В моем лихорадочном сознании снова возникли арлекины, железнодорожное полотно и мчащийся поезд, опять я ощутил себя тем пятым арлекином, которого четверо держали поперек пути, но теперь я разглядел лица этих четверых: все были мне знакомы — Тернер, Элиза, Дуглас и Гвалдмахер! Я не мог ошибиться: вот элегантная гибкая фигура интригана Тернера, вот милое и в то же время зловещее лицо с фотографии, вот ехидный ухмыляющийся Дуглас и сморчок Гвалдмахер. И все они заодно. А на пригорке, среди ромашек и вереска, стоит Мери и протягивает мне руки. И я слышу ее голос: «Дик, не верь им, они все тебя обманывают!» Я пытаюсь вырваться, но арлекины крепко держат меня за руки и за ноги, и поезд вот-вот разорвет меня на части. И тогда Мери срывается с пригорка и бежит мне на помощь. И мне неясно, успеет она или нет. Она несется ко мне в своем черном китайском халате и голубой дракон извергает оранжевое пламя! Так хочется, чтобы Мери успела, но поздно, меня подбрасывает ужасающая огнедышащая масса, и я опять кричу на весь дом.
Я просыпаюсь и еще слышу эхо собственного крика. К чему этот сон? Я не знаю. .Сколько бы я не думал, все равно ничего не придумаю. Почитав немного Моэма о трудной судьбе гениального, гонимого всеми, или, наоборот, самоизгнавшего себя художника, я уснул. Ведь завтра предстоял решающий день — встреча...
Я ехал за машиной миссис Тернер уже более получаса, а она все не глохла, эта проклятая машина, и я уже думал, что из этой затеи сегодня ничего не выйдет, как вдруг голубой «Лимузин» дернулся, затем снизил скорость, пока совсем не остановился у обочины. Я сбавил скорость до минимума, чтобы не подъехать слишком быстро, но и не прозевать момент, когда какой-нибудь настырный джентельмен, завидев за рулем прекрасную даму, не опередит меня. Тогда мое участие покажется назойливым и не даст ожидаемого эффекта. Не стану же я бороться с ним за право оказать помощь первым! Я видел, как миссис Тернер вышла из машины и беспомощно застыла у капота, не зная, что предпринять. Я поддал газу и вовремя: только я остановился позади «Лимузина», как на противоположной стороне шоссе чуть притормозил машину мордастый парень в клетчатом пиджаке, с явным сожалением, что опоздал не более чем на одну секунду. Я незаметно показал ему кулак, после чего он сразу же газанул, я же, выйдя из машины, как можно скромнее и деликатнее подошел к раздосадованной Элизе Тернер. Я хорошо запомнил фотографию, но почему-то представлял Элизу маленького роста, и был буквально ошарашен, увидев перед собой женщину с фигурой и ростом манекенщицы и волосами темно-русого оттенка. Обычно миллионерши придают своим волосам оттенок платины, такими же я представлял по книгам русских графинь, перед которыми когда-то преклонялся весь Париж. Весь, это, конечно, условно, потому что в известных романах героями были тонкошеие аристократы, а какому-нибудь трактирщику или лавочнику гораздо более по душе женщины, которых обхватить можно разве что за три захода. И то не сразу, а по частям. Элиза не была идеально красива, как и на фотографии, но в чертах лица и особенно в глазах таилось удивительное, неповторимое очарование.
— Простите, миссис,— произнес я будничным голосом,— не могу ли я быть хоть чем-нибудь полезен?
Элиза посмотрела на меня внимательным, оценивающим взглядом, и это мгновение было определяющим: если бы что-то во мне ей не понравилось или насторожило, я уже сегодня бы держал ответ перед мистером Тернером или перед его наемниками. Но этого не произошло, может быть потому, что она еще не успела опомниться и злилась на вынужденную задержку в пути.
— Если вы разбираетесь в машинах, то помогите завести эту проклятую телегу!— Она комкала в руке тонкую прозрачную перчатку и взгляд ее скользил мимо меня, будто я вовсе отсутствовал или стал невидимым.— Я заплачу, сколько понадобится.
— Вот этого вам вовсе не следовало говорить,— я сбросил свой белый пиджак и аккуратно положил его на сиденье «Феррари»,— по средам с девяти до одиннадцати в мои обязанности входит помощь на дорогах одиноким женщинам. Вы как раз вписались в это время.
