Потом мы просмотрели запись с камеры наблюдения в вестибюле. Я отметила, кто когда выходил и возвращался. Позже я собиралась сопоставить эту информацию с показаниями людей, а пока решила проверить второй вариант. Что, если преступник проник извне? Вместе с директором и начальником службы безопасности я уже осматривала здание снаружи и внутри и знала, что в него не так-то просто попасть, минуя главный вход с вертушкой. Подвальные окошки для утепления заложили кирпичом, оставив небольшие отверстия для вентиляции, в которые и кошка не пролезет.
Окна всего первого этажа забраны решетками. На второй не залезешь без того, чтобы тебя не заметили из цеха и с территории. Деревьев вокруг здания нет, лишь кустарник да заросли кленовых побегов с северной стороны. Выход на крышу изнутри закрыт на амбарный замок. Не давало покоя пятнышко на конверте. «Где в заводоуправлении можно вляпаться в машинное масло?» — ломала я голову. И вдруг пришло озарение. В подвале насос подкачки пожарохозяйственной воды. Немедленно я спустилась в подвал. Единственная лампочка в подвальном помещении горела как раз над насосом. Все остальное поглотила тьма, пронзенная лишь тонким лучиком света из вентиляционного отверстия. Мой взгляд скользнул по оборудованию. Двигатель покрыт толстым слоем пыли, как и насос. Лишь на кнопках видны чистые участки, отполированные пальцами людей, да манометр протерт. Следов масла не было.
— Кто обычно включает и выключает насос? — спросила я у Филюшкина, стоявшего рядом.
— Дежурный на входе. В конце рабочего дня он выключает насос подкачки, — ответил он сразу, — утром опять включает.
— А кто его ремонтирует?
— Электрики и слесаря, — пояснил он.
Я задумалась. Ни электриков, ни слесарей на записи камеры видно не было. Водители обедали вместе с нами в столовой. Оружия, кроме дубинки, у охранников нет, следовательно, нет и смазки. Личный транспорт на комбинате есть не у многих. И если бы человек испачкался, то перед тем, как подбрасывать письмо, вымыл бы руки. А преступник не вымыл их потому, что испачкался непосредственно во время выполнения задуманного. Я развернула план здания. Взгляд уперся в подстанцию, расположенную на первом этаже. Насколько я знала, на трансформаторных подстанциях использовалось масло.
— Что, обнаружили что-нибудь? — спросил Кравцов из-за спины Филюшкина.
— Пока нет, Аркадий Никифорович, — произнесла я и попросила: — А нельзя ли к нам вызвать главного энергетика?
— Отчего же нельзя? — удивился Кравцов и тут же вызвал главного энергетика по сотовому. Мы поднялись в вестибюль. Баранов, главный энергетик предприятия, появился через три минуты растрепанный и запыхавшийся.
Аркадий Никифорович сказал ему, что мы хотим посмотреть подстанцию.
Наша увеличившаяся группа двинулась к щитовой. Энергетик забежал вперед и снял с дверей навесной замок, впустил нас в святая святых. Большие прямоугольные панели черного цвета, расставленные на креплениях вертикально посреди комнаты, были сплошь завешаны всякой аппаратурой. Жгуты кабелей от электрических аппаратов уходили вниз под пол в кабельный канал. Во всем помещении ни одной капли масла.
— А что там за стеной? — спросила я энергетика, рассматривая пару квадратных отверстий, в которые уходили плоские шины, подсоединенные к щитам. — Вероятно, два трансформатора?
— Точно, — подтвердил энергетик. — Можно выйти из здания, обойти кругом и заглянуть одним глазком. Входить не позволю. Там десять тысяч вольт.
— Позволишь, куда ты денешься, — ласково сказал ему Кравцов.
— Как хотите, жизнь ваша, — махнул рукой энергетик.
В щитовой с другой стороны стены действительно стояли два трансформатора. В углу стояла бочка с надписью «трансформаторное масло». Крышка на бочке была немного сдвинута. Я осторожно вошла в подстанцию, сдвинула на бочке крышку и заглянула внутрь. В масле явно что-то просматривалось. В углу подстанции стояла какая-то палка. Я взяла ее и, пошуровав в бочке, выудила оттуда штаны и куртку от робы, в какой ходили электрики.
— Что это значит? — поинтересовался Кравцов, заглядывая в трансформаторные камеры.
— Пока не знаю, — буркнула я, разглядывая промасленные тряпки. Состояние хлопчатобумажной ткани показывало, что тряпки попали в масло совсем недавно.
— К трансформаторам не подходите! — крикнул мне энергетик. Он нервно следил за каждым моим движением.
— Что там? — ткнула я пальцем в кабельный канал между трансформаторами, накрытый листами рифленой стали.
