— Не буду вам мешать, девочки! Постарайтесь, чтобы все было о'кей!
— После этого он ушел. Я уже не помню, как вырвалась из ее объятий и добралась домой. Я решила никому не говорить о случившемся, надеялась, что это так и останется случайным эпизодом. Но на этом, к сожалению, история не закончилась. Самое неприятное произошло в понедельник… Вернее, все началось еще с воскресенья. Кто-то из соседей заявил о том, что ее нет дома. Потом приехал в город Саттон и сказал, что ее машина всю ночь простояла у реки. Ее начали искать. Подумали, что она ездила купаться и утонула. Ее действительно нашли в реке, но, как только ее нашли, поползли слухи, что она не утонула, а ее убили. Кто-то стукнул ее по голове…
Я тихо свистнул. Значит, мокрое дело?
— Они нашли виновного?
— Нет… Я, конечно, чуть с ума не сошла от страха. И никто, кроме Саттона, не знал, что я ездила с ней. Но уже в понедельник он пришел к нам в контору. Сначала он поиграл немножко со мной, как кошка с мышкой, делая вид, будто не узнал меня. И лишь потом с грустным видом сказал, что ему очень неприятно, что он волей-неволей оказался свидетелем сцены у реки. "Самое главное, все уверены, что преступник-то мужчина! — заключил он. — Вы не находите, что все это довольно забавно, малышка?" После такого предисловия он и вынудил меня дать ему несколько сот долларов. После этого он приходил еще два раза, и я была вынуждена брать из кассы мистера Харшоу деньги, чтобы заткнуть ему глотку. Правда, за это время полиция кое-что выяснила, что мисс Деви не убили, а что она погибла вследствие несчастного случая. Но он уже знал, что я у него в руках. Тем более, что он был свидетелем отвратительной сцены, которая произошла между мной и этой женщиной…
Я снова обнял ее и поцеловал.
— Не надо беспокоиться, дорогая! Больше никаких "займов" он не решится сделать, а долг мы возвратим общими усилиями в каких-нибудь три-четыре месяца.
— Но мне нужно еще рассказать обо всем мистеру Харшоу.
— Лучше повременить с этим. Ведь он сейчас находится в таком состоянии… Как-нибудь позже мы ему расскажем, если тебе захочется. Но я не вижу в этом необходимости. А теперь вытри глаза, и я отвезу тебя домой.
Я включил внутреннее освещение машины, и она привела себя в порядок. Роясь в своей сумочке, она нечаянно что-то уронила, но я успел подхватить. Это был маленький медальончик, изображающий доллар с буквой "X" посередине, которая была перечеркнута двумя вертикальными линиями.
— Красивая вещичка! — сказал я ей, возвращая медальон.
— Это подарок матери в день окончания школы, — тихо ответила она.
Глорию я отвез домой и вернулся на Мейн-стрит. Я остановился под фонарем и открыл багажник. Порывшись в нем, я наконец нашел то, что искал: пару старых перчаток. Они были достаточно прочными для той работы, которую я собирался предпринять.
Выбравшись из города на Южное шоссе, я нажал на акселератор и помчался со скоростью сто десять миль в час, совершенно забыв, что, возможно, за мной еще наблюдает шериф, Ват и вся их полицейская братия.
Добравшись до хибары Саттона, я увидел, что его нет дома. Правда, машина стояла на месте. Куда же он мог скрыться? Ведь кроме как в городе он не может быть нигде!
Я подождал до полуночи. Потом еще немного. Все безрезультатно. Тогда я решил вернуться домой. Приехал я к себе лишь в половине третьего ночи.
Ярость мешала мне спать, и я ворочался с боку на бок. Ему показалось мало ее денег, он хотел вдобавок унизить ее. Теперь, когда я решил жениться на ней, положение изменится. Но как отреагирует на это Долорес? И шериф?…
Вероятно, я все-таки под утро заснул, так как внезапно услышал звон колоколов и увидел, что за окном ярко светит солнце.
Одевшись, я отправился в центр города. Солнце сверкало ослепительно. В ресторанчике почти никого не было. Я заказал апельсиновый сок и порцию кофе. В этот момент в ресторан вошел Ват. Он кивнул мне головой и подсел слева на табурет.
— Как дела? — поинтересовался я.
— Пока выжидаем, — ответил он. — Уверены, что в ближайшее время все прояснится…
Я допил кофе и положил на стол деньги.
— Всего хорошего, — сказал я. — И желаю удачи.
"Выжидают…" — подумал я со злостью и выбросил окурок, потом сел в машину.
