— Так вы — дурочка образованная?
— Все пятёрки, аттестат с отличием…
— Оденьтесь, пожалуйста, за вами сейчас приедут, — велел Борис Ромочке.
Тот покорно зашлёпал в спальню.
— … у себя в Бельцах, — продолжала Ксения, — на всех конкурсах получала призы. Но я это скрываю: кому нужна умная, образованная? Бабы не подпустят — может подсидеть, и мужикам — некомфортно! А дурочку любят: глупенькая, примитивная, над нею можно с высоты своего положения и подшутить, и посмеяться… А если она, к тому же, охотно откликается на сексуальные призывы, то ей вообще цены нет.
— Где он вас нашёл?
— Специально вызвал, — гордо сообщила Ксения, — из Молдавии. Мы там с ним несколько мелких дел прокрутили. А тут, он мне пообещал, пахнет миллионами, сами в руки идут… Ну. я и приехала… Кстати, я никаких законов не нарушала: право на жительство имею, не воровала, не грабила… А то, что иногда могла пересказать случайно подслушанный разговор хозяев, так это свойственно любой болтливой горничной…
Зазвонил мобильник. Борис молча выслушал сообщение, помрачнел. потом приказал:
— Я вызвал сюда наряд — отмените — Закрыл мобильник, спрятал его в карман. Повернулся к вышедшему из спальни уже одетому Ромочке. — Можете оставаться. И вы, Ксения, тоже. Когда будете нужны, вас вызовут.
— Случилось что-то? — встревожено спросила Тина, когда они вышли из квартиры.
— Случилось: Арнольд мёртв.
— О, Боже!.. Когда?… Где?…
— Его нашли в той же машине, километрах в тридцати от дома.
— Убили? Ограбили?..
— На теле никаких признаков насилия, машина не тронута… Первые данные экспертизы — абсолютное повторение смерти отца.
— Кто-то мстит семье?
— Можно предположить. Но одно бесспорно: это не Ромочка. Для него смерть Арнольда — конец обеспеченного существования, он на него банк своей жизни поставил. А поскольку смерти идентичны, то и Бурцева убрал не он.
— А кто же? Кто?
— Давайте вместе подумаем, кому сейчас, в свете завещания, выгодна смерть Арнольда?
Она в ужасе распахнула глаза.
— Неужели вы правы?
— Увы!.. Всё сходится на Дуклере. После смерти Арнольда он становится полноправным хозяином синдиката. Женившись на Юле, усыновит собственного сына, станет его законным отцом и будет растить из парня опытного бизнесмена, который сможет принять от него бразды правления. Так сказать, всё остаётся в семье… Хорошо задумано, но мы поломаем эту конструкцию. — Звонит по мобильнику. — Лизочка, срочно арестовать Дуклера… Он должен быть сейчас в своём офисе… Если нет — в доме у Бурцева… Целую… — поймав реакцию Тины, добавил, — … в щёчку!
Полковник Лукоперец собрал экстренное совещание: кроме Бориса и Тины, присутствовал капитан Рябой и два эксперта — доктор Сидоренко и инженер-механик Лапшин. Фотография внучек уже была спрятана, значит, разговор шёл серьёзный.
— Следов насилия нет, — в очередной раз повторил Сидоренко, — на теле ни синяка, ни царапины. Инфаркт исключён, и инсульт, и остальные болезни… Также, и отравление.
— Может, какой-то очень мощный источник радиоактивного излучения? — предположила Тина.
— Проверяли — ничего.
— А как машина?
— Ни вмятин, ни царапин, — ответил Лапшин, — как с конвейера.
— Я хочу ещё раз внятно услышать: какова причина смерти? — потребовал Лукоперец.
— Могу повторить ещё раз, и ещё, — сдерживая раздражение, ответил Сидоренко. — Как и в первом случае — полное обескровливание организма.
— Вы настаиваете на том, что вся кровь… — полковник стал подыскивать подходящее слово… — вынута?… изъята?… высосана?
— Практически, вся.
— Мы проверили все станции переливания крови в больницах, и в городе, и в области, — доложил капитан Рябой, — никто кровь не привозил и не сдавал, и, главное, ею не интересовались…
— Давайте все возьмёмся за мозги и поднатужим их. — Лукоперец был явно растерян. — Для чего убийцам нужна кровь Бурцевых?
Все растерянно молчали. Капитан Рябой неопределённо развёл руками и прервал паузу:
— Фамильная кровь… Может, она даёт право на старинное родовое наследство.
— Ну, конечно: наследство коронованных особ!.. — врезался Борис. — Дед Бурцева и его прадеды были пастухами! Что они могли завещать своим наследникам?… Только козьи какашки девятнадцатого века!.