— Там высоковольтные кабели проложены, — ответил мне энергетик. — Они идут от десятикиловольтного распределительного пункта под землей, заходят в здание в бетонный канал и вот из тех отверстий поднимаются к выводам трансформатора.
— Отлично. — Я, наклонившись, откинула один лист рифленки за специальную ручку, чтобы заглянуть в канал.
— Туда запрещено лазить! — закричал энергетик. — Кабели десять киловольт.
Не обращая внимания на его причитания, я рассматривала тесно уложенные друг к другу восемь толстенных кабелей. Чтобы было лучше видно, я отодвинула следующий лист рифленки.
— Аркадий Никифорович, я требую, чтобы вы призвали своего человека к порядку! — истерично выкрикнул энергетик. — Мне же потом отвечать, если с ней что-то случится.
— Она знает, что делает, — спокойно сказал Кравцов, не спуская с меня глаз.
— По кабельному каналу можно проникнуть в подвал? — спросила я, повернувшись к энергетику.
— Нет, канал с подвалом не связан, — категорично заявил он, — к тому же ни один псих не решится ходить по высоковольтным кабелям.
— Похоже, от нехватки психов «Молочные реки» не страдают, — заметила язвительно я, указывая на грязные отпечатки ног в канале и растертую по оболочкам пыль. — Тут, по-видимому, кто-то устроил себе отличный лаз. Идите сюда, — позвала я жмущегося к дверям энергетика. Он робко подошел и заглянул в канал. — Ну что, видите? — бросила я. Взяв из его пальцев фонарик, я присела и, опираясь на одну руку, заглянула внутрь. Луч фонаря высветил в дальнем углу канала разрушенную кирпичную кладку. Черневшая там дыра, без сомнений, вела в подвал. А из подвала можно было попасть куда угодно. Надеваешь поверх обычной одежды робу, натягиваешь на руки перчатки, ползешь по каналу в подвал, а там снимаешь робу и в обычной одежде делаешь свое черное дело. Затем возвращаешься тем же путем. Я поднялась, сунула в руки энергетика фонарик и велела полюбоваться на состояние стенок канала.
— Видите дыру в дальней стенке? — спросила я, когда тот заглянул внутрь. — Сегодня же ее нужно заложить.
— У меня нет людей, — сказал он. Я посмотрела на Кравцова.
— Господин Баранов, вам что, непонятен приказ? — гневно спросил он у энергетика. — Это ваше хозяйство, и извольте привести его в порядок.
— Хорошо, я все сделаю, — пробормотал удрученно энергетик, выпрямляясь. Его внешне спокойное лицо покраснело не то от злости, не то от смущения.
— Где хранятся ключи от дверей подстанции? — спросила я энергетика. Он ответил, что в электромастерской энергослужбы, на стене на гвоздике.
«Понятно, — подумала я, — каждый мог их взять на часок и изготовить себе дубликат». Вслух же я сказала:
— Лучше сегодня же повесить здесь на двери новый замок. И отныне, господин Баранов, ключи от этой подстанции держите при себе. — Энергетик попытался возразить, что, мол, вдруг какой ремонт или электрикам что понадобится, но Кравцов его быстро осадил.
— Будешь лично за ручку водить сюда своих обормотов! — рявкнул он на энергетика. — Ясно?
— Яснее некуда, — уныло бросил Баранов.
Десятью минутами позже я проверила выход на крышу. Замок и засов были не повреждены. Когда мы остались с Кравцовым наедине в его кабинете, он задал мне вопрос про подстанцию:
— Вы думаете, это кто-то снаружи проник в здание?
— Не уверена на сто процентов, — ответила я. — Есть вероятность, что нас специально подводят к этой мысли, чтобы сбить со следа. — Кравцов согласно кивнул.
— Аркадий Никифорович, а помните, я говорила, что в цехе мороженого неплохо бы установить круглосуточный пост? — в свою очередь спросила я у директора.
— Филюшкин занимается этим вопросом, подбирает необходимых людей, — сказал Кравцов, глядя в окно на заводские корпуса. — Я ему велел посадить человека прямо в коридорчике между двумя цехами. Уже сегодня или завтра с утра человек там будет.
Выразив свою радость этому обстоятельству, я пошла к себе, чтобы не отвлекать директора от важных дел управления предприятием. Пока мы разговаривали, в приемной образовалась целая очередь. Механик, энергетик, начальник производства — все ждали своей очереди. Время шло к трем. Я с энтузиазмом засела за компьютер проверять финансовые дела предприятия. Вскрыла бухгалтерский архив, залезла в компьютер главного бухгалтера, потом прошлась по компьютерам снабженцев, и, надо сказать, интересная картина вырисовывалась. Например, закупочные цены на молоко и масло после смерти Геворкяна снизились на тридцать процентов. «Молочные реки» разорвали контракт на поставки сырья с ЗАО «Эксимер-М» и стали закупать напрямую у фермерских хозяйств.