Саттон наверняка уже вернулся. Я опять помчался к его дому. Но его опять не оказалось на месте. Войдя в его домик, я с нетерпением огляделся. Где же он может быть? На охоте? Я посмотрел на стенку. Нет, ружье висит на месте. Рядом — карабин. Я внимательно пригляделся к ним. Карабин не был заряжен, но ружье… Я вытащил из него патроны и забросил под кровать.
Вскоре я услышал шаги, и в дом вошел Саттон, держа в руках по ведру с водой. Когда он увидел меня, лицо его расплылось в улыбке, но глаза остались серьезными.
— Никак не ожидал увидеть вас у себя.
Я лишь кивнул в ответ и со злостью отшвырнул ногой маленький столик. Керосиновая лампа упала на пол и разбилась. Пепельница тоже очутилась на полу, веером рассыпав пепел и окурки.
Он невозмутимо взглянул на меня.
— Зачем срывать свою злость на безобидных предметах?
Он перевел взгляд на стену.
— Ружье не заряжено, — сказал я.
— Значит, вы обо всем успели подумать. О чем же пойдет речь? Я, правда, не любопытен, но тем не менее…
— Речь пойдет о Глории Гарнер. Уже около года вы мучаете ее.
— И вы проделали весь путь, только чтобы сказать мне, что я должен оставить ее в покое, не так ли?
— Я сделаю иначе, я помогу вам оставить ее в покое!
Я поднялся и направился в его сторону. Он ждал меня со спокойным выражением лица. Видимо, он был слишком уверен в своем преимуществе. И лишь когда дело дошло до рукопашной, он понял, что недооценил мои силы. Ему, правда, тоже удалось нанести мне несколько чувствительных ударов, но победа осталась за мной. После последнего удара он как мешок свалился к моим ногам.
Я смыл с перчаток кровь, потом вытер их одной из его рубашек, а остаток воды выплеснул ему в лицо.
Когда я решил, что он уже совсем в состоянии выслушать меня, я спокойно начал:
— Я не буду тебя убеждать, чтобы ты оставил ее в покое. Сам решай. Но, если ты этого не сделаешь, я буду поджидать тебя в самых неожиданных местах. Я буду избивать тебя, пока не выбью окончательно из тебя всю дурь! Вот так-то!
После этого я вышел и, сев в машину, вернулся в город.
Может быть, я и убедил его, а может быть, и нет. Во всяком случае, в следующий раз он уже не даст мне возможности разрядить его ружье.
Хорошо прошла следующая неделя. Мы ни разу не видели Саттона и все время проводили вместе. Часто я заходил в контору проката, чтобы посмотреть, как лучше всего привести в порядок бухгалтерские книги. Она не хотела выходить за меня замуж до тех пор, пока не расплатится полностью с мистером Харшоу.
— И это не упрямство, Гарри, — сказала она. — Ты же сказал, что я не буду работать после того, как выйду за тебя замуж. Значит, мне нужно расплатиться до замужества.
Кроме того, мы не могли передать бухгалтерские книги в руки нового работника, если они не будут в порядке. Мне очень хотелось вырыть деньги, спрятанные в сарае, и расплатиться с Харшоу, но я понимал, что этого нельзя делать. Деньгам еще придется лежать там долгое время, может быть, годы, и если я и пущу их в обращение, то это будет далеко отсюда.
Тяжелее всего было ждать. Мы рассчитали все наши возможности и выяснили, что сможем расплатиться только к ноябрю месяцу.
Один или два раза она заговаривала о Саттоне, но я сразу же менял тему разговора. Только сказал ей, что сделал ему довольно убедительное внушение.
Но вечерами, когда я расставался с ней и возвращался в свою комнату, мне становилось грустно. К тому же я терял весь оптимизм, которым был заряжен днем. Я начинал понимать, что все это не так просто — ни Саттон, ни Долорес Харшоу не захотят признать себя побежденными, а это означало, что у меня еще наверняка будут крупные неприятности.
Но однажды меня словно осенило. Ведь не Долорес держит меня в руках, а я ее! И у нее нет никаких шансов доставить мне неприятности! У нее были связаны руки…
Впервые за несколько недель я спокойно заснул. Пусть только попробует выкинуть какой-нибудь фокус! Я ее сразу же поставлю на место.
Чтобы отчитаться за неделю, как обычно, вечером в пятницу я поехал к мистеру Харшоу. Хотя он был еще очень слаб, но внешне выглядел получше. Я нашел его в гостиной. Он сидел в кресле и читал книгу. Приглушенно говорило радио.
Я коротко рассказал ему о своих планах на ближайшие дни. Он согласно кивнул головой.
— Неплохо, — ответил он. — Думаю, что вы уже полностью уяснили себе сущность торговли.
Долорес со скучающим видом ходила по комнатам. Впервые за несколько недель я смотрел на нее без страха.
— А как вы ладите с мисс Гарнер? — внезапно спросил он.
