— Знаете что, пусть он наведается к нам в прокуратуру, — попробовал успокоить сыщик, — есть у нас специалисты по этаким вопросам. Я-то больше по следственной части… Наверное, можно как-то решить вашу насущную проблему — написать письмо в налоговую инспекцию или еще что-то. Счет ваш не арестован, деятельность не приостановлена…
— Боже!.. — простонал элегантный мужчина. — Скоро возвращается из отпуска наш генеральный директор. Когда он узнает обо всем, что здесь происходит — нам конец!
— Не стоит так сгущать краски. С вашей конторой ничего страшного не случилось, — молвил Анатолий Михайлович и, подмигнув запрыгнувшему на заднее сиденье Лешке, скомандовал: — поехали.
Глава VI
И снова люди в черном…
— О… Какие гости!
— Рад видеть тебя Сашенька! Как и обещал — ровно в двадцать ноль-ноль…
Добрый передал хозяйке две бутылки шампанского и, сняв форменный плащ, повесил его на крючок в прихожей.
— Проходи, Андрюша. Стол уже накрыт, остались последние штрихи.
Не разуваясь, полковник в мокрых туфлях прошлепал в маленькую кухоньку и сходу впихнул объемный зад в неудобное бамбуковое кресло.
— А у тебя мило, — оглядываясь по сторонам, оценил он убранство и дизайн брежневской клетушки.
— Увы, это мало напоминает то роскошное заведение, где мы с тобой ужинали… — отвечала Александра, доставая из шкафчика темной полировки широкие фужеры под шампанское.
— Поужинаем еще, и не раз. Какие наши годы!.. — оптимистично заявил сквалыга, вспоминая обильный стол в ресторане, за который между тем, пришлось расплачиваться даме.
Напроситься в гости к новой знакомой, в день знаменательной аварии близ Казанского моста, не вышло. Сославшись на позднее время, девушка довезла ловеласа до дома и распрощалась. Но прежде искушенный бонза исправительных заведений на правах потерпевшего в дорожном происшествии успел дотошно выспросить ее координаты и даже мельком заглянуть в любезно предложенный паспорт. «Что ж, — подумал тогда Андрей Яковлевич, поднимаясь в собственную опостылевшую квартиру, — весьма целомудренная крошка, если только не изображает невинность. Выясню, обязательно все выясню в ближайшее время. Но, чертовски привлекательна! Ножки вот, чуток подвели — толстоваты. Ну, да и я — не Ахиллес… Брюхан безразмерный отрастил — когда и не заметил, форма пятьдесят восьмого размера уже не лезет… Впрочем, что это мы переключились на самокритику!? Чай не нас выбирают, а сами оценки выставляем!»
Сегодняшний стол тоже был хорош. Молодая женщина расстаралась, приготовив помимо экзотических салатов тушеную индейку, жареные шампиньоны, огромное блюдо мизерных канапе с ветчиной, икрой и осетриной. На подоконнике же, дожидаясь нужного часа, покоился десерт — чудесный фруктово-шоколадный торт.
— Жутко голоден, — признался гость, глядя на впечатляющие разнообразием и аппетитным видом блюда, — аж желудок сводит…
— Так разливай, — поддержала Саша и положила на его тарелку салат и приличный кусок ароматной индейки.
— За знакомство мы выпили в прошлый раз… — задумался он, но мысли мучили не долго: — за успешное развитие наших отношений!
— Годится.
Звякнув фужерами, они утолили жажду и через минуту полковник, не в силах бороться с искушением, уплетал за обе щеки вкусные яства и спрашивал с набитым ртом:
— О сфоей габоте ты гасгасазала ф пгошлый газ… Фсе понятно — газета, гекламные статьи пго больших и фажных людей, обшение, публичность… А што у нас с личной шизнью?
— С этим сложнее… — грустно ответила Александра, — если говорить обо всем — выйдет очень долго.
— Почему ше ты до сих пор в одиночестфе? Тебе федь… Сейчас попгобую угадать… — он дожевал, наконец, кусок мяса, проглотил его и значительно изрек: — тридцать.
— Почти точно… — отвечала та, печально отведя взгляд, — исполнится будущим летом. Но вот как-то за весь этот срок не встретился человек, за которым захотелось бы идти, доверяясь во всем…
— А твое недавнее, счастливое путешествие в Европу? Ты вскользь упоминала о нем…
— О!.. Это тоже длинная история… — о ней распространяться в планы Сашеньки не входило, но, глядя на участливого и заинтересованного слушателя, леди прорвало: — этой весной мою анкету на сайте знакомств в Интернете увидел один богатый москвич. Написал мне, я ответила… Потом позвонил, сказал, что прилетает, просил встретить. Одним словом, предложил провести пару месяцев, путешествуя по Европе. Мальорка, Париж, Франкфурт… Как все было чудесно! Замечательный и настоящий мужчина, до сих пор с удовольствием вспоминаю время, проведенное с ним…
— Почему же не сложилось?
