— Имеется один вариант, Александр Павлович, гарантирующий полную секретность предстоящей операции, а, следовательно, и сохранность чести мундира в случае неудачи операции по контролю.
— Излагайте… — посмотрел на него с интересом и надеждой шеф.
* * *
А в это время двое широкоплечих мужчин неопределенного возраста, скрывающих глаза за темными очками с абсолютно круглыми стеклами, быстро двигались по Садовой в направлении Гороховой улицы. Оба были длинноволосы, небриты и, несмотря на моросящий дождь — в расстегнутых длиннополых кожаных плащах. В одежде присутствовал некий шарм этакой нарочитой небрежности и презрения ко всякой традиции: старые черные джинсы и заношенный темный свитер с огромным воротом у одного, и давно потерявшая цвет футболка, помятые брюки армейского покроя, заправленные в грубые высокие ботинки у другого. Тот, что был слегка повыше и помоложе слегка прихрамывал и нес овальный скрипичный футляр.
Дойдя до Гороховой и обогнув Балтийский банк, немолодые приверженцы андерграунда сбавили шаг, перешли на другую сторону и остановились под веселым навесом ресторанчика «Охотничий клуб». Осмотревшись по сторонам, они неспешно закурили. Один время от времени бросал взгляд на часы, второй незаметно осматривал освещенные желтым светом фонарей и рекламы окрестности. Спустя пару минут дверь кабака бесшумно отворилась, и под тот же навес вышел разодетый в костюмчик альпийского егеря здоровяк-вышибала.
— Вы к нам, господа? — прервал молчаливую задумчивость странных незнакомцев молодой швейцар питейного заведения.
«Музыканты» не повели ухом и продолжали вглядываться куда-то через дорогу, где меж двумя фасадами старых домов виднелась свежая семиэтажная постройка навороченного жилья новых русских.
— Тогда, господа трубадуры, если не трудно, отойдите в сторонку, — не получив ответа, распорядился малец с накаченными мышцами.
Но и этот выпад высокооплачиваемого атлета остался незамеченным.
— Оглохли что ли, я к кому обращаюсь? — решительно положил он ручищу на плечо одного из мужчин и в этот же миг ощутил, как два ствола с силой уперлись ему в бока.
— Что же ты, какой надоедливый? — процедил высокий, клацая затвором какой-то внушительной пушки, — или твои хозяева считают этот тротуар швейцарской собственностью?
— Теперь тэбе, зануда, придется прогуляться с нами. Тут нэдалеко от ваших Альп… — зловеще прошипел второй с внешностью южанина, цепляя парня свободной рукой за ремень.
— Вы чё, вы чё, ребята!? — попытался было дать задний ход привратник, да дело для него приобретало неожиданный и пренеприятный оборот.
Не сговариваясь, мужчины взяли его под руки и, силой увлекая на другую сторону улицы, исчезли вместе с нежелательным свидетелем в темном проеме меж серых домов…
Спустя полчаса в тот же двор по улице Горохвой заехала темная, приземистая иномарка с тонированными стеклами. Она медленно миновала арку, повернула вправо и остановилась. Из салона вышел молодой мужчина лет тридцати в щегольской одежде, небрежно стряхнул пепел с длинной сигары и, что-то бросив на прощание водителю, неспешно двинулся к ближайшему подъезду нового, респектабельного дома. Автомобиль тем временем плавно тронулся, выполнил вираж по узким дорожкам и вскоре исчез в темноте.
Франт в расстегнутом плаще светло-песочного цвета, с залихватски развивающимся длинным шарфом беспечно вышагивал мимо лавочки, устроенной перпендикулярно красивому зданию. Он затягивался ароматным табаком, чему-то улыбался и весело поглядывал на светившиеся уютным светом окна. На лавочке кто-то сидел, но красавцу мужчине было недосуг взирать по сторонам, — похоже его с нетерпением ждали в одной из квартир навороченного жилого строения…
Когда до подъездной двери оставалось не более пяти шагов, в пустынном и тихом дворе, раздался сухой треск выстрелов. Поздний гость вздрогнул; пошатнувшись и немного откинув назад голову, остановился; с недоумением обернулся назад, но тут же получив следующую порцию пуль в грудь, рухнул на асфальт.
Через пару секунд прозвучала короткая серия контрольных выстрелов, и двор снова погрузился в напряженное безмолвие. Ровный, приятный глазу цвет плаща неподвижно лежащего мужчины постепенно окрашивался расплывавшимися темно-красными пятнами крови.
На сей раз, очевидцев наглого преступления не оказалось. Киллеры сработали безукоризненно — поздно вечером прямо у подъезда дома по Гороховой улице был расстрелян мужчина по фамилии Говорков, шедший в гости к известному в городе модельеру Леониду Литвинову.
