— Где Вадим Стрекавин?
— Откуда я знаю? — удивился Рындин. — Его уже целую неделю ищут. Как прилетел из своей Швейцарии, так на следующий день и пропал. Поехал в ресторан, где обычно обедал, и там исчез. Сотрудники милиции весь ресторан перетряхнули, всех опросили, но никто ничего не помнит. Его там знают, вспомнили, что обедал он один. А потом вышел и пропал. Отпустил машину с водителем, не вызвал своего телохранителя. В общем, исчез.
— И никаких следов?
— Никаких. В милиции даже хотели дать объявление о его пропаже, показать его фотографию по телевидению, но руководство компании категорически против. Говорит, что это нанесет очень серьезный удар по их бизнесу.
— Может, они сами были заинтересованы в устранении Стрекавина?
— Не может. Он на хорошем счету, его ценили, уважали. Он курировал самые важные направления. Нет, здесь Стрекавин был всем нужен.
— У него не было врагов?
— Ты же его адвокат, тебе лучше знать. Между прочим, я нигде не читал, что у него был такой адвокат.
— Я адвокат его жены и только со вчерашнего дня.
— Ну ясно. Эта дамочка волнуется больше всех. Она ведь не работает и, если его не найдут, останется с ребенком совсем одна.
— Ну и правильно, что волнуется, — перебила я его. — У нее дочь, она хочет ее нормально вырастить. И еще младший брат на шее. Кстати, он тоже работает в этой компании.
— Вот, вот. Поэтому она так и суетится. Два дня назад какую-то гадалку вызывала. Представляешь, какая дура? Теперь вот тебя нашла.
— Спасибо. Сравнил меня с гадалкой.
— Нет, я не в том смысле. Она за любую возможность хватается, чтобы получить о муже хоть какую-нибудь информацию. Ее понять можно. А брат — придурок, я с ним говорил. Ничего не знает и не понимает. Только мычит невразумительно.
У Славика было полное румяное лицо и светлые глаза. Я нашла, что он сильно изменился. Был молодой и красивый мальчик, романтик и оптимист, а стал циником и прагматиком. Наверное, мы все такие. В молодости — оптимисты, в среднем возрасте — прагматики, а в старости становимся пессимистами, понимая, что все заканчивается.
— А сотрудников ты проверял? Водителей, помощников, секретарей?
— Конечно, проверяем. Между прочим, у него здесь очень интересные секретари. Одна из них, кажется, татарка, она кандидат юридических наук. Муж привез ее из Казани и разорился в Москве. Вот она и пошла работать секретаршей. Представляешь? Я всегда знал, что не нужно заниматься наукой, все это глупости. Вот так сидишь годами над учебниками, учишься, диссертацию защищаешь, а потом бегаешь по вызову шефа и кофе ему носишь.
— Учиться нужно всегда, — возразила я Славику, — хотя ты у нас учился хуже всех. И Эсмира, между прочим, не татарка, а башкирка.
— Ну и что? Зато я стал в тридцать восемь лет старшим советником юстиции, то бишь полковником, если ты помнишь. А где остальные? Насколько я помню, ты хорошо училась и до сих пор сидишь у Марка Розенталя. Уже пора собственную контору открывать. Между прочим, мы могли бы встретиться и в другой обстановке. Ты замужем?
— Между прочим, — в тон ему ответила я, — нужно сначала спрашивать, а потом предлагать увидеться. Замужем. И у меня уже взрослый сын.
— Ты же развелась. Мне Лидка говорила, что ты развелась.
— С первым мужем развелась. А сейчас у меня второй муж.
— Смотри какая ты шустрая! Значит, второй? А у меня только одна жена. И девочка растет. Уже одиннадцатый год.
— Поздравляю. Нужно беречь нашу российскую семью и не уводить мужа от жены.
Он захохотал над моей шуткой:
— Ну ты скажешь! Не забывай, сколько нам лет. Уже по тридцать восемь. У меня еще впереди лет двадцать активной жизни. А у тебя осталось только несколько лет. Потом начнется климакс — и гуляй, Ксюша, до конца жизни.
Почему все мужчины мыслят одинаково? Если они хотят соблазнить взрослую женщину, то обязательно демонстрируют, как они снисходительны, позволяя себе увлечься женщиной в таком возрасте. Все равно у тебя скоро климакс. Ну и что? После этого я буду чувствовать себя еще лучше. И вообще, кто сказал, что в сорок пять жизнь заканчивается? Я буду нравиться мужчинам и в пятьдесят. Хотя сама немного боюсь этого климакса. Мне кажется, что у меня отомрут всякие желания, что я растолстею, превращусь в старую бабу. Но это все равно не повод, чтобы ложиться под такого борова, как Славик Рындин.
— Обсудим с тобой этот вопрос после завершения нашего дела, — дипломатично предложила я моему бывшему другу, — иначе нас обоих отстранят от дела. Вы же юрист, Рындин, должны знать, что такое сговор прокурора с адвокатом.
Я ответила его же словами, и он опять радостно захохотал. Похоже, у него действительно все было хорошо. И ему нравилось дело, которым он занимался.
