иногда удавалось пристать к берегу, создавая пробки и заторы, но река, поднакопив силы, вновь отрывала их от
берега и уносила в неведомую чужбину.
Иногда на льдинах в качестве пассажиров можно было видеть кошек, собак и даже зайцев. Когда льдины с
такими пассажирами подходили к берегу, то кошки и собаки часто пользовались моментом и сбегали на берег под
одобрительные голоса людей, а зайцы отбегали от берега на противоположный конец льдины и там залегали под
каким-нибудь укрытием, обрекая себя на гибель.
Старший следователь прокуратуры юрист 1-го класса Серебряков Герман Николаевич со своей женой
Надеждой Александровной и дочерью Наташей находился на набережной среди зрителей, разделяя с ними
радость общения с природой.
К нему подошел Табаев. Поздоровавшись и извинившись перед Надеждой Александровной, он попросил
Серебрякова отойти с ним в сторону для конфиденциального разговора. Предполагая, о чем пойдет речь, Серебряков с раздражением в голосе спросил:
— Что за срочность такая?
— По факту того, что сгорела моя машина, вы возбудили дело или нет?
— Здесь не место для официальной беседы. Завтра приходите ко мне на работу и там получите ответы на
свои вопросы, — не желая продолжения разговора, ответил Серебряков.
— А может быть, продолжим беседу в более благоприятном месте? — намекнул Табаев, выжидательно
посмотрев на Серебрякова.
— У нас с вами может быть разговор только официальный и только в учреждении, — отрубил Серебряков, отходя к жене и дочери.
Потеряв сразу напускную живость, Табаев простился и отошел к своим знакомым, с которыми стоял ранее.
У Серебрякова пропало желание дальше любоваться природой, и он предложил жене уйти домой.
На другое утро в 9 часов Табаев первым зашел на прием к Серебрякову, который, разрешая ему войти в
кабинет, спросил:
— Пришли получить ответ на вчерашний вопрос?
— Да! — спокойно ответил Табаев.
— Как вам известно, я расследую уголовное дело по факту недостачи мясопродуктов по вашему подотчету.
— Никакой недостачи у меня нет. Я не вор, — встав в позу, возразил Табаев. — Просто ревизию проводили
дураки, — злобно процедил он.
— Об умственных способностях ревизоров не вам судить, а похищали вы мясопродукты или нет, расследование покажет.
Серебряков со своими подследственными старался держать себя сдержанно, чтобы время уходило на работу
по делу, а не на выяснения отношений между сторонами.
— Следственным отделением милиции возбуждено уголовное дело по факту обнаружения в вашем
сгоревшем автомобиле пистолета. Вы присутствовали при его осмотре.
— Пистолет неисправный. Им можно было только пугать, а не стрелять, — предложил свою версию Табаев.
— Не исключено то, что вы говорите, но окончательные выводы будем делать после экспертизы.
В прошедшую пятницу Серебряков встречался с руководителем ревизорской группы Дегтяревым, занимающимся ревизией по подотчету Табаева. Из беседы он узнал, что ревизия закончена.
Ею выявлена недостача в 103 тыс. рублей 47 коп.
Дальнейшее нахождение Табаева на свободе будет отрицательно влиять на следствие по делу, так как он
может уничтожить доказательства, влиять на свидетелей и так далее.
После допроса Серебряков вызвал конвой и в качестве подозреваемого отправил Табаева в ИВС.
— О своем решении вы еще пожалеете! — выходя из кабинета с конвоирующими его работниками милиции, многозначительно сказал Табаев.
«Боже мой, как вы мне надоели со своими намеками, угрозами, шантажом, подкупом», — досадливо
поморщившись, подумал Серебряков.
Глава 16
Из-за сложности расследуемого дела по хищению Табаевым мясопродуктов Серебряков имел пока что
доказательства хищения им 12381 руб. 47 коп. Другие факты хищений Серебрякову предстояло доказать в
процессе следствия.
До начала следственного действия в ИВС был приглашен защитник Табаева Чистяков Петр Семенович, пользующийся у преступников популярностью, да и коллеги уважали его за эрудицию.
Чистяков имел право и должен был присутствовать при предъявлении обвинения и допросе Табаева.
Отконвоированный в следственную комнату Табаев зашел, поздоровался с присутствующими и нехотя
опустился на табуретку. Он попытался подвинуть ее поближе к столу, но не смог, так как она была намертво
прибита к полу.
