника махнул перед лицом инспектора красной корочкой с золотой птицей на обложке. – Спецгруз, не могу ждать, – доверительно сообщил он.

Капитан наморщил лоб. Сделав несколько затяжек, он, наконец, нашел решение, и его простоватое деревенское лицо озарилось:

– Так сворачивайте направо! У вас карта есть? Нет, ну так щас, подожди, достану… Вот, смотри: здесь повернете, километров двенадцать прямо, там будет ферма полуразрушенная, за ней еще раз направо, мост, второй поворот налево, а дальше – по знакам пойдешь. Крюк выйдет километров в семьдесят, но все быстрее, чем тут ждать. Понял?

– Спасибо, командир! – Обладатель красного удостоверения благодарно кивнул. – Не заблудимся.

Мужчина запрыгнул обратно в кожаный уют салона внедорожника, что-то отрывисто сказал водителю. Огромная машина сорвалась с места, за ней тяжело тронулся «КамАЗ», следом, мигнув на прощание аварийкой, в поворот вписался автомобиль сопровождения.

Молодой капитан с простоватым деревенским лицом посмотрел им вслед, сделал последнюю затяжку и с отвращением выкинул сигарету. Достав из кармана кителя дорогой мобильный телефон, он набрал номер. Сначала говорил, потом слушал и кивал, вытягиваясь в струнку Казалось, он вот-вот отдаст честь своему невидимому собеседнику. Закончив разговор, инспектор лениво пошел к перевернутой фуре. Невесть откуда появившийся тягач уже заканчивал оттаскивать с дороги разбитый грузовик. Внимательный наблюдатель отметил бы про себя, что как-то все очень легко и быстро получается. Но никто из водителей, уже два часа стоявших в пробке без движения, даже не думал придираться. Все вздохнули с облегчением. Десятки двигателей заработали одновременно.