— Нам бы с теми убийствами разобраться, а начальство еще это подкинуло, — ныл теперь Волчков, недовольный обилием обрушившихся на них преступлений и, к тому же, снова не допущенный строгим наставником к изрешеченному пулями телу. — Что они там себе думают!? Мы же не семи пядей во лбу!..
— Ты же мечтал об интересном дебюте… — прятал добродушную усмешку Севидов и с пристрастием осматривал недавнее ристалище.
— Так я полагал — дадут одно дело, а тут, что ни день — новый труп, а то и два…
Практически во всех окнах нового семиэтажного здания горел свет, и на округлых балкончиках, не взирая на дождь, толпились любопытные жильцы, впрочем, как и на тротуаре — чуть поодаль от следственной группы, но вплотную к натянутому милицией между деревьями и водосточными трубами ленточному ограждению.
Четверо стражей порядка с укороченными автоматами Калашникова, прибыли к месту жестокого расстрела первыми и уже полчаса слонялись вдоль пластиковой, красно-белой «изгороди» не подпуская никого к телу ближе пятнадцати метров. Врачи напротив — запаздывали. Все тот же фотограф изредка озарял темную округу ярко-белыми всполохами фотовспышки.
— Почитай — центр города, — продолжал ворчать Лешка, — и ни одного очевидца… Ну можно мне посмотреть на приятеля Литвинова, а Анатолий Михайлович? Вдруг он тоже какой-нибудь известный человек, которого я до этого только по телеку и видел, а так хоть на мертвого — одним глазком…
— Нечего тут филиал мавзолея устраивать, — отрезал мэтр и, глядя на одно из окон дома, загадочно молвил: — а свидетели… По крайней мере один у нас имеется…
Стажер стал рыскать глазами по светящимся квадратам, злясь и не понимая изящной логики, позволившей искушенному наставнику прийти к такому значимому выводу.
— Видишь темные окна одной из квартир на третьем этаже?.. Да нет же, слева от подъезда.
— Вижу…
— Я полагал — раз не горит свет, и отсутствуют любознательные на балконе, то там и вовсе никого нет. Однако…
— Возможно, хозяева спустились и околачиваются здесь рядом, — предположил Волчков.
— Нет, мой юный друг, уже несколько раз кто-то отодвигал штору в ближней комнате и выглядывал. Простой человеческий интерес был бы с лихвой удовлетворен, выйди этот жилец на балкон, вон он — чуть не над самым трупом. Ан нет. Стало быть — не желают, что бы на них лишний раз обращали внимание…
В этот момент вплотную к тротуарной дорожке подъехала машина скорой помощи.
— Сдается мне — ты уже дорос до серьезных дерзновений в следствии, — негромко заявил наставник. — Поднимись в эту квартиру и выясни. Действуй понапористей, но осторожно.
Окрыленный доверием, юноша быстро скрылся за дверью, а к следователю тем временем поспешно направлялась все та же самая девушка-врач, волею судьбы в третий раз понапрасну направленная диспетчером к бездыханному телу.
— Добрый вечер, — кивнула она пожилому мужчине как старинному знакомому и объяснила: — немного опоздали — ехали от сердечника с Адмиралтейского проспекта, по дороге и приняли вызов с новым адресом…
— У вас что, некомплект персонала на станции!? — удивился Анатолий Михайлович, — Здравствуйте. Вы что ли одна по ночам дежурите?
Улыбнувшись, доктор парировала:
— Пожалуй, и я могу смело предположить о дефиците кадров в прокуратуре. Что у нас сегодня?
— Опять убийство… — кивнул на распростертое тело Севидов, — похоже, как решето… Вон кровищи-то сколько на асфальт натекло, так что, вам и беспокоится не стоит.
— Ну вот, — вздохнула она, — а мы неслись опрометью…
Спустя несколько минут вернулся начинающий сыщик и, увидев девушку, изумился не меньше опытного коллеги.
— Надо же — такое совпадение, — промямлил он вместо приветствия, — в третий раз сталкиваемся…
— Видимо, мне на роду написано приезжать к вашим подопечным, — горестно вымолвила врач и протянула руку следователю по особо важным делам, — Алина…
Тот представился и аккуратно пожал теплую ладошку.
— Волчков… — зардевшись румянцем и сняв очки, выпалил молодой человек, но тут же поправился: — Алексей.
— Ну что ж, коли силовые структуры вкупе со следственными органами не в силах пресечь разгул преступности… — произнесла она, прощаясь, — тогда до встречи на очередном кровавом побоище. Мы на всякий случай побудем тут минут пять — вдруг родственники убитого объявятся, плохо станет. А потом — не обессудьте…