Отказавшись от своего намерения, Табаев посмотрел на Серебрякова и спросил:
— Зачем я вам понадобился?
Серебряков, отдав Табаеву два экземпляра постановления о привлечении его в качестве обвиняемого, сообщил:
— Я вас сейчас ознакомлю с правами обвиняемого и постановлением о привлечении вас в качестве
обвиняемого, после чего допрошу вас по существу обвинения. Читайте!
Табаев внимательно стал читать постановление. Его защитник Чистяков, взяв один экземпляр, стал писать с
него копию.
— Вам все понятно, что там написано?
— Понятно! — раздраженно ответил Табаев.
— Вам переводчик нужен, чтобы вы могли излагать свои показания на родном языке?
— Я русский язык не хуже вас знаю, — пробурчал Табаев ему в ответ.
— Это он вам говорит, чтобы выполнить все необходимые формальности перед началом допроса, — пояснил
Чистяков спокойно.
Себя виновным в предъявленном обвинении Табаев не признал и по существу обвинения давать показания
отказался.
Чистяков не стал отговаривать Табаева от такого поведения, а поэтому допрос был закончен в течение
нескольких минут.
Чистяков, обращаясь н Серебрякову, сказал:
— Герман Николаевич, позвольте мне откланяться. Меня для аналогичного следственного действия ждет
следователь Стукало.
Оставшись наедине со следователем, Табаев оживился, поднявшись со стула, открыл дверь в коридор ИВС
и, убедившись, что там никого нет, сказал:
— Герман Николаевич, я знаю вас как сильного специалиста, знаю, что если вы захотите, то сможете
прекратить мое дело. Все в ваших руках...
Увидев на лице Серебрякова недоумение, он поспешно закончил:
— Конечно, не бесплатно, а за вознаграждение.
Серебряков мог резко оборвать Табаева, но решил глубже постигнуть планы Табаева, а поэтому спросил:
— Почему вы именно сейчас предложили мне взятку, а не тогда, когда находились на свободе?
Табаев, обрадованный тем, что Серебряков не отказывается от взятки и вступил о ней с ним в прямой
разговор, довольно улыбнувшись, ответил:
— Если бы вы знали, сколько раз меня трепал ОБХСС по разным причинам, и если бы я всегда давал взятки, то давно остался бы без штанов. Сейчас я вижу ее неизбежность и согласен купить свою свободу.
«Значит, я действительно поймал матерого расхитителя, — подумал удовлетворенно Серебряков, — и только
от меня зависит конечный результат».
Вслух же он сказал совсем другое:
— В какую сумму вы оцениваете мой труд?
— Мой некоторый капитал вам известен, вы наложили арест на мое имущество. Третью часть стоимости
описанного я могу отдать вам. Устраивает? — спросил Табаев, выжидательно посмотрев на Серебрякова.
У Серебрякова появилась идея еще глубже прощупать возможности Табаева и он, усмехнувшись, спросил:
— Как я понял, вы продаете дом и деньги отдаете мне, чтобы весь город знал о них с соответствующими для
меня последствиями, — заметил Серебряков.
— Пускай этот вопрос вас не волнует. Деньги у меня еще есть, и свою долю вы можете получить в течение
нескольких часов после того, как согласитесь, — убежденно сказал Табаев.
— У вас такая надежная связь с внешним миром? — улыбнувшись, спросил Серебряков.
— Деньги все могут.
— Сразу я на такое предложение согласиться не могу, мне надо подумать... Как мне потом оправдаться за
ваш арест перед прокурором?
— Вы мне говорили, что на днях вам перешлют мое дело из милиции. От 218/1, ч. I мне никуда не деться. Я
согласен на осуждение по этой статье, больше года не дадут, — довольно потерев руки, сказал Табаев.
Серебряков вызвал дежурного, который увел Табаева.
Придя в прокуратуру, Серебряков по телефону позвонил прокурору города Шувалову Ивану Владиславовичу, попросил его принять по срочному делу.
Ознакомившись с рапортом Серебрякова о предложенной ему взятке, Шувалов задумчиво потер средним
пальцем правой руки переносицу и сказал:
— Стоило ли тебе с ним распространяться на такую опасную тему?
— Табаев сам начал этот разговор.
— Так ты говоришь, что Табаев обещал тебе третью часть описанного имущества? — задумчиво спросил
прокурор.
— Мы наложили арест на его имущество. Сумма 120 000 рублей! — подсказал Серебряков.
