Лариса порывисто залезла в сумочку и вытащила фотоаппарат. Потом, сообразив, что в руках у нее не фотография, а всего лишь аппарат, застыла на месте.
– Вот здесь я запечатлела человека, который за тобой… извиняюсь, за вами, – поправилась она, – следил во время вашей встречи. Можешь пойти проявить пленку и опознать этого человека.
– Ты что, была в кафе? – удивился Евгений.
– Да, была. И если бы тебе хоть чуточку наблюдательности, ты меня бы заметил.
Евгений почесал рукой затылок и вдруг пораженный, уставился на жену.
– Это что, ты была? Ты целовалась с каким-то мужиком?
– С кем я целуюсь, теперь не твое дело, Котов! – отрезала она. – А пленочку прояви, может быть, полезной окажется… Так, – Лариса пощелкала пальцами, окидывая комнату таким взором, как будто она собирается в дальнюю дорогу и старается ничего не забыть впопыхах. – Извини, Женечка, дорогой, я лишила тебя твоего любимого «Гордонса», весь его выпила. Слишком тяжелая оказалась картина, в которой ты снялся… Очень впечатлила меня. Извини…
Лариса вздохнула и, насладившись видом Евгения, который опустил перед ней голову, словно нашкодивший детсадовец перед воспитательницей, продолжила:
– В общем, я еду в гостиницу. Завтра, наверное, возвращусь домой. Если переменишь адрес, сообщи мне, пожалуйста. Я должна знать, куда мне направлять документы о разводе.
И Лариса сделала шаг по направлению к двери. Однако Евгений решительно загородил ей путь, закрыв собой дверной проем в прихожую.
– Пусти меня, – тихо сказала Лариса.
– Не пущу! – так же тихо, но с явной угрозой в голосе ответствовал Евгений.
– Пусти, Котов, а то будет хуже!
– Хуже, чем сейчас, уже не будет!
– Выпей что-нибудь успокаивающего, – посоветовала Лариса. – И подумай, кстати, кто мог установить камеру в том помещении, где вы…
Она подняла глаза к потолку и стала щелкать пальцами, подыскивая подходящее слово.
– …где ты изменил мне, кобель хренов! – неожиданно вырвалось у нее.
Она хотела сказать еще грубее, но в последний момент опомнилась. Она чувствовала, что негативные эмоции снова захлестывают ее и она на полных парах катится к истерике. Она вдруг вспомнила свою подругу Нику и то, как она вела себя во время их последней встречи. Нет, нельзя так себя распускать…
– Так, стой, стой, а я об этом не подумал, – Евгений стал совершенно подавленным, и, дойдя до дивана, опустился на него и обхватил голову руками. – Так это она и есть! Она!
– Кто она? – Отвращение, которое Лариса испытывала к мужу, было побеждено интересом.
– Людмила. Это она все и подстроила. Поэтому она и не приехала вчера, как обещала, а только сегодня. А кто еще мог это сделать? Только зачем ей это надо?
Евгений посмотрел на свою жену, словно она знала ответ на этот вопрос. Лариса презрительно отвернулась.
– Сейчас я поеду к ней и вытрясу из нее правду, – Евгений вдруг вскочил и направился к двери.
– Нет, Котов, ты сейчас никуда не поедешь и будешь сидеть здесь под домашним арестом.
Лариса неожиданно приняла решение. У нее, как и прежде, когда на ее долю выпадали различные приключения, проснулся охотничий азарт. И, выражаясь на сленге охотников, обострился нюх.
– В три часа к ней поеду я. Потому что за тобой, любезный друг мой, ведется слежка.
– А почему в три часа, а не сейчас?
– Много хочешь знать, – саркастическим тоном заявила Лариса. – Давай ключи от квартиры, чтобы не сбежал отсюда. Можешь заказать себе на дом выпивку и предаться одному из твоих любимых пороков. Хотя до сегодняшнего дня я сохраняла надежду, что он у тебя единственный. От тебя все равно никакой пользы нет.
– Нет, ты объясни, в чем дело!
– В три часа приедет один мой друг, и мы с ним займемся твоим спасением.
– Какой еще друг? – по старой мужниной привычке вспылил Евгений, но, вспомнив о своем незавидном положении, осекся и решил замолчать.
Он усталым жестом кинул ключи от квартиры на стол, набрал номер телефона заказов и, краснея от неудобства перед собственной женой, попросил привезти ему на дом бутылку своего любимого джина с закуской.
Лариса все с той же презрительной миной выслушала незамысловатый диалог Котова с представителем фирмы по доставке и включила телевизор.
Котов несколько раз пытался заговаривать со своей женой, но та всякий раз просто отворачивалась. Лишь когда время подошло к трем, Лариса посмотрела на мужа и, нахмурившись, произнесла:
– Мне кажется, что это все-таки не Людмила. Женщины так не поступают.
