Я рассудила, что пришла пора познакомиться со второй парой охранников — сегодня как раз дежурила другая смена. Эти парни приняли меня так же радушно, как и их коллеги. Вася, смешливый и конопатый, и серьезный спокойный Кирилл показались мне вполне заслуживающими доверия. Я обсудила с ними погоду, рост цен и кошмарное убийство Аркадия — словом, все актуальные темы дня. Ребята даже напоили меня кофе.
Больше ничего интересного в этот день не случилось. Я терпеливо караулила мою подопечную. Но мадемуазель Шишкина больше не пыталась бежать. Девушка даже вышла к ужину, тем более что и Войтек вернулся. Интересно, куда его-то носило? В Тарасове у парня и знакомых-то нет…
Молодые люди вяло перебрасывались редкими фразами — о погоде, общих знакомых и тому подобном. Наконец Виолетта пожелала всем спокойной ночи, скрылась у себя в спальне и демонстративно хлопнула дверью, давая понять, что кое-кому доступ туда закрыт. Войтек вздохнул и отправился к себе. Я не могла взять в толк, почему спортсмен до сих пор топчется в доме Шишкиных — ведь еще утром он высказал твердое намерение уехать из дома, где ему не рады.
Я накинула куртку и вышла во двор. Уже стемнело, звезды подмигивали с фиолетового неба. Я устроилась на скамейке рядом с конюшней. Холодный ветер заставлял меня кутаться в куртку, но зато отсюда дом был виден как на ладони.
Вот спальня мадемуазель Шишкиной — свет погашен, но окно мерцает синим неземным светом. Значит, Виолетта сидит за компьютером. Рядом окно комнаты Войтека — там темно, спортсмен рано улегся в кроватку. Хотя еще не поздно, дом Шишкиных погрузился в сон и темноту. Слуги разъехались по домам, остальные, похоже, спят. Сам Сергей Вениаминович так и не вернулся ночевать — впрочем, он ведь предупреждал. Чем же таким важным миллионер занят в городе?
Особняк Шишкиных спал, светилось только несколько окон на третьем этаже. Это что же у нас там, никак не соображу… Третий этаж. Клетка лифта. Да, именно в эту часть дома я так и не смогла проникнуть. Что скрывает особняк? Какие тайны не спят там, под лампами дневного света? Долгий опыт работы с людьми подсказывает мне, что в большинстве случаев тайны у всех одинаковы. Левые доходы, старые грехи… Но иногда… Иногда приходится сталкиваться с таким, что и в страшном сне не приснится. Неужели господин Шишкин скрывает что-то криминальное? Да нет, не верю! Люди с такими деньгами хоронят свои тайны очень глубоко. Может, тут какая-то семейная загадка?
А что?! Вдруг жена Сергея Вениаминовича вовсе не погибла в аварии, а сошла, к примеру, с ума, и теперь миллионер держит ее под замком, не желая отдавать в казенное учреждение… Тьфу, это же роман «Джейн Эйр», который я читала в прошлом году! Тогда я обеспечивала безопасность семьи одного бизнесмена. Я тайно вывезла подопечных из-под носа у преследователей и отправилась с ними в тайгу, на охотничью заимку. В это время нанятые мною люди изображали моего клиента, его жену и даже десятилетнего сына — для этого пришлось привлечь лилипута из цирка. Тогда я смогла вывезти семью из зоны опасности, а враги остались, что называется, с носом. Десять дней мы прожили в тайге, ходили на охоту, я научила мальчишку стрелять. Но Интернета на заимке не было, а единственная книга, которой можно было скрасить часы ожидания, была вот эта самая — роман Шарлотты Бронте, завалявшийся в сумочке жены клиента. Так что историю бедной гувернантки и загадочного мистера Рочестера с его тайнами я знала хорошо. Неужели и у Шишкиных что-нибудь подобное?! Да нет, это уж слишком. Завтра же выясню у Лилии Адамовны, что там такое…
Охранники бодрствовали в своей будке у ворот — окно, забранное частой решеткой, мерцало теплым желтым светом. Может, навестить Кирилла и Васю еще разок? Поболтать немного, выведать еще что-то полезное… Ну, нет! У меня на руках — другого слова не подберешь — Виолетта Шишкина. А вдруг девушке вздумается совершить ночную прогулку? В лесу полно волков, но отважной Красной Шапочке угрожают вовсе не они. А кто — до сих пор остается загадкой.
С другой стороны, зачем дочке миллионера тащиться среди ночи в лес? Что там интересного?
