Неужели сам?
Если описание верно, то передо мной директор областной филармонии собственной персоной.
Я приблизилась. «Голубой галстук» беседовал с мужчиной, который был почти такого же роста, с широким загорелым лицом и тонкими усами. Стараясь не показывать вида, что интересуюсь «голубым галстуком», я остановилась поодаль, достала из сумочки косметичку и сделала вид, что пудрю свой нос. Одновременно прислушивалась к разговору. Он начался с мало что значащих фраз, пока я не услышала кое-что интересное.
— …Спасибо за парней, они мне очень помогли.
Это сказал человек с усиками.
— Если надо, обращайся. В будние дни они свободны, могут поработать.
— Наверное, вскоре опять понадобится их помощь, надо довести дело до конца…
— Пожалуйста. Думаю, они не будут против.
— Вот и хорошо.
Разговор снова переключился на мало — значащие для меня фразы, но я не хотела уходить далеко. Мало ли что.
Информация про «парней» навела меня на некоторые мысли. Несомненно, речь шла об Адаме и Хаммере, которые дежурили у входа. Значит, это люди Нестеренко. Еще бы, они охраняют его собственное казино. А кто был тот, второй, с усиками? И зачем ему чужие гориллы?
Моя интуиция начала скрябать по печенке и намекать на то, что дело выходит на горячую точку.
Следующая минута показала, что точка еще горячее, чем казалась.
Дверь открылась, и в зал вошли… «Ночные ангелы», собственными персонами…
Вернее, двое «ангелочков» решили посвятить вечер посещению казино: лупоглазый Славик Набирухин и Шурик Мишин с неизменно бегающим взглядом.
Они вошли в зал, словно были его завсегдатаями и знали каждую кнопочку на игральных автоматах.
Хорош сюрприз.
Я хотела отойти в сторону, но тут заметила, что парни направляются к человеку в голубом галстуке. Может, я услышу еще кое-что интересное на сегодня?
— Здравствуйте, Анатолий Иванович! — радостно заулыбался лупоглазый Набирухин.
— Здрасьте… — почти одновременно с ним произнес Шурик Мишин.
Я не ошиблась, передо мной действительно был директор областной филармонии. Впрочем, почему это я должна ошибаться, позвольте узнать?!
Нестеренко протянул для приветствия смуглую руку индуса из Калькутты.
— Привет молодежи, пришли поразвлечься?
— Да, потусоваться немного среди порядочных людей.
Я усмехнулась про себя. «Порядочных людей» здесь действительно было много.
— Хорошо, — произнес Нестеренко, — развлекайтесь, только много не проигрывайте.
Набирухин заржал, замахал руками, показывая свою несравненную радость размером с Эйфелеву башню, и вся троица двинулась прочь.
Я попыталась увернуться от длинной руки лупоглазого Славика, но это было то же самое, что уплыть от акулы, находясь в открытом океане. Набирухин случайно задел мои очки, служившие прекрасной маскировкой для вражеского агента, находящегося в тылу врага, и они полетели на ковровое покрытие серо-голубого цвета.
— Простите! — воскликнул лупоглазый.
Мы нагнулись за очками одновременно. Я сделала это, чтобы скрыть свое лицо, а Славик хотел исправить оплошность.
Наши глаза встретились.
— Спасибо, — произнесла я, вынимая очки из пальцев Набирухина.
Распрямилась и, надев очки на нос, направилась к выходу. Пора линять.
В зеркалах, висящих на стене напротив, отразилось изображение «ночного ангела», который подскочил к Нестеренко и стал отчаянно жестикулировать, словно жонглер во время исполнения сложнейшего номера. Затем он указал на меня длинным пальцем.
Ай-ай, нехорошо показывать пальцем, тем более вслед даме.
Директор филармонии тут же полез в карман пиджака и вытащил такое же переговорное устройство, как у охранников Адама и Хаммера.
Я прибавила шаг.
Выход передо мной, надо только толкнуть дверь и объяснить гориллам, что я проиграла все деньги и мне пора уходить домой.
Не успела взяться за ручку двери, та открылась сама и передо мной возникла белобрысая голова Адама.
Он преградил мне путь, выставив вперед руку.
— Минуточку, девушка.
— В чем дело? — возмутилась я. — Мне надо уйти.
— Одну минуту.
— Но мне домой пора!
Я взялась обеими руками за сумочку и попыталась применить ее, как инструмент, отодвигающий в сторону тяжелую мебель.
Этот диван был слишком тяжел для женщин.
Я оглянулась. За спиной текла жизнь, обычная для казино, никто не обращал внимания на ситуацию у входа. Нарушить эту идиллию, затеяв крупный скандал?