— Ну, ладно, с Эсмирой мы разобрались, — напомнила я ему, — а как другая?
— Другая тоже хороший фрукт. Встречается с сыном известного банкира, наркоманом в последней стадии. Ему уже ничего не поможет. Отец два раза отправлял его на лечение, но мальчик каждый раз срывается. Нужно объяснить молодой женщине, что ее друг безнадежен. Мы ее сейчас проверяем. Она его любит и могла пойти ради него на какой-нибудь безумный поступок.
Если бы только Славик знал, как он прав! Я невольно почувствовала к нему уважение. Значит, дело свое он все-таки знает.
— А как остальные?
— В семье трое водителей. Один работает уже много лет. Они ему доверяют. Двое других — молодые. Из них один имел несколько приводов в милицию за драки в юном возрасте. Ничего серьезного, но мы все равно проверяем.
— Кто?
— Кажется, Равиль, фамилия у меня где-то записана.
— Ясно. И все?
— Нет, не все. Самым близким человеком исчезнувшего был Артур Мишаров. Мы с ним дважды беседовали. Симпатичный был молодой человек. Грамотный, выдержанный. Ты с ним виделась?
Он задал этот вопрос внешне безразличным тоном, но я была настороже. Может, он хочет меня обмануть, и поэтому не нужно попадаться на его уловки.
— Нет, не виделась.
— Вчера его убили, — сообщил Славик, глядя мне в глаза. Может, ждал, чтобы я себя выдала?
— Это я знаю.
Он не спросил от кого.
— У нас были подозрения насчет Артура, но ничего конкретного. А вчера его нашли убитым в подъезде какого-то дома на Чистопрудном бульваре.
Так. Значит, им пока ничего не известно насчет квартиры. Это меня устраивает. Я могу выгодно продать мою информацию бывшему сокурснику.
— Кто его убил?
— Пока не знаем. И не понимаем, почему он оказался в таком месте. Проверяем все звонки на его телефон. Аппарат похитили грабители или убийцы. Но деньги почему-то не тронули. А у него с собой было около шестисот долларов. Жена говорит, что ему звонила какая-то женщина и назначила встречу. Сейчас мы проверяем и эту информацию.
Теперь мне нужно было решиться. Второго такого шанса могло и не быть. Мой бывший знакомый оказался руководителем следственной группы. Я поняла, что необходимо использовать эту уникальную ситуацию.
— Значит, так, — решительно сказала я Славику, — сейчас расскажу тебе, зачем он туда поехал. И что он там искал. И с кем должен был встретиться. А ты пообещаешь, что поможешь мне в одном деле. Договорились?
— В каком деле? — настороженно поинтересовался Рындин.
— В этом самом. Согласен или нет?
— Не знаю, о чем ты говоришь. Не понимаю. Но всегда готов тебе помочь, тебе это известно. Конечно, если все будет в рамках закона.
— Абсолютно законно. А теперь держись в своем кресле и не падай. Ты знаешь, кто ему вчера позвонил и назначил встречу?
Славик придвинулся ближе к столу, наклонился ко мне:
— Кто?
— Я…
— Иди ты куда подальше! — обиделся Рындин, отодвигаясь от стола. — У тебя глупые шутки.
— У него на аппарате записан номер моего телефона, — я достала свой аппарат и показала его Славику, — вот мой телефон. Я его с утра отключила, чтобы твои архары меня не достали. Это я ему звонила и назначила встречу. — И я продиктовала Рындину номер моего телефона.
Нужно было видеть выражение его лица! Он даже привстал.
— Ты с ума сошла? Как ты могла с ним ночью встречаться? Вы были любовниками? Ты там живешь?
— У тебя извращенное сознание, — заявила я моему сокурснику. — Артур был младше меня лет на десять или пятнадцать. Ну почему, если женщина хочет встретиться с мужчиной, это обязательно должна быть амурная история? Я, между прочим, адвокат семьи и обязана была встретиться с телохранителем, который знал больше других.
— Ты назначила ему встречу, а сама не приехала?
— Я приехала. И теперь я тебе расскажу все, как было на самом деле. Сядь и спокойно выслушай. Но учти, что это я могу рассказать только тебе, и никому другому.
Славик сел в кресло. Нужно было видеть выражение его лица!
— Мы договорились встретиться, — пояснила я, — но вчера до этого разговора я была в ночном клубе «Зеленый кайман». Там были родственники Стрекавина, брат его жены Николай и их дальняя родственница, моя подруга Валерия. И еще с нами была Лена. Вечером мы вышли из клуба, и я при Лене позвонила Артуру, договорилась о встрече. Потом отвезла Лену домой и поехала на Чистые пруды. Артур заранее сообщил мне код входной двери. Я вошла в дом, поднялась на пятый этаж, позвонила в квартиру. Потом еще раз. Подождала, позвонила в третий раз. Постучала. Еще подождала. Все вместе это заняло несколько минут. Но мне так никто и не открыл. Я начала спускаться по лестнице, опять набирая номер телефона Артура. Мне не ответили.