– А кто же, по-твоему? – тут же отреагировал Котов.
– Это мне и предстоит выяснить. Но для этого мне нужно знать полностью всю историю твоего печального романа.
Котов был так рад, что его жена согласна его слушать и вникать в его проблемы, что изложил историю четко и внятно, как будто отвечал на экзамене заранее выученный билет.
Когда часы пробили три, Лариса выглянула во двор. «Альфа-Ромео» стояла под окнами.
– Мне пора, Котов, – бросила Лариса мужу, который как раз закончил свой правдивый рассказ. – Не напивайся сильно, возможно, остатки твоих мозгов сегодня еще понадобятся.
И хлопнула входной дверью. Виктор ожидал ее, нетерпеливо барабаня пальцами по рулю автомобиля. Увидев ее, он весь просиял и собрался было выйти из машины, чтобы приветствовать ее по всей форме, но она жестом остановила его.
– Поехали вот по этому адресу, – она показала ему записанный на бумажке домашний адрес Людмилы Завалишиной.
– Зачем?
– Там нас, возможно, ждет сюрприз. А если серьезно, Витя, то для меня это очень важно. Вернее, важно для моего мужа, но, учитывая, что я пока еще его жена и сохраняю права на долю от его бизнеса, это затрагивает и меня.
Виктор пожал плечами и завел мотор. Дорогой он порывался выяснить, зачем он сопровождает Ларису на Кутузовский проспект и не за сильными ли мира сего собралась она шпионить. Лариса отделывалась уклончивыми объяснениями.
По пути они заехали в один из универмагов и проявили пленку, на которой был запечатлен незнакомец в кафе. Лариса заплатила двойную цену за то, чтобы проявка была сделана немедленно.
Подъезжая к дому, где жила Завалишина, Лариса обратила внимание на «Тойоту», стоявшую при выезде из двора. Лицо человека, сидевшего за рулем, она узнала сразу же. Это был тот, чью физиономию она видела на фотографии, проявленной только что.
«Ну вот, кажется, становится горячо», – подумала Лариса и попросила Виктора проехать чуть дальше, чтобы люди, сидевшие в «Тойоте», не сумели обнаружить их «Альфу-Ромео».
Спустя несколько минут Лариса уже входила в подъезд дома, гда на пятом этаже жил депутат Государственной думы Завалишин.
«Да, муженек-то мой отличился», – с ехидцей подумала она, поднимаясь в лифте. Наградил рогами народного избранника, за которым стоят тысячи избирателей! Молодец, ничего не скажешь.
Отойдя от утреннего шока, она думала о Евгении уже спокойно и даже слегка насмешливо. В конце концов главное, чтобы его похождения не кончились потерей бизнеса, не пострадали бы интересы семьи. А, судя по тому, что Ларисе было известно, Евгений умудрился вляпаться в плохую игру, и похоже, что в результате получится не прорыв на новые рынки, а скорее откат к старому. Как знать, может быть, в Москве придется свернуть деятельность… Но это всего лишь ее предположения. Сейчас главное – настроиться на разговор с Людмилой, поговорить спокойно и по-деловому, не дать эмоциям захватить себя.
Постояв в нерешительности около двери квартиры, Лариса резко выдохнула из себя воздух и нажала на кнопку звонка.
– Кто там? – послышался изнутри женский голос.
– Я от Евгения Котова, – ответила как можно спокойнее Лариса.
За дверью послышалось нечто нечленораздельное, и через несколько секунд взору Ларисы предстало бледное лицо неверной жены депутата российского парламента.
– Здравствуйте, хотя вы меня не знаете, но я знаю вас, и даже видела, скажем так, в интимной обстановке, – начала Лариса.
– Я не понимаю вас. Что вам нужно? – резко ответила Людмила и попыталась закрыть дверь.
– Извините. Меня зовут Лариса, фамилия Котова. Теперь вам понятно?
– Д-да, – Людмила была в явном замешательстве. – Т-то есть нет. Что вам нужно?
– Впустите меня в квартиру, и я вам объясню. Не бойтесь, убивать я вас не собираюсь.
– Да я и не боюсь вовсе, – сказала Людмила и посторонилась, впуская гостью внутрь.
Лариса прошла сквозь большой коридор на кухню. Именно туда пригласила ее Завалишина для разговора.
– Скажите, пожалуйста, Людмила, зачем вы уложили в постель моего мужа и затем взялись его этим шантажировать? – начала с места в карьер Лариса.
– Что? – Глаза Завалишиной были готовы вылезти из орбит. – Я? Я его не укладывала. Он сам…
– Угу. Не виноватая я, – поддразнила ее Лариса. – Он сам пришел… Но это меня мало интересует, кто к кому и зачем приходил. Гораздо больше интереса вызывают мотивы вашего шантажа.