Лукоперец хлопнул ладонью по столу.
— Сейчас не до шуточек, майор!.. — Обвёл взглядом присутствующих и предложил. — Давайте подведём итоги. Первое: нам пока известно…
— … что нам пока ничего неизвестно, — завершил его фразу Борис.
— Майор, я прошу вас сделать над собой усилие и быть серьёзным!
— Сделал. И сразу нехорошие мысли пошли: если им зачем-то нужно знать качественный состав крови Бурцевых, сделать её анализ, то зачем выкачивать всю кровь?… Хватило бы одного шприца!
— Видите: когда вы хотите, вы можете! — поощрил его полковник. — Значит, мы уже выходим на какой-то путь…
— … который пока никуда не ведёт, — снова завершил его фразу Борис.
— А что, если это изощрённый способ мести семейству Бурцевых, — предположила Тина, — чтоб от них и капли крови не осталось!
— Семейное проклятие? — встрепенулся Рябой. — Месть за грехи предков?
— Вот и пришли!.. Привидения, призраки, вампиры!.. Ещё мистики нам не хватает! — Лукоперец уже не скрывал своей растерянности. — У вас есть какой-то план действий? — с надеждой обратился он к Борису.
— Клубочки, которые мы разматывали, оказались не те. Пока нам многое неясно, как и вам, но я надеюсь на просвет: определился главный подозреваемый — Давид Дуклер, председатель совета директоров синдиката Бурцева. С минуты на минуту его должны арестовать и привезти для допроса. Я надеюсь получить зацепку, выйти на след исполнителей этих преступлений и тогда…
В кабинет заглянула секретарша:
— Товарищ полковник, вам звонят.
— Я же просил меня ни с кем не соединять!
— Это важно и срочно.
Хозяин кабинета недовольно снял трубку:
— Полковник Лукоперец. В чём дело?.. Что?!. — Несколько секунд слушал молча. Потом приказал. — Докладывайте каждые четверть часа! — Положил трубку и сообщил. — Подозреваемый Дук-лер находился в доме Бурцева. За пять минут до ареста удрал в неизвестном направлении на новой машине Бурцева. Его разыскивают. Совещание окончено. Все свободны. А вы. майор, и вы, старший лейтенант, немедленно подключайтесь к погоне. — И почему-то вдруг, от волнения, вспомнил популярный лозунг времён Хрущёва и крикнул вдогонку. — Догнать и перегнать!
Вдогонку за Дуклером помчались с десяток машин, но он, как сквозь землю, провалился. Всем постам ГАИ и всем патрульным сообщили номера машины и её цвет, ярко красный, вызывающий, который не мог не броситься в глаза. Но все отвечали, что машина такого цвета и с данными номерами не проезжала… И тут Борис вспомнил восторги покойного Арнольда: «Она может сама менять и номера, и цвет, и ещё у неё есть много примочек!». Если это правда, то тогда понятно, как Дуклеру удалось проскочить мимо всех милиционеров: на машину другого цвета и не с указанными номерами просто не обращали внимания.
Борис глянул на часы.
— Прошло двенадцать минут. Да здравствуют московские пробки — он ещё не мог выехать за пределы города.
Борис распорядился останавливать все автомобили необычных моделей — это единственный шанс выловить беглеца («Если только эта сволочная «Мэри» не умеет менять и форму кузова!»).
Он закрыл мобильник, и тут же раздался звонок.
— Это я, Юля… Прошу вас немедленно приехать ко мне!.. Я звоню, звоню, у вас телефон занят!..
Борис включил громкую связь, чтобы Тина слышала разговор.
— Занят, потому что мы ловим вашего возлюбленного.
— Приезжайте скорей — вы всё поймёте!
— Что я должен понять, кроме того, что он удрал!
— Вы ничего не знаете!.. Приезжайте!..
Он чувствовал, что она на грани истерики.
— Что я должен знать?.. Скажите по телефону.
— Не могу — это надо видеть!..
— Что это?
— Приезжайте! Умоляю вас!.. Может, вы его ещё спасёте!..
Разговор прервался, очевидно, она бросила трубку. Тина внимательно смотрела на Бориса, мол, что будем делать?.. Он неопределённо пожал плечами.
— Или истеричка, или, действительно, что-то знает.
— Давайте поедем, — предложила Тина, — всё равно пока неизвестно, где Дуклер.
— Едем! — решил Борис, ещё раз распорядился держать с ним непрерывную связь, и они помчались к дому Бурцева.
Игнат Бондарь ожидал у ворот и повёл их к дому.
— Как это произошло? — спросил Борис.
Игнат рассказал, что Дуклер примчался к Юле, пробыл у неё минут десять, не больше, затем выбежал из дома и выскочил за калитку.
