что мужской коллектив сложился. Машенька хлопотала вокруг них. Львов успешно притворялся, что ему никакого дела нет до Николая Ивановича Зеленова, ради которого на самом деле внедрился в эту семью, помимо легкого смущения от того, что охмурил его дочь, которое он неумело пытается скрыть…
Лишь в конце недели, поздним вечером, приехала Машенькина дочь Ирина со своим болгарским гостем. В полумраке холла, освещенного единственным светильником, Львов во время знакомства не очень рассмотрел Бояна, – заметил только, что молодой совсем.
Машенька не хотела видеть «новую» сестру Риту – «ту еще звезду» – в своем доме, но появление «звезды», к ее сожалению, было неизбежно. Причем – со дня на день. Последнее Львова успокаивало.
Гарипов сидел в темноте на старом пыльном сундуке в глубине помещения, бывшего когда-то комнатой, в разваливающемся, давно не жилом доме, без стекол в оконных проемах, с просевшей крышей, расположенном напротив особняка Зеленова, через дорогу. Здесь же Петков оставил ему его миниатюрное оружие, о чем сообщил. Забрался Гарипов сюда еще ночью, а сейчас уже светало. Окна в доме Зеленова были темны. Он знал, что американец выполнил обещание и подсыпал перед ужином снотворное в общий котел. В отдалении вдруг раздался звук мотора. Бывший пограничник насторожился, однако звук не приближался, а затихал, и вскоре пропал совсем. «Рыбаки», – предположил Гарипов.
Сосед появился даже раньше, чем в предыдущие дни. Сперва покурил на крылечке, затем подошел к своему авто, поднял капот. «Задачу мне облегчаешь, – мимоходом подумал Гарипов, осторожно выбираясь из своего укрытия. – Закрыл себе обзор». Ему совсем не нравилось то, что он должен был сделать, но он знал, что сделает это, рука не дрогнет.
Все произошло быстро. Юрий Новогородов и понять ничего не успел. Гарипов появился внезапно сбоку, вскинул руку, раздался сухой щелчок выстрела, человек дернул головой. Убийца подхватил подмышки поверженного, умостил на переднее сиденье, за руль, поправил позу, прикрыл дверь, воровато огляделся, отступил за «свой» сруб, скрылся за ним в кустарнике, присел. «Так вот просто, – пробормотал сквозь зубы. – А теперь такое начнется!» Он набрал Имрана. Телефоны все загодя перевели на вибрацию.
– У меня все. Как у вас?
– Облом, командир, – услышал в ответ. – Все четверо мужиков на «Ниве» куда-то отчалили. Не на озеро, как мы ждали, мимо. Ушли в сторону трассы.
– Блин! Ладно, я сейчас буду. Пока ретируемся, переждем. Придется караулить, когда вернутся.
«Если вернутся, – подумал про себя. – Рыбаки-то вернутся, а вот сапер… Когда ему сообщат, что тут сталось с его другом, может дать деру. Ищи его потом!..»
Крыша Машенькиного особняка служила отличным местом обзора. С нее Львов мог видеть и «свой» двор, и соседский, и всю деревню. У соседей две довольно еще молодые, стройные, загорелые, одетые по-дачному кое-как девахи, сестры Светка и Надька, постоянно шлендали туда – сюда да покрикивали мальчишескими голосами на своего «пацана» лет сорока, Юрку. Нацеленный, как надо, он им все делал. То за мотоблок схватится, то за грабли. Что он на грабли наступил, давно причем, итак было понятно. «У них матриархат», – говорила Машенька о соседях. Последние дни Юрка с раннего утра чинил машину, а днем его все дергали на огород.
Проснувшись от будильника, Львов еле преодолел желание еще поспать. Подумал, дождь на дворе. Глянул в окошко – нет. Пришлось подниматься. Утро было тихим, чудесным, если не считать комаров, но к ним Львов уже привык. Только взялся за щетку по металлу, как вдруг раздался женский крик! Судя по всему, возопила одна из соседок, но кто именно, Надька или Светка, Львов по голосу определить не мог. Мигом взбежав по трапу до конька, Евгений заглянул по другую сторону здания. Надька, это была она, стояла на коленях в траве перед открытой дверью автомобиля. Пока он спускался на землю, преодолевая трехуровневую кровлю Машенькиного особняка, к сестре присоединилась Светка. Она присела на корточки и тоже смотрела внутрь салона, зажав себе ладонью рот. В машине, оказывается, был Юра. Он сидел на водительском месте, упершись лбом в руль. Глаза его были открыты и неподвижны. В виске четко просматривалась небольшая по размеру, но глубокая ранка, от которой доползла до воротника рабочей куртки и испачкала его кровавая змейка. Очевидно, сосед был мертв.
– Юра! – застонала Надежда и потянула, было, к мужу, который ее не слышал, руки, но Львов аккуратно взял женщину за плечи и задержал:
– Надя, Наденька, здесь не надо ничего трогать! Нужно полицию вызывать.
Света приняла от Львова в объятия новоиспеченную вдову – свою сестру, усадила на скамейку, он же вызвал полицию.
Внимание привлекла зажигалка на сидении. Вдруг зародились некоторые подозрения. Достал платок, через платок приподнял ее. Угадал! В его руках была вовсе не зажигалка, а самый настоящий миниатюрный пистолет под два малокалиберных патрона. Подобную «игрушку» он видел у одного таксиста в девяностые. Народ тогда оборонялся от бандюков как мог.
Вынужденное безделье заставило мысли шевелиться. Вспомнил вдруг, как они с Машенькой пару дней назад забили сырой землей вперемешку с прошлогодней травой мотоблок, который хозяйка одолжила по-соседски у Юры попользоваться. Юра, объясняя Львову, как чистить, стал снимать рабочую деталь. Пришлось постучать молотком. Евгений обратил внимание тогда, что молоток Юра держит в левой руке. А выстрелил себе в висок справа? «Не имеем ли мы дело с хрестоматийной нестыковочкой?» – задался вопросом Львов.
Наконец, послышался звук моторов, который приближался. Подъехали две машины – полицейский «уазик» и серая «буханка», – эксперты, должно быть.
– И что случилось? Кто вызывал полицию? – спросил главный, судя по всему, сыщик. У него были румяные, словно от возбуждения, щеки. Он как будто был раздражен. Заранее не верил, что здесь могло произойти что-то серьезное. Сыщик Львову сразу не понравился.
– Я вызывал. Вот, – указал Евгений жестом на машину. – Сами смотрите.
Эксперты из буханки без вопросов все уже поняли и приступили к осмотру серебристого «Форда» с трупом в салоне.
– Кто обнаружил тело? – захотел узнать оперативник.
– Жена погибшего. В смысле, теперь – вдова. Вот она на скамейке, вместе с сестрой.
– А вы кем приходитесь погибшему? – поинтересовался сыщик.
– Да… никем. Другом соседки, – Львов увидел, что эксперт, пожилой дядька с венцом седых волос по краям лысого черепа, рукой в резиновой перчатке приподнял зажигалку. – Осторожно, эта штука стреляет и возможно еще заряжена! – громко сказал Евгений эксперту через плечо дознавателя. Тому активность Львова не понравилась. – По моим наблюдениям, убитый был левшой, а выстрел произведен с правой стороны, обратите внимание.
– Ладно, расскажите, что знаете, – будто сделал полицейский в штатском ему одолжение. – Только по порядку. Ваши документы, пожалуйста.
Львову пришлось идти в «дворницкую»