Ко мне направлялся Нестеренко, с улыбкой на лице, которая как бы говорила: смерть всем неграм.
Черт!
Даже если попытаться проломить кольцо, созданное слоноподобной грудью Адама, то я наверняка попаду в лапы Хаммера, маячившего в предбаннике и ожидающего меня в засаде, словно грабитель поездов «Union Pacific».
Я осталась стоять на месте.
Приблизился директор заведения, чьи глаза прямо-таки буравили меня взглядом. Его сопровождали двое из «Ночных ангелов» — Набирухин и Мишин — с каменными лицами. Только глаза Шурика Мишина продолжали бегать по наклонной плоскости туда-сюда.
Человек с усиками также исчез, видимо, он не любитель разборок с молодыми девушками.
— Здравствуйте, — шевельнул тонкими губами Нестеренко. — Меня зовут Анатолий Иванович, позвольте узнать ваше имя?
Я заставила себя улыбнуться как можно приветливее.
— Я откликаюсь на имя Татьяна. А это ваш способ знакомиться с девушками? — Я указала рукой на Адама, преграждавшего мне путь.
Белокурый амбальчик терпеливо выжидал, глядя мне в лицо. Видимо, соображал — буду ли я скандалить или нет.
Не буду.
— Извините, если мы сделали что-то не так, но у нас с вами здесь общие знакомые, что дает нам повод для общения.
Я сделала глаза, словно пятирублевые монеты, только без двуглавого орла на плоскости.
— И кто же это?
Актриса во мне пропадает, это точно. Такое удивление в голосе — позавидуешь.
Я оглядела всех четверых, стоявших передо мной, включая Адама, и «тщетно пыталась» узнать в ком-либо своих знакомых.
В глазах Нестеренко мелькнула тень сомнения. Он повернулся к двоим «ангелочкам» и сделал жест в их сторону.
— Эти ребята говорят, что знают вас.
Я тут же уставилась на «ребят», словно член Госдумы на председателя.
— Кто меня знает?
— Они…
— Кто они? Эти два придурка? — Я решила, что настал момент для того, чтобы немного поиздеваться.
«Ангелочки» так и застыли в позе Венеры Милосской, которая заявила собравшимся: «Только без рук». Зрачки Славика еще больше вылезли из своих орбит, а глаза Шурика внезапно остановились на одном месте, что было весьма необычным для него.
Открылась входная дверь, которая пропустила в зал еще двоих посетителей — толстяка лет пятидесяти в очках с тонкой оправой в сопровождении молодой женщины в платье-декольте. Они бросили недоуменный взгляд на нашу компанию и протиснулись в зал. Толстяк задел мою руку влажным животом.
Я встретилась взглядом с Хаммером, который с безразличным видом закрыл дверь.
— Это она, точно! — заявил Набирухин. — Интересовалась убийством в дискотеке! А за придурков ты нам ответишь!
Я недовольно повела плечами.
— Я его знать не знаю! Не надо путать меня с кем попало. И потом — ни про какое убийство я не знаю.
Нестеренко миролюбиво поднял руки.
— Все в порядке, Таня! Просто у нас здесь закрытый клуб, и непонятно, каким образом девушка, которая имеет дело с нашими конкурентами, попала сюда.
— По пригласительному билету! — заявила я. — Немедленно отойдите от дверей! Вы не имеете права меня задерживать. К тому же никаких ваших конкурентов я не знаю!
Попробовать закричать и пробиться наружу?
Вряд ли мне удастся этот маневр. В зале одна компания, повязанная ленточкой серо-зеленого цвета, никто не придет мне на помощь.
Что-то щелкнуло перед моим носом. Я опустила глаза и увидела лезвие ножа в опасной близости от моего пупка.
— Нам придется (ударение на слове «придется») уединиться и выяснить все обстоятельства вашего нахождения здесь.
— Что за глупости! — возмутилась я. — «Моего нахождения здесь»!.. Вы по-русски-то говорить умеете?
Все-таки кончик ножа уперся в мой пупок, правда, несильно.
— Давай, двигай, куда скажут!.. — зловеще проговорил Адам. — И побыстрее.
Теперь уж я, конечно, не буду предпринимать попыток вырваться на свободу. Еще чего доброго у Хаммера в штанах завалялся какой-нибудь тесак размером с трамвайный рельс.
Нестеренко сделал шаг назад и показал рукой, куда именно мне следовать.
Мы пошли через зал, в глубине которого я заметила крохотную дверь — видимо, секретный офис хозяина.
Охранник, спрятав в рукав лезвие, следовал за мной. Мои «друзья» опасались, что я выкину какой-нибудь номер, типа отшвырну прочь стол с рулеткой и брошусь к выходу.