— Отдельный разговор, — махнула рукой она и допила вино, — как-нибудь при случае объясню.
Разливая очередную порцию алкоголя, чиновник от ГУИН размышлял: «Баба она ничего — молодая, смазливая, в теле, да и готовит славненько. Совсем не то, что моя Розка Ивановна — раздобрела, подурнела, нервы все на работе оставила и домой позже меня заявляется. Окончательно погрязла в своей торговле, даром что всю жизнь за прилавком… Эх, бросить бы все к чертовой Фене, да начать сначала!»
— А ты что-то невесел сегодня, — молвила хозяйка, подкладывая на тарелку собутыльника шампиньонов и исподволь постреливая томным взглядом из-под красиво подведенных век.
— Проблем Сашенька целый ворох, отвратительных проблем на службе, да а и вообще… — горестно вздохнул тот, комкая сальными пальцами салфетку и вновь берясь за фужер.
— Вот как!? А я считала — руководители такого ранга как-то ограждаются подчиненными от бытовых и прочих трудностей, — наивно доложила Александра и, чуть прищурившись, посмотрела на погоны его кителя: — три больших звезды… Это, кажется, полковник?
— Полковник, — не сдержал Андрей Яковлевич самодовольной улыбки. — Скажу по секрету: очень скоро мне предстоит сменить полковничий мундир на генеральский. А чуть позже перебраться в Москву — в министерство.
Брови очаровательной собеседницы взметнулись ввысь в искреннем, неподдельном удивлении:
— Ого!.. За такое продвижение стоит поднять тост! Надо же — сижу тет-а-тет с будущим генералом…
— Этот вопрос решен, — продолжал развивать жутко приятную тему грузный мужчина, — представление уже отправлено, приказ должны подписать на днях. В столицу же переведут в начале следующего года.
— Здорово. Всегда завидовала людям, имеющим какие-то перспективы, возможность расти, менять, время от времени, образ жизни…
— Да-да, поскорее бы уж… Министерства с шикарными кабинетами, роскошные условия, влиятельные люди, аристократия…
Сидящая напротив дама в задумчивости смотрела на не смолкавшего Доброго. Внимательный собеседник легко бы распознал странные метаморфозы, происходящие на ее лице. Оно то загоралось страстным интересом, то силилось натянуть маску равнодушия, а то и вовсе приобретало оттенок мучительного страдания. Все последние годы она лезла из кожи вон, чтобы заполучить индульгенцию на вход в высшее общество, но старания бывшей виолончелистки, а ныне пиаровского агента, добывающего средства для небольшой питерской газетенки, были напрасны. Все что удавалось ей изредка — потереться на какой-нибудь тусовке рядом с бессовестными политиканами или пьяным бомондом. Да и эти «успехи» случались по причине приглашения газетчицы очередным подвернувшимся высокопоставленным бабником, норовящим до или после забраться в Сашенькину двуспальную постель.
Однако ж некоторые выводы она, тем не менее, сделала: не можешь пробиться наверх сама — найди достойную партию, чтобы все за тебя доделал мужчина. Мужчина, разумеется, должен быть талантливым, деятельным и кошелькастым. Обладал ли столь нужными качествами для высокого полета ее новый знакомый — предстояло выяснить, но одно то, что сему господину вскоре предстояло приодеться в мундир с генеральскими звездами вселяло немалую надежду…
Полковник, озабоченный карьерными рывками, тем временем был занят исключительно своим будущим, а посему, не замечая быстро сменяемых декораций на лице «охотницы», эмоционально и напропалую изливал душу:
— Опостылел этот серый город с надменно застывшей архитектурой… С надутыми, флегматичными интеллигентами, поклоняющимися помпезной, вымирающей культуре. В Москве все по-другому! Все вперемешку, бурлит, клокочет! Люди, ничего не замечая вокруг и не глядя в глаза встречным, куда-то спешат, зарабатывают деньги, творят сногсшибательные дела…
— А у меня бесконечное и непроходимое болото с тухлой, стоячей тиной, — печально призналась Саша, когда мужчина, страдающий начальной формой ожирения, запыхался от обилия сказанных фраз. — Надоело все со страшной силой! Никаких изменений на горизонте…
Она медленно встала, убрала со стола пустую бутылку и, лишь возвратясь на место, заметила — гость стал чрезмерно серьезным, а в маленьких глазках заиграли злые искорки.