Элиза задумалась, переваривая мою информацию, затем рассмеялась. Все-таки чувство юмора великая вещь, недаром и миссис Голсуорси клюнула на него.
— И как с вами расплачиваются те, кого вы спасли на дорогах?— вопрос прозвучал явно примиряюще за высокомерность вначале; должность жены миллионера обязывала к подобной манере.
Подняв капот «Лимузина» и стараясь не смотреть Элизе в лицо, тем самым демонстрируя свою незаинтересованность, я ответил шутливо:
— Молодые и красивые говорят «спасибо», а старухи целуют, стараясь продлить удовольствие. Жаль, что вам не сто лет...
— Однако, вы нахал!— удивилась миссис Тернер, подозрительно посмотрев на меня и размышляя, не слишком ли быстро согласилась на помощь такого типа, как я, но было поздно: я уже проверял контакты в моторе машины, зная наперед, что я не смогу завести его, а если бы даже мог, то не должен этого делать. Элиза нервно прохаживалась за моей склоненной спиной, пытаясь разглядеть, что я делаю под капотом, но наверняка, несмотря на внешнюю реакцию, которую она только что продемонстрировала, я не был ей противен, тем более, что сказав сомнительный комплимент, я больше не повторял попыток сблизиться. Мкчут через семь я понял, что люди Тернера действительно посадилч аккумулятор машины и я не в силах ничем помочь, но все раьно продолжал копаться в моторе, выигрывая время, чтобы сосредоточиться для дальнейшего разговора.
Элиза не выдержала.
— Ну, долго вы будете изображать из себя добровольного помощника женщин?— вопрос прозвучал капризно, но в тоне больше позы, нежели нетерпения. Возможно, что происшествие доставило ей какое-то удовольствие, все-таки разнообразие в расписанной по минутам жизни молодой миллионерши.
— Нет,— ответил я выпрямляясь и вытирая лицо рукой, после чего на нем обязательно должна была остаться черная полоса. Я рассчитал, что Элиза не должна остаться равнодушной к моей грязной физиономии, тем более, что я вымазался из-за нее. Так и случилось: Элиза глянула на мой вид и рассмеялась высоким переливчатым смехом.
— Что это вас рассмешило?— спросил я, изображая всем своим видом абсолютную невинность.
— Знаете, на кого вы похожи?
— На Дика Мэйсона. А вы? Элиза приняла мою игру.
— А я на Элизу Тернер.
— Так вот, миссис Элиза Тернер, я должен сообщить вам потрясающую новость. -—._
— Какую?— Элиза продолжала улыбаться и это был хороший признак.
— Дальнейший путь вы продолжите в моей машине, это тоже входит в круг моих обязанностей, а по дороге вы позвоните из ближайшего автомата на станцию обслуживания и вашу машину заберут.
— Мне кажется, мистер Дик Мэйсон, что в моторах вы разбираетесь так же, как и я. Сознайтесь честно, что это так, и суд присяжных в моем лице вас оправдает.
— В моторе сел аккумулятор,— ответил я как можно серьезнее и даже с обидой,— и чтобы его завести, мне придется изобразить собой аккумуляторную подстанцию.
— Не сердитесь, мистер Мэйсон, я не хотела вас обидеть, а наоборот, поблагодарить за поддержку. Возьмите платок, вы испачкали лицо.
— Могли бы поухаживать за мной,— сказал я, беря из рук Элизы тонкий батистовый платок с монограммой.
— Это бы очень походило на завязку дорожного романа, во всех фильмах при знакомстве женщины таким образом ухаживают за героем, который совершил подвиг ради дамы сердца.
— Где это вы насмотрелись такой чепухи?— я вытер лицо платком и вернул его Элизе.— Куда вас доставить, миссис Элиза Тернер?
Элиза замялась, похоже, ей не очень хотелось говорить, что она собралась в лес на прогулку.
— Наверное, никуда, скорее всего я поеду домой.
— Но ведь вы направлялись не домой,— слегка нажал я, потому что путь домой не привел бы меня к успеху. О чем мы бы успели поговорить за полчаса езды? О погоде и ни о чем другом.
— Да, вы угадали, я направлялась... вам покажется смешным, но я ехала в Гуронский лес на прогулку. Я всегда по средам совершаю лесную прогулку. Сегодня впервые эта прогулка сорвалась.
— Отчего же,— произнес я будничным голосом,— я отвезу вас в лес. Надеюсь, я не произвожу впечатление человека, с которым опасно побродить час по лесу?