Дурацкий вопрос, Охотникова. Ты ведь и сама знаешь, что там интересного, в этом темном лесу. Доктор биологических наук Роман Валерьянов. Интересно, что он поделывает сейчас, темной осенней ночью, когда все нормальные люди ложатся спать? Очевидно, снимает джинсы и ветровку, натягивает свой удивительный комбинезон и отправляется к волкам…
Вот работа у людей! Хотя и про меня кто-то мог бы сказать то же самое. Вот что, к примеру, я делаю сейчас, а? Сижу осенней темной ночью на улице и смотрю, не собирается ли сбежать своевольная дочка миллионера…
Экран компьютера в комнате Виолетты погас далеко за полночь. Я выждала еще немного и с чистой совестью отправилась спать. Завтра я буду умнее и не стану попусту морозить свой организм. Просто заберу у девушки ключи от машины — не потащится же она в город пешком!
Я легла в постель. Засыпаю я мгновенно, но у меня есть полезная привычка — на самой границе сна и яви быстренько «проматывать» прожитый день. Дело в том, что в предсонном состоянии мозг работает в особом режиме — одновременно дневном и ночном. События и образы прошедшего дня потоком заполняют мое сознание, но логика пока еще включена и позволяет выделить из этого хаоса что-то важное. Иногда такая техника позволяет «выцепить» очень полезные вещи, на которые в суете дня просто не обращаешь внимания.
Вот и сейчас мне повезло. Сегодняшним «уловом» был рассказ Лилии Адамовны о том, что отец Юрия Севастьянова погиб в автомобильной аварии семь лет назад. Но ведь мать Виолетты, супруга Сергея Шишкина, тоже погибла при подобных обстоятельствах и в это же время. Мой мозг сопоставил эти факты и выдал вполне предсказуемый вывод. Может быть, Севастьянов-старший и мать Виолетты погибли вместе? Возможно, это была одна авария…
На следующий день я поднялась еще до рассвета и тихонько вышла во двор. Перед домом в предрассветной тишине медленно клубился туман, и все вокруг спало, включая охранников в будке. Стараясь не шуметь, я прошла в гараж и разыскала запасные ключи от «Субару», мирно висевшие в застекленном ящике. После этого я спокойненько открыла машину и изъяла второй комплект ключей, хранившийся, как я и думала, за щитком.
Все, теперь мне не придется караулить Виолетту. Осталось только обсудить этот вопрос с Сергеем Вениаминовичем, и все, полный порядок. Думаю, Шишкин не будет против — ведь он прекрасно представляет, на что способна его девочка. Ну, или догадывается…
Вообще-то Сергею Шишкину следовало обращать побольше внимания на свою дочурку. Она, конечно, совершеннолетняя и далеко не дурочка, но те игры, которые Виолочка затевает за спиной у папы, явно не сулят ничего хорошего. Правда, это не мое дело… Меня наняли охранять мадемуазель Шишкину на время ее пребывания в родном доме. Скоро Виолетта отбудет в Лондон, Шишкин вздохнет с облегчением, а я получу свой гонорар и вернусь домой. Все, Охотникова! Делай свою работу и не лезь, куда не просят…
Позвякивая ключами, я двинулась к дому и вдруг остановилась. Передо мной возникло видение. Я моргнула, но видение никуда не исчезло.
В предрассветном тумане стояла инвалидная коляска, а в ней сидел маленький мальчик и таращился на меня. Я сделала шаг вперед, и мальчик забеспокоился. Он поспешно нажал кнопку на подлокотнике, зажужжал моторчик, и кресло покатилось назад. Вот только позади оказалась ступенька крыльца. Кресло с размаху налетело на нее и опрокинулось. Я выругалась про себя и кинулась к мальчику. Схватила его на руки и быстро осмотрела. Маленький калека был цел, только очень испуган. Ребенок смотрел на меня огромными темными глазами и, казалось, не понимал, где находится. Может, у него и с головой не в порядке? А может, сильно ударился?
— Как тебя зовут? — спросила я. Для того чтобы вывести человека из шокового состояния, нет ничего лучше простых вопросов — они возвращают пострадавшего в «нормальный» режим. Недаром медики «Скорой» постоянно спрашивают пациентов о всякой ерунде — вовсе не потому, что им интересно знать ответ, а ради самого больного.
Вот и мальчик призадумался на мгновение, а потом несмело улыбнулся мне и ответил:
— Миша. Миша Шишкин.
Букву «ш» он выговаривал плохо, поэтому получилось скорее «Мифа Фыфкин», но все-таки понять было можно. Ничего себе! Сегодня третий день моего пребывания в доме миллионера, а я знать не знала, что здесь живет ребенок… И тут меня осенило:
— Слушай, это ты живешь на третьем этаже? Ну там, где лифт?
Мальчик кивнул. Руки у него были холодные, как ледышки, да и курточка не годилась для долгих прогулок. Какой урод оставил больного ребенка во дворе без всякого присмотра…
— Скажи, Миша, ты что, один спустился во двор?